Понсон дю Террайль - Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа
Одним словом, одна эта записка заслуживала уже поединка.
Граф Артов отправился от Роллана де Клэ к герцогу де Шато-Мальи.
– Я пришел просить вас об одной услуге, – сказал он ему.
– Приказывайте, граф.
– Завтра я дерусь на дуэли.
– Вы?!
– Я. Хотите быть моим секундантом?
– Конечно… только…
– Вы желаете знать причину дуэли?
– Именно… дуэль такая печальная вещь! Граф грустно улыбнулся.
– Я выхожу на дуэль, – сказал он, – потому что еще вчера был одним из счастливейших людей, а сегодня стал несчастнейшим.
– Боже мой, что вы говорите?
– Ничего, я любил, а меня не любили. Я предполагал, что раскаяние создает иногда ангелов, а теперь убедился в том, что порочность, обращенная на одно мгновение на путь истинный, рано или поздно возвращается к прежнему… вот и все!..
– Но… возможно ли это?.. Боже мой, возможно ли это?.. Графиня!..
– Не говорите мне о ней, – перебил его глухо граф Артов. – Она умерла для меня!..
Пока совершались события, рассказанные нами, – иная сцена, не менее драматичная и раздирающая сердце, происходила в Пепиньерской улице, в отеле графа Артова. Читатель помнит, что граф уехал из дому верхом после завтрака.
В эти два дня, по своем возвращении, граф, француз душою и характером, не мог насытиться своим Парижем. Еще накануне его не было дома с самого утра и до обеда, а в этот день Баккара сказала ему, улыбаясь:
– Поезжай, дружочек, я увольняю тебя до обеда.
И, сказав это, сама графиня уехала также за покупками.
Она воротилась в три часа и узнала, что граф отослал свою лошадь и взял извозчичий купе. Это обстоятельство показалось ей несколько странным, но все-таки она не придавала ему большой важности.
Через час пришло письмо не от графа Артова, а от Роллана де Клэ.
Роллан, прождав понапрасну до пяти часов, написал графине следующее послание:
«Мой милый ангел!
Я целый день дожидаюсь вас, и один только страх найти вас мертвою не допускает меня бежать к вам.
Завтра мы будем драться… и надейтесь, что у меня достанет мужества победить своего врага для того, чтобы защищать вас… Ради Бога напишите хоть одно слово!
Роллан де Клэ».
Письмо это принес камердинер Роллана.
Баккара взглянула на адрес и очень удивилась, что он написан не рукою сестры, от которой она ждала письмо. Она хотела распечатать письмо, когда на дворе послышался стук въезжавшего экипажа. Думая, что это муж, графиня подбежала к окну и с изумлением увидела купе сестры, из которого вышла Сериза (мы будем называть так с этого времени Вишню).
– Что с ней?.. – подумала Баккара. – Не с ума ли она сошла?
И, все еще не распечатывая письма, она побежала навстречу Серизе Роллан. Сестры поцеловались.
– Иди-ка сюда, моя милая ветреница, – сказала Баккара, – и пишет, и приезжает ко мне в одно и то же время!..
– Что? Я не писала… – ответила удивленная Сериза.
– Ну, а это что? – спросила Баккара, взяв с камина письмо.
Сериза пожала плечами.
Баккара проворно сломала печать и, взглянув на подпись, прочитала:
«Роллан де Клэ».
Удивляясь все больше и больше, она прочитала первую страницу и внезапно побледнела.
– Боже! – прошептала она. – Уж не сон ли это? Письмо выпало у нее из рук. Сериза подняла его, в свою очередь прочитала и прошептала:
– Это непонятная вещь!..
Сестры переглянулись, но, наконец, Баккара вскрикнула:
– Да ведь я почти и не знаю этого господина!..
– Ах! – проговорила Сериза. – Я тебе вполне верю, он, должно быть, просто сумасшедший… Кто же вызвал его и с кем он будет драться?..
– Я схожу просто с ума! – воскликнула графиня вне себя.
Но в эту самую минуту отворилась дверь, и лакей подал графине письмо, принесенное уличным комиссионером.
– От его сиятельства! – доложил человек, узнав почерк своего барина.
Баккара взяла его дрожащей рукой, прочитала и с громким воплем грохнулась на пол.
Через полчаса она пришла в себя.
– Боже! – говорила бедная молодая женщина. – Пойдем… пойдем к этому господину, я должна его видеть… должна… о мой Станислав!.. Этот негодяй осмелился подделаться под мой почерк… Боже! Боже!..
И графиня, едва держась на ногах, села с сестрой в карету и приказала кучеру:
– В Прованскую улицу – гони как можно скорее.
Доехав до квартиры Роллана де Клэ, Баккара осталась в карете и попросила свою сестру повидаться с этим негодяем, который осмеливался так нагло клеветать на нее.
Роллан де Клэ принял Серизу, и когда та сказала ему, что ее уполномочила ее сестра Баккара узнать, что значит его письмо к ней, то он начал уверять ее, что она, вероятно, не посвящена своей сестрой в их взаимные отношения с ним, и рассказал ей при этом, как мнимая Баккара принимала его в Пасси и как она была даже два раза у него.
Сериза вскрикнула и бросилась к своей сестре.
То, что она передала ей, придало особенную энергию Баккара, она выскочила из кареты и проворно взбежала вслед за Серизой в квартиру Роллана де Клэ.
Увидя графиню, Роллан бросился к ней и хотел ее обнять.
– Ах, Луиза! – вскричал он. – Дорогая Луиза!.. Баккара с негодованием оттолкнула его.
– Прочь! – вскрикнула она. – Вы подлец или сумасшедший… Вы никогда не имели права называть меня Луизой.
Но Роллан хладнокровно заметил ей, что она совершенно напрасно отказывается от того, что было.
Сколько ни говорила Баккара, в каком она ни была отчаянии, но Роллан де Клэ, пораженный ее тождественным сходством с Ребеккой, продолжал настаивать, что он принимал ее у себя.
Баккара упала без чувств.
Ее отнесли в карету, а Вишня взяла слово, что он придет вечером к ним для того, чтобы разъяснить ту тайну, которая скрывается в этом деле.
– Приду, – ответил Роллан, начинавший думать, не сошел ли и он с ума.
Через несколько минут после отъезда Баккара от Роллана де Клэ к нему приехал мнимый маркиз де Шамери.
Роллан сидел на диване и имел вид совершенно уничтоженного человека.
– Любезный друг, – сказал маркиз де Шамери, делая вид, что приписывает совсем другой причине упадок духа Роллана, – я все узнал: графу Артову все известно, и он приходил к вам с вызовом.
– Да это еще не то! – ответил ему Роллан и рассказал все, что произошло у него с Баккара.
Рокамболь слушал хладнокровно до конца, не перебивая Роллана, потом посмотрел на него, улыбаясь, и сказал:
– Вы еще очень молоды, мой милый, и у вас недостает проницательности и опыта… Вы не знаете женщин.
– Но…
– Я хочу сказать, что графиня с сестрой очень ловкие особы и что они обманули вас, доведя вас до отчаяния, уверяя, что вы принимали за Баккара какую-то другую женщину.
– Обманули… меня?
