Семён Раич - Поэты 1820–1830-х годов. Том 2

Немезида ударяет бичом. Большой военный корабль крутится в водовороте, разбивается о скалу и исчезает в волнах. Являются пять померкших звезд.

Чистой доблести светила,Мы взошли на небеса,И с надеждой обратилоК нам отечество глаза…

Но кровавою рекоюЗалил неба свод тиран,И с померкшею главоюПали звезды южных стран.

О святая Немезида!Да отмстится нам обида! (трижды)

Являются бледные тени воинов, покрытые кровью и прахом: на головах у них терновые венки, перевитые лаврами, а в руках — переломленные мечи.

Крепко мы за вольность бились,За всемирную любовь,Но мечи переломились,И иссякла в жилах кровь!

К нам народы обратилиОчи, смутные от слез,Но — бессильные! — просилиТолько мщенья у небес.

О геенна! Град разврата!Сколько крови ты испил!Сколько царств и сколько златаВ диком чреве поглотил!

Изрекли уж ЭвменидыПриговор свой роковой,И секира НемезидыПоднята уж над тобой!

О святая Немезида!Да отмстится нам обида! (трижды)

Подымается с престола и, одною рукою потрясая бичом, а другою указывая на город, говорит:

Час отмщенья наступает:Море стогны покрываетИ, как пояс, обвиваетСтены крепкие дворцов,Храмы светлые богов.

Выходит на плоскую кровлю Ионийского дворца.

О народ, народ, молися!К небу вознеси свой глас!За грехи карает насБога вышнего десница!

Не за наши, за твоиБог карает нас грехи.О злодей! О волк несытый,Багряницею прикрытый!Ты проклятие небес!Ты в трех лицах темный бес:Ты — война, зараза, голод;И кометы вековойХвост виется за тобой,Навевая смертный холод,Очи в кровь потоплены,Как затмение луны!Погибаем, погибаем,И тебя мы проклинаем!Анафема! Анафема! Анафема!

(гремя с высоты)И ныне, и присно, и во веки веков!

(глухо откликаясь)Аминь!

Последний прилив моря — город исчезает.

(в один голос)Аминь!!!

Волны в торжественных колесницах скачут по развалинам древнего города; над ними в воздухе парит Немезида и, потрясая бичом, говорит:

Мщенье неба совершилось!Всё волнами поглотилось!Северные льды сошли.Карфаген! спокойно шлиПрямо в Индью корабли!Нет враждебный земли!

Музыка играет торжественный марш. Являются все народы, прошедшие, настоящие и будущие, и поклоняются Немезиде.

Преклоняемся, смиряемся,О богиня, пред тобойИ, как дети, поучаемсяЧтить любви закон святой!

Наказуется гордыняИ народов и царей,И равно сечет богиняФлот и лодку рыбарей!

Все народы, настоящие, прошедшие и будущие, соединяются с служебными духами Немезиды и вместе с ними составляют большой балет. Буря утихает — и над гладкою поверхностью моря с Востока подымается вечное солнце. Музыка играет тихий марш. Небо и Земля посылают взаимные приветствия. Занавес опускается.

В заключение те же актеры имеют честь представить:

ТОРЖЕСТВО СМЕРТИ

(Интермедия)

Занавес подымается. Театр представляет вселенную во всей ее красоте и великолепии. Большой балет: небесные тела проходят в стройной пляске, под музыку мироздания.

Является Смерть — прекрасный юноша, на белом коне. На плечах его развевается легкая белая мантия, на темно-русых кудрях венок из подснежников.

Небо и Земля и народы Земли и прочих планет сопровождают Смерть с громкими восклицаниями: «Vive la Mort![199] Vive la Mort! Vive la Mort!»

Обновляйся, лик природы!Ветхий мир, пади во прах!Вспряньте, юные народы,В свежих вольности венках!

Юные народы теснятся около Смерти, обнимают ее колена, целуют ее серебряные шпоры и позолоченные стремена: «Vive la Mort! Vive la Mort! Vive la Mort!»

Хор юных народов поет:

             Веселитеся! Спаситель,             Царь наш, мира искупитель,             В светлом торжестве грядет!Аллилуия! Аллилуия! Аллилуия!             Новый бог младой вселенной!             Мир, тобою обновленный,             Песнь хвалы тебе поет!Аллилуия! Аллилуия! Аллилуия!

Ветхого творца с престолаСвергнув мощною рукой,Царствуй, царствуй, бог веселый,Резвый, ветреный, живой!Бог свободы, бог движенья,Вечного преображенья!             Бог всесокрушающий!             Бог всевоскресающий!             Бог всесозидающий!Аллилуия! Аллилуия! Аллилуия!             Ветхое, ничтожное,             Слабое и ложное             Пред тобой падет!             Вольное, младое,             Творчески-живое             Смертью расцветет!Аллилуйя! Аллилуия! Аллилуия!

Не сидишь ты на престоле,Как властитель нам чужой,Мрачный и враждебный волеНашей жизни молодой.

Нет! Ты между нами ходишь,Нашей жизнию живешь,Хороводы наши водишь,С нами песнь любви поешь.

Посмотри: скалы седыеРаспахнулись пред тобойИ источники живыеСкачут сребряной струей.Ступишь ты — и расцветаютПышно из могил цветы,Из цветов венки сплетаютНовобрачные четы.Над могилою спокойнойРадость буйная шумит,И, обнявшись, в пляске стройнойДева с юношей летит.

Скрылись в рощице тенистой,Меж отеческих гробов,И под ивою ветвистойУвенчалась их любовь.Резвый бог! ты обрываешьРозы девственных красотИ цветок преображаешьВ сочный и роскошный плод!Аллилуия! Аллилуия! Аллилуия!

Нас исхитивший от тленьяСредь темницы и оков,Глас прийми благодаренья,Царь царей и бог богов.А когда мы под клюкоюДухом склонимся во прах,Боже! дивною рукоюОбнови нас в сыновьях.Аллилуия! Аллилуня! Аллилуия!Vive la Mort! Vive la Mort! Vive la Mort!

Процессия удаляется. Музыка замирает в неопределенных звуках. Актеры и зрители исчезают, как тени. Поэт один, со свитком в руках, стоит на древних развалинах. Бог смерти является ему в образе черноокой Венецианки и… Поэт изнывает в ее объятиях; но пред кончиной он еще раз берет арфу и прерывающимся голосом поет:

Гори, гори, мой факел томный!Но вспыхни пред концом живей!На мой ты жребий грустный, темныйСиянье тихое пролей!Вся жизнь моя — одно желанье,Несбывшийся надежды сон,Или художника мечтанье,Набросанное на картон,И страждущая грудь лелеетВидений дивную семью:Рука дрожит, язык немеетОсуществить мечту мою.Созданье вечное готовоИ рвется из груди поэта —Кто скажет творческое слово?И разольется море света.Давно в груди поэта рдеетРоссии светлая заря —О, выньте из груди зарю!Пролейте на небо России!

Поэт начинает бредитьО, дайте пред кончинойПеснь громкую пропеть!Я с песнью лебединойХотел бы умереть!Гремит на поле ратномПобеды крик в рядах,И я, в крови, с булатнымМечом, паду во прах…И счастия РоссииЗалог вам — кровь моя!И все грехи РоссииОмоет кровь моя!Мое вы сердце в урнуС почтеньем положите!И русским эту урнуВ день славы покажите!Хоругвь твоя заблещет,Потомство, предо мной!Мой пепел затрепещетПод крышкой гробовой…Я силой благодатнойПрольюся на Россию,И русский нож булатный………………………

Поэт, испугавшись цензуры, умирает, не докончив куплета. Занавес упадает с шумом. Для кого? Поэт был последний актер и последний зритель.