Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев
– А ну, подавай нам вина и девок! – топнул ногой Талут. Но богемец жестами дал понять, что не понимает.
– Мы не намерены здесь разбойничать, – обратился к нему Вадим по-болгарски, – нет ли у тебя девушек?
– Были, да разбежались по деревням, – с сокрушённым видом развёл руками корчмарь, – я их уверял, что русские воины – это щедрые удальцы, которые не способны причинить зло беззащитным людям, однако девушки рассудили, что в первый день всё же лучше спрятаться.
– Ладно, ладно! Вино, надеюсь, не спряталось?
Корчмарь тотчас принёс четыре кувшина. Сев за накрытый чистой скатертью стол, дружинники приложились к ним и нашли, что вино – хорошее.
– Множество кораблей по Дунаю ходит, – проговорил Вадим, утирая рот углом скатерти, – собирая пошлины с них, Святослав за месяц станет богаче всех королей и султанов.
– На одних пошлинах? – усомнился Талут.
– Конечно же, нет! Старая княгиня выучила его не только читать и считать, но и торговать.
Заметив хозяина, ожидавшего новых распоряжений, Вадим велел ему удалиться. Корчмарь проворно юркнул в какую-то дверь.
– А где же он будет товары брать для торговли? – спросил Талут, ещё раз хлебнув из кувшина.
– Конечно, из-под хвоста своего коня, – зевая, сказал Малёк, который уже устал от глупых вопросов, – где же ещё?
Талута взяла досада.
– Да ну вас с вашей торговлей! Я её ненавижу. Лучше скажите, как вам Кремена?
Услышав этот вопрос, Вадим и Малёк взглянули насмешливо на Рагдая.
– Мне она нравится, – сказал тот, – хорошая девка. Много умеет.
– И много хочет, – вставил Малёк, – но мало получит. Нет, побрякушек и тряпок князь даст ей сколько угодно, но ведь она о другом мечтает.
– Мне кажется, Святослав тронулся умом от этой девчонки, – сказал Вадим.
– Нет, это не так. Все, кроме неё, знают, зачем он ей позволяет царицу из себя корчить.
– Ну, и зачем?
– Да всё очень просто. Она – болгарка, притом незнатная. Всем болгарам, конечно, лестно, что Святослав с ней спит и дарит ей цацки. Он это делает для того, чтоб у них и помыслов не было примириться с Константинополем.
– Если так – почему ты думаешь, что дела Кремены нехороши? – допытывался Вадим.
– Уж слишком она себе на уме. А князь этого не любит.
– Она не дура, – не согласился Рагдай, – и лучше нас знает, что Святославу нравится. Ты ещё этого не понял?
– Да что ж вы такие нудные? – возмутился Талут, одним глотком выпив с треть кувшина, – я не о том вас спрашивал, почему Кремена станет или не станет царицей! Что в этом может быть интересного? Вы скажите лучше, вам нравятся её ножки?
Талуту долго не отвечали.
– Ножки как ножки, – прервал тишину Рагдай, – что тебе до них?
– Как – что мне до них? Добраться бы мне до них!
– Замолчи, дурак, – ударил Малёк по столу ладонью, – Дождёшься – башку тебе оторвут!
– Тебе оторвут! Что страшного я сказал? Ну да, у Кремены очень красивые ножки! И всё у неё красивое. Почему об этом не говорить?
Никто не успел ответить – с пристани донеслись вдруг громкие голоса и грохот вытаскиваемых сходней.
– Купцы решились-таки на выгрузку, – догадался Вадим и тут же возобновил разговор, с которого его сбил Талут, – а знаете, где решил Святослав добыть ещё денег? Не догадаетесь ни за что! В Царьграде. Он отправляет туда посольство за данью.
– Да, так и есть, – подтвердил Рагдай, – я об этом слышал. В Царьград поедет Гийом.
– Но почему он, а не Калокир? – опять задал глупый вопрос Талут.
– Дурак ты! В Константинополе Калокира сразу же ослепят, как изменника. А потом, у него есть более важное дело. Он собирается ехать на днях в Преслав.
– А это ещё зачем? – очень удивился Вадим.
– Он хочет, чтоб Святослав и болгарский царь помирились и заключили союз.
– Вот это смешно! Союз кота с мышью. И против кого же будет этот союз?
– Понятное дело, против ромеев! Ведь Иоанн спит и видит сделаться их царём.
– Я что-то не понимаю, – не успокаивался Вадим, – Святослав хочет взять у ромеев деньги на войну с ними же?
– Ромеи уже сто лет платят дань болгарам, – сказал Малёк, – если Святослав владеет Болгарией – значит, есть у него и право на эту дань.
Вадим, помолчав, спросил у Рагдая:
– А ты не знаешь, кто будет сопровождать Калокира?
– Я, – ответил Рагдай, – и вся моя сотня.
– Кроме меня, – объявил Талут.
– Это почему? – С издёвкой спросил Рагдай.
– Долго объяснять. Но я не поеду.
– Ты хочешь уйти из сотни? – спросил Малёк.
– Вовсе нет. Но в такую даль я тоже не хочу ехать.
– Так разберись, дурак, чего ты не хочешь больше, – сказал Рагдай. В гавани, тем временем, началась разгрузка нескольких кораблей. С другой стороны корчмы тоже раздались какие-то голоса. Вадим размышлял о чём-то. Сделав глоток вина, он сказал:
– Рагдай! А может быть, я со своею сотней буду сопровождать Калокира?
– А для чего тебе это надо?
– Верно задумано, – вдруг кивнул головой Талут. Взглянув на него, Рагдай и Малёк прикинулись, что им тоже стало всё ясно. Нельзя же быть дурнее Талута!
– Ну что, Рагдай? – торопил с ответом Вадим, – уступаешь мне своего патрикия?
– Уступаю. Но и его согласие тоже нужно.
– Он не откажет, если мы оба его попросим.
– Ну, хорошо, давай, раз уж ты так хочешь.
Допив вино, четверо друзей расплатились, встали и вышли. Звёздная ночь была на исходе. На пристани росли груды бочек, ящиков и тюков. Вадим поглядел на них очень пристально. Присмотрелся и к корабельщикам, выгружавшим товары. Молоденькие крестьянки из деревень пригнали на пристань тягловый скот. Купцы обсуждали с ними условия его найма. Увидев женщин, Талут направился к ним, чтоб тоже о чём-то договориться.
– Я пойду спать, – объявил Вадим и зашагал к городу. А Рагдай и Малёк присоединились к Талуту.
Глава шестая
Войдя в кабинет мёртвого наместника, Калокир уселся за стол и задул свечу, которую нёс в руке. Вся комната погрузилась в полную темноту. Бархатные шторы на окнах были опущены. Авраам, который следовал за патрикием, деловито расположился в кресле. Дверь он оставил чуть приоткрытой. Буйный застольный гомон с нижнего этажа едва доносился.
– Зачем ты здесь? – осведомился патрикий.
– По той же самой причине, которая привела сюда остальных торговцев, – пожал плечами хазарин, – у меня были кое-какие дела с правителем Переяславца. И теперь, когда он убит, я хотел бы иметь их со Святославом.
– Ну, это будет легко устроить! Ведь ты – его близкий друг.
Купец рассмеялся.
– Я с ним почти незнаком, патрикий! В мае прошлого года я рассказал тебе сказку, за что прошу меня извинить.
– Я уже тебя извинил за это. Ещё тогда. Но знай, что сегодня я сказки слушать не расположен.
– Я весьма рад, сиятельный, что твоё настроение соответствует моим целям, ибо сейчас я намерен серьёзно и откровенно поговорить с тобою о крайне важных вещах.
Иоанн зевнул, хоть ему совсем не хотелось спать. Это не смутило купца, и он
