Гармония слов. Китайская лирика X–XIII веков - Коллектив авторов
к зиме и лотос покидает мир.
Был алый мостик, а свиданий столько…
Сегодня в желтизне листов я сир.
Несчетность гор скрывает мгла под вечер,
гусиный клин исчез в закатной мгле.
Меня унес, как тучку в небе, ветер,
но страсть – что пух, приникнувший к земле.
К вечеру пролился дождик краткий
Мелодия «Юймэйжэнь»
К вечеру пролился дождик краткий,
стали бить по ряске капли,
под стрехою – две касатки,
сумрак нынче ранее, чем прежде, канет.
С пенистым ичэнским зельем[33]
шепчемся до ночи в келье.
Тучей грусть – пора идти скитальцу,
на окно ложатся тени двух страдальцев.
Грусть
Мелодия «Фэнлюцзы»
Листья пожухлые с кленов опали,
горные дали
странника грустного манят,
а из тумана
гусь потерявшийся кличет в печали,
и под луною осенней
бродят неровные тени.
Хмель мой умчал,
плачет слезами свеча,
занавесь ветер колышет.
Где-то стучат вальки,
сон разрывая в клочки,
шелковый дух твой не слышен
в муках растущей тоски.
Вот этот берег последней разлуки,
рук расцепившихся муки,
в горьких слезах мой дорожный халат.
Скорбь мою годы не завершат,
встретимся ль снова?
Если в письме передать свою грусть
слово за словом,
то разорвется грудь
болью несметной.
Как от тоски своей тяжкой спасусь?
Небу лишь ведомо это.
Чао Чунчжи
(1073–1126)
Потех бывало на пруду Златом
Мелодия «Линьцзянсянь»
Потех бывало на пруду Златом[34]
за годом год совсем не мало.
Все кончилось, и письмецом
никто не помянёт о том,
что словно не существовало.
В ночной тиши, забывшись кратким сном,
с луной перенесусь в былое.
Что с кем произошло, и знать не стоит.
Кому с исходом дней весны
цветы пожухлые нужны?
Е Мэндэ
(1077–1148)
Выпив с гостем у озера, отправился домой
Мелодия «Линьцзянсянь»
Рыб-попрыгунчиков уже не стало,
когда я брел вдоль озера устало,
капель дождя по лотосам стучала,
из хладных туч
по зыби волн тянулся луч.
Лишь чаша сорговой[35], а я уже хмельной
и возвратился встрепанный домой.
Кто «Песней лотосов» унять печали сможет[36]?
Полулежу на ложе
под звездным морем над стрехой.
В год и-мао периода Шаосин поднялся к беседочке Цзюэдин на крутой вершине[37]
Мелодия «Дяньцзянчунь»
В туманной вышине, смеясь,
стою один над миром, умилен.
С кем разделить экстаз
пред бесконечной рябью волн?
Я стар, но дух мой неизменно
зовет за край земного далека.
Увы, бессилье и тоска.
О, юность, будь же дерзновенна,
не походи на старика.
Чжу Дуньжу
(1081–1159)
Мирской удел – лишь миг, весенний сон
Мелодия «Сицзянъюэ»
Мирской удел – лишь миг, весенний сон,
любовь скудна, как клок осенней тучи.
Не стоит заострять все то, что душу мучит,
твой путь давно судьбой определен.
Бывает, с чашей зелья подфартит
или цветок на тропке поджидает.
Лови улыбки краткий миг и легкий флирт,
а что наутро ждет – никто не знает.
Чэнь Кэ
(1081–1137)
Невыразимая печаль
Мелодия «Ецзиньмэнь»
Невыразимая печаль
за край земли влечет мой тяжкий взор,
туманные леса скрывают даль,
восстали пики гор.
На чахлых травах день еще лежит,
но тучи прячут миги сини,
слетевший лепесток не воспарит,
ведь ветр весны уже бессилен.
Ли Цинчжао
(1084–1155)
Дух лотоса иссяк, и одр мой стыл
Мелодия «Ицзяньмэй»
Дух лотоса иссяк, и одр мой стыл,
пора сменить одежды лета.
На ложе я опять одна[38],
письмо парчи[39] всё ждет ответа.
Гусиный клин меня забыл,
спустилась к дому лишь луна.
Порхают лепестки, журчит ручей,
а нас с тобой разлука
вдруг обрекла на муку.
Мы эту боль не в силах исчерпать.
Она сойдет с нахмуренных бровей,
но в сердце вторгнется опять.
Вечер пришел, а с ветрами дожди налетели
