Геспериды или Творения человеческие и божественные - Роберт Геррик
Округ земля цветёт,
Златое покрывало.
Округ земля цветёт,
Смола (янтарь!) лучится
На елях; праздник ждёт,
Все будем веселиться!
Здесь царство роз, венки!
Восхищен их красою,
Кроплю свои виски
Арабскою росою.
Гомер, узри мой пыл,
Пью здравье: барду – слава!
Сак чуден – ты б испил,
Вернул бы зренье, право.
Вергилий, знай о том,
Что мною чтим ты свято!
Воздам тебе вином:
Оно ценнее злата.
Назон, твой дар немал,
Ты в этом списке третий;
Пью за тебя бокал:
Ты – лучший Нос на свете.
Катулл, и в честь твою,
Любимец муз, – пиалу
Я до краёв налью
И выпью всю помалу.
О, Бахус! в сей же миг
Уйми мой жар, иначе
Сгрызу я, зол и дик,
Твой жезл с венком в придачу.
Пью, пью, всех вас любя,
Компания большая…
Проперций, за тебя
Бочонок осушаю!
Тибулл! за нас двоих
Ещё я выпью всё же…
Но вспомнился мне стих:
Он о тебе, похоже.
Тибулл сожжённый – здесь:
Горсть пепла, прах поэта,
То, что осталось, днесь
Всё в урне малой этой.
Доверьтесь же стихам,
Прекрасно устремленье
Их в Вечность, ну а нам
Одна дорога – к тленью.
Всему отмерен срок,
Всё в мире смерть итожит —
Но жизнь чудесных строк
Ничто прервать не сможет.
202. Прекрасные дни, или обманчивые зори
Заря была прекрасна и ярка:
На небосклоне рдели облака
Клубникой в сливках белых; вдруг потом
С небес ушла улыбка, грянул гром,
И били молнии в земную плоть,
Мир сговорившись сжечь иль расколоть… —
Здесь, на земле, чему же верить нам,
Коль свойственно притворство небесам?
203. Безмолвные уста
Никогда терпеть не мог
Уст, закрытых на замок:
Мне уста любви моей
И мои – куда милей.
Пусть расскажут обо мне:
То я хладен, то в огне.
Пусть поведают секрет —
Любит милая иль нет?
Пусть они щебечут всласть,
Обсуждая нашу страсть:
Как под ивою плакучей
Ночью слёзы льём горючи,
Как встречаемся украдкой,
Как целуемся мы сладко;
Но болтать о том мы им
(Всем и всюду) – запретим.
204. Лихорадке: не вреди Джулии
Ты стала слишком дерзкой, ведьма злая,
Её бесцеремонно донимая;
Оставь её; не тронь её кудрей;
И к коже прикоснуться не посмей:
Не оскверни прекрасный сей батист —
Подобный небесам, он гладок, чист, —
Дабы на нём, как ныне, так и впредь,
Морщинок, даже малых, нам не зреть.
Ослушаешься – будешь помнить век:
Нашлю я на тебя мороз и снег,
От стужи ты паралича не минешь:
Коль не умрёшь, то в столбняке застынешь;
Получишь много больше бед тогда,
Чем нанесёшь ей, фурия, вреда.
205. Фиалкам
Фрейлины, не ждите:
Вы с полей
Прямо к ней,
К суженой, придите.
Девы, те, что с нею,
Пусть белы
И милы —
Вы их всех нежнее.
Кто же, синеглазки,
Дивней вас?
Вы сейчас
Краше роз дамасских.
Но лишь миг – цветенье:
Дни весны
Сочтены,
Ждёт и вас забвенье.
206. На Банса
Хоть ты долги не платишь, всё же срок,
Глядишь, наступит и отдашь должок:
Пусть даже после Страшного Суда —
Надеюсь, станешь честным ты тогда.
207. Гвоздикам. Песня
Коль спрячетесь, играя
Со мною – не беда,
Поверьте мне, я знаю,
Где вас найду всегда:
Люсии щёчки свежи,
Живым цветам под стать, —
Тогда скажите, где же
Мне вас ещё искать?
208. Девам: не теряйте времени
Срывайте розы – малый срок
Им дан, цветенье – миг:
Вчера благоухал цветок,
Был свеж, а нынче – сник.
Взгляните: солнце, светоч сей,
Поднявшись в свой зенит,
Тропой небесной всё быстрей
К закату, вниз спешит.
Вы и прекрасны, и юны,
И страсти в вас кипят,
Но только помнить вы должны:
Дней не вернуть назад.
Отбросьте стыд, ловите час,
Скорее – под венец:
Потеря времени для вас —
Надеждам всем конец.
209. Спаси себя сам
Что мне проку знать о том,
Сколь высок соседский дом;
Сделать для меня важней
Свой фундамент попрочней.
Впрочем, нет, умерю пыл —
Важно, чтоб фундамент был:
Коль опора под тобой,
Не увязнешь с головой.
210. Его другу, о негармоничных временах
Играл бы я на арфе, но она
Висит на иве, звуков лишена;
Я пел бы, если б силой звучных строк
От спячки лиру пробудить бы мог;
Я влёк бы – но не скопища камней,
Как Амфион, играя, – а людей;
Всё это мог бы я, когда б, поверь,
Не ведал перемен в себе теперь;
Мне горько, друг мой, – арфа не звучит,
Рука иссохла, а язык молчит.
211. Его поэзия – его памятник
Недолго уж перу
В руке держаться,
Глядишь – умру,
Придёт пора
