Понсон дю Террайль - Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа
– Нет, – вскричал Леон, – я сейчас пойду к Роллану де Клэ и привезу его насильно!
Он тотчас же отправился в Прованскую улицу.
– Барина нет дома, – сказал лакей, отворивший Леону дверь.
– Куда он ушел?
– Не знаю.
– Когда придет?
– Тоже не знаю.
– Так я его подожду.
Лакей провел Леона в гостиную, зажег свечи и удалился.
В томительном ожидании он просидел всю ночь: стало уже светать; Роллан все не возвращался.
Тогда Леону пришло в голову, что если Роллан не идет, то, по всей вероятности, дуэль расстроилась; и он побежал в отель графа Артова.
Но и графа не было дома.
Роллан ушел из дому вскоре после ухода Рокамболя и отправился в клуб, надеясь прийти туда раньше Октава, чтоб не допустить разглашения предстоящей дуэли.
* * *Но Октав, под впечатлением утренней встречи с графом Артовым, повиновался запрещению его – выходить из дому. Приятель, присутствовавший при этой встрече, гакже не явился, и, следовательно, никто из членов не знал о случившемся.
Прождав напрасно около трех часов, Роллан, крайне раздосадованный равнодушием Октава, решился отправиться к нему на дом.
Октав лежал у себя на диване, одетый в туфли, халат и ермолку.
– Что это, – вскричал Роллан, остановясь на пороге, – ты с ума сошел!
– Почему это тебе кажется?
– Ты разве не получил моего письма?
– Получил.
– Ну?
– Я написал к Б.
– И он не пришел?
– Нет, приходил: завтра он заедет за мной в шестом часу.
– Твое равнодушие меня положительно удивляет: ты преспокойнейшим образом сидишь дома, когда завтра мне предстоит дуэль.
– Потому что я нахожусь под домашним арестом.
– Кто же тебя арестовал, блондинка или брюнетка? – насмешливо спросил Роллан.
– Господин, который завтра убьет тебя.
Он рассказал Роллану свою нечаянную встречу с графом Артовым и нисколько не скрыл свое впечатление страха.
– Знаешь, что я тебе посоветую? – проговорил наконец Октав.
– Что?
– Ночуй сегодня у меня.
– Это зачем?
– Графиня, пожалуй, опять приедет к тебе сегодня вечером или завтра утром, хоть ради того только, чтобы помешать дуэли.
Октав позвонил, велел приготовить Роллану постель и разбудить себя в пять часов.
Роллан спал очень плохо.
Лакей в точности исполнил приказание своего господина, разбудив его ровно в пять часов.
Маркиз де Б. точно приехал в назначенный час, принеся с собой две шпаги и ящик с пистолетами.
* * *Октав велел заложить карету, и ровно в половине седьмого молодые люди приехали к Тронной заставе, на место дуэли.
Карета герцога де Шато-Мальи стояла уже у таможенной будки.
За час перед тем Рокамболь едва добудился графа Артова.
Граф чувствовал себя крайне изнуренным; глаза его принимали уже бессмысленное выражение.
Граф скоро оделся и вместе с Рокамболем сел в купе.
Как только экипаж повернул за угол, Рокамболь вышел из него, сел на верховую лошадь и во весь опор помчался в Сюренскую улицу.
Спустя несколько минут он вышел из своего мезонина кучером, в ливрее лакея герцога де Шато-Мальи.
В это время граф приехал к герцогу де Шато-Мальи.
– Представьте, – сказал граф, – сейчас, въезжая в ваш двор, я забыл, зачем к вам еду. Но теперь поедемте, мне хочется скорей убить Роллана де Клэ.
– Бедняжка, – подумал герцог, взглянув на бессмысленное лицо графа, – горе помрачило ему рассудок.
В это время вошел Цампа.
– Ваше сиятельство, – обратился он к герцогу, – сегодня ночью ваш кучер сильно заболел и прислал на свое место английского кучера, служившего у лорда К.
– Хорошо, – отвечал герцог.
– Нам пора ехать, господа, – обратился он к графу и секунданту, гвардейскому офицеру.
Они сели в карету, и Рокамболь погнал лошадей с ловкостью и умением опытного кучера.
Они первые приехали на место, но вскоре приехал и Роллан.
Граф Артов был всю дорогу необыкновенно весел, но, выйдя из кареты, он сразу впал в какое-то мрачное оцепенение. Затем твердою поступью подошел прямо к Роллану, стоявшему между своими секундантами, и измерил его взглядом с головы до ног.
– Милостивый государь, – обратился он к нему, – вы должны меня выслушать, ибо от этого зависит честь вашей жены…
– Моей жены! – воскликнул изумленный Роллан.
– Я оклеветал вашу супругу, простите меня… Ваше сиятельство, – продолжал граф, и глаза его засверкали каким-то странным блеском, – меня зовут Ролланом де Клэ, вас – графом Артовым… мы оба дворяне и…
– Вы с ума сошли, – проговорил изумленный Роллан.
– О, простите меня! Я оскорбил прекрасную и благородную Баккара… но на коленях умоляю вас о прощении.
И граф опустился перед Ролланом на колени. Все присутствовавшие вскрикнули в один голос:
– Он помешался!
– Милостивый государь, – обратился к Роллану герцог де Шато-Мальи, – перед вами на коленях стоит уже не граф Артов, которого честь вы попрали ногами, – а сумасшедший, потерявший рассудок от любви к своей жене!..
Спустя после этого несколько часов Рокамболь рассказал сэру Вильямсу обо всем случившемся.
– Я сделал все по твоему желанию, – прибавил Рокамболь, – но скажи мне, какая нам польза от помешательства графа Артова?
Сэр Вильямс написал:
«Доктора предпишут графу путешествие, Баккара уедет с ним, и мы можем тогда беспрепятственно заняться герцогом де Шато-Мальи».
Спустя три дня после несостоявшейся дуэли герцог де Шато-Мальи получил следующее письмо от Баккара:
«Любезный герцог!
Не знаю, считаете ли вы меня виновной или нет, но во всяком случае – вы добрый, честный, благородный человек. Мое земное счастье погибло, но я хочу, чтобы вы были счастливы – чтобы вы женились на Концепчьоне.
Мы завтра уезжаем. Доктор 3. полагает, что сумасшествие моего бедного Станислава может излечить горный, швейцарский климат. О, если б это сбылось!.. Во всяком случае любовь моего Станислава для меня потеряна навсегда.
Перед отъездом я должна рассказать вам, что я сделала и на что надеюсь.
Сегодня я получила письмо от вашего родственника, уланского полковника.
«Любезная графиня!
Посланный ваш привез мне письма от вас и герцога де Шато-Мальи. Посылаю в Париж курьера с моим ответом. Курьер ваш скоро явится к вам с письмом и бумагами, имеющими для вас такую большую важность. Усердно кланяюсь графу и целую ваши ручки.
Шевалье де Шато-Мальи».
Итак, любезный герцог, через несколько дней вы получите бумаги, которые сделают вас мужем Концепчьоны. Герцог в Испании; он не знает еще о постигшем меня несчастии; я написала ему, возобновив за вас предложение его дочери.
