За золотым призраком - Владимир Иванович Буртовой
Сидел на корточках у самого борта, нетерпеливо поглядывал на узкую полоску воды у причальной стенки, где медленно на волнах покачивался всякий плавучий мусор, ждал, когда покажутся пузырьки воздуха… Маска акваланга высунулась бесшумно, Отто даже вздрогнул от этого неожиданно возникшего видения – без всплеска Фридрих высунулся из воды, глянул вверх. Отто поспешно махнул рукой – поднимайся! – опустил за борт веревочную лесенку. Фридрих нагнулся, отстегнул ласты, протянул их Дункелю, потом, стараясь не стучать деревянными перекладинами о борт, поднялся. Подхватив лесенку и сигнальный шпагат, прокрались в каюту Кугеля. Отто снял с друга акваланг, бережно положил на пол, протянул большое теплое полотенце. Тихо сказал, все еще опасаясь быть услышанным кем-нибудь:
– Вытрись покрепче, быстрее согреешься… Ну и как?
Кугель поднял вверх большой палец правой руки, дав знать, что все сработано как надо. Фрегаттен-капитан похлопал его по мокрому плечу, протянул одежду, а сам тем временем убрал акваланг в чемодан, а сигнальный шпагат в клеенчатый мешочек.
– Выпей рому, сразу станет теплее. И я с тобой за нашу удачу! – все еще пребывая в нервном напряжении, прошептал Отто, вынул из буфета бутылку с яркой этикеткой, налил. Чуть слышно звякнули рюмками, выпили, бросили в рот по кусочку ароматного шоколада.
– Хорошо проверил, на какое время заведен механизм? Не приведи бог, если рванет среди ночи, у причальной стенки! Весь город, а не только полицию, поднимем на ноги!
– Завод стоит ровно на сутки… Бр-р, какая темень ночью под водой! Ни тебе луны, ни ярких звезд над головой… Даже рекламных огней что-то я не заметил, в воде отраженных. Почему бы это? – пошутил Фридрих, хотя руки у него от нервного напряженного пребывания в воде слегка все еще подрагивали.
– Устал, вижу… Ложись и усни, если сможешь, конечно. Во всяком случае, согрейся как следует. Я подежурю на яхте час-другой, потом подниму Роберта. Заодно присмотрю за командой. Знаешь, этот Русский Медведь вылезал на палубу из своей берлоги, вроде бы покурить. Как раз, едва только твоя голова скрылась под водой. Опасаюсь, если заметил нашу работу, непременно шепнет боцману, а тот сам знаешь, кому подаст сигнал тревоги!
– Скверно, – угрюмо прошептал, не возвышая голоса, Фридрих. – Не хотелось бы, чтобы об этих подозрениях узнал Кельтман, прикажет клоуну обследовать яхту и обнаружит заложенную под кормой мину. Вот тогда и нагрянет полиция, словно стая голодных воронов на наши тела.
Неожиданно Отто спросил:
– Ты хорошо разбираешься в радиоприемниках?
– Да вроде бы не плохо… А что такое?
– Надо, чтобы в нужный момент наш Майкл остался без возможности связаться с Кельтманом. Пусть его аппарат работает только на прием, а на передачу чтоб умолк пренадежненько… Смекаешь?
– После того, что произойдет через сутки? Так? – уточнил Купель. – Ну что же, просто надо будет один блок попортить, только и работы…
– Вот и сделаешь. И мы для Кельтмана исчезнем из поля зрения. Ну, отдыхай, а я пойду на палубу. Если этот Штефан что-то заподозрил, может сигануть на берег и к местной полиции сбегать с доносом. Я почему-то уверен, что этот русский не питает к нам нежной любви за прошлое, а потому может искать случая напакостить нам как следует. Не нравятся мне его глаза, нет в них той готовности услужить, как у боцмана или у того же Клауса. Все косится, словно волк из-за куста. Ну ладно, дружище, всего не обговоришь сразу, пошел я.
Отто тихо открыл дверь и вышел на палубу под сумрачное темное небо. С моря тянул ровный призывный для парусов ветер.
3
– Майкл, начинайте собирать аварийный плот. Пока что я вижу на корме только груду брусьев, досок да скоб…
Боцман – команда только успела позавтракать – поспешил заверить господина сенатора, что кроме брусьев и досок для плота он прикажет поднять из такелажного отсека запасной шлюпочный рангоут – мачту, гафель для растяжки верхней части паруса, гик для крепления паруса в нижней части. Карл, свежий и бодрый после спокойного сна у пирса, подошел к Майклу, удивился:
– Ведь у нас есть шлюпка и надувная резиновая лодка. Зачем еще этот неуклюжий плот?
– В море плот никогда не бывает лишним, сынок, – серьезно ответил Отто, повернулся к неторопливому боцману: – Майкл, постарайся сколотить этот «дредноут» понадежнее. На плоту мы можем под парусом войти в любую бухточку или в речушку, особенно если имеется опасность наскочить на подводные рифы. – Выпрямился, посмотрел за корму, и недобрая усмешка исказила лицо фрегаттен-капитана.
– Вся «святая троица» вылезла из утробы пиратской яхты… Завозились в своем гнезде, как скорпионы в банке!
Фридрих и Карл разом оглянулись на «Викторию». Ее пассажиры передавали бинокль друг другу, следили то за своим невольным флагманом, то любовались дельфинами, которые шумной стайкой из шести рыб плыли по левому борту, словно морские лоцманы, показывая надежный курс. А курс то и дело приходилось теперь менять, потому как яхты шли бейдевиндом, почти навстречу западному ветру. «Виктория», словно управляемая тем же приводом, что и «Изабелла», тут же ложилась на соответствующий новый галс.
– Настырный клоун! И настырные Гансик и полицейская ищейка! – не мог все никак успокоиться Отто, хотя, казалось, теперь-то и можно было успокоиться, ждать осталось не долго! Он то и дело поглядывал на неотвязчивого мателота, который упрямо шел за ними шаг в шаг. – Клянусь священными водами Стикса, – будь у меня сейчас хоть одна малюсенькая торпедка… не стал бы ждать захода солнца! Через двенадцать часов! Слишком много, если не все, я поставил на карту, чтобы делиться с этими морскими разбойниками! И везет же нам – у каждого острова нас будто нарочно поджидают морские пираты! Ну ничего, с божьей помощью, разделаемся и с этими! Мне надо найти клад! Либо янки задушат меня, либо я выскочу из-под их пресса, реконструирую завод и рудники, пробьюсь в большую политику и в бизнес!
– Ты прав, мой фрегаттен-капитан! Янки хотели бы иметь нас только на побегушках. А еще лучше – руками наших сынов снова воевать с коммунистами! Сволочи! Второго фронта я им не прощу до конца дней своих! Хожу, улыбаюсь, выговариваю старательно их поганые слова, а хочется бить-бить-бить! – Фридрих кулаком пристукнул по белому шару леерного ограждения. – Их мало кулаками бить во
