Константин Ваншенкин - Прикосновенье
МЛАДШИЙ БРАТ
На зорьке юности туманнойКак я ее боготворил!Фонарик новенький карманныйЕе братишке подарил.
Но был подарок неудачен —Он брата слишком восхищалИ нас в саду за тихой дачейПорой некстати освещал.
Стояла там, в саду, скамейка,И всей душою был я рад,Когда сгорела батарейкаИ в темноте остался брат.
По всей смешной его фигуреГлазами грустными скользя,Сказал я, брови скорбно хмуря,Что тут помочь уже нельзя.
И он поверил, чуть не плача,И отошел, судьбу кляня.Но эта легкая удачаСмутила несколько меня.
Держался в горе он как надо,И я, признаться, был бы рад,Чтоб стал со мной запанибратаЕе потешный младший брат.
Облокотившись на перила,Мы б говорили про нее…Но у него в то время былоМировоззрение свое.
Свои мечты, друзья-мальчишки,Азарт мальчишеской игры.И дела не было братишкеДо смутных чувств его сестры.
А чувства вправду были смутны, —Под вечер, сидя у окна,Наверно, их в тоске минутнойСебе придумала она.
И часто я, простившись с нею,Тревожно думал до утра,Что брат характером цельнееИ откровенней, чем сестра.
Грустнее было с каждым разомМне на свиданиях… И яЕму отчасти был обязанТем, что прошла любовь моя.
…О, как бы мне теперь хотелосьС ним встретиться, поговоритьИ что-нибудь, хотя бы мелочь,Ему на память подарить!
«С воодушевленьем и задором…»
С воодушевленьем и задоромДевочка, беспечна и горда,Говорит, захваченная спором,Что не выйдет замуж никогда.
И подружки страшно горячатся,Спорят — ничего не разберешь.Рассуждают, можно ли ручаться,И решают: можно, отчего ж!
Только мать молчит, не двинет бровью,Но потом не спится ей в ночи.Скоро дочка встретится с любовью —Больно споры эти горячи…
«Я в юности с девчонкою гулял…»
Я в юности с девчонкою гулялБесхитростной, румяной и смешливой.И помню — что бы ей ни рассказал,Она сейчас же делалась счастливой.
О чем бы речь, бывало, ни зашла,Она смотрела радостно-тревожно:Она предлога малого ждала,Чтоб вволю посмеяться было можно.
Мы над рекою с некоторых порБродили с нею чуть не до рассвета,И я бросал серьезный разговор,И как она ценить умела это!
Довольно было сущей ерунды,Пустячного оброненного слова,И над сияньем медленной водыОтветный смех раскатывался снова.
Мы к дому шли. Спокойно спал квартал…Девчонке было весело со мноюДо той поры, пока я не усталВсе время ей рассказывать смешное.
ДЕВОЧКА
Немного сна, немного лени,Но много разного дано.И, словно яблоки, колени, —С поджившей корочкой одно.
А лоб и щеки плавной лепки.Сияет взора острие.И две отчетливые репкиЗа пазухою у нее.
ВЕСНОЙ
Первый ливень над городом лупит,Тарахтит в водосточной трубе.«Ах, никто меня в мире не любит!» —Врет девчонка самой же себе.
Брызги тучей стоят над панелью.А девчонка в квартире одна, —Врет от радости и от весельяУ раскрытого настежь окна.
Дождь с размаху по улицам рубит,По троллейбусным крышам стучит.«Ах, никто меня в жизни не любит!»Звонко голос счастливый звучит…
«А город, струя свою речь…»
А город, струя свою речь,С такою картиною сжился:Мальчишка с кудрями до плечИ девочка, вбитая в джинсы.
Надеюсь, что эти стихиПрочтут через некие годы,Увидев в оконце строкиПревратности нынешней моды.
В РАЗГАР ВЕСНЫ
В разгар весны, мучительный разгар,Мужчина все же выдержит удар.
Лишь слабо дрогнут краешки ноздрей,Лишь мир на миг увидится острей.
Но ты, мой бедный паинька, юнец,Тебе сейчас действительно конец.
Идет она — прекрасная, хоть плачь,Коленями расталкивая плащ.
Но взглядывает он — и ничего.Она проходит около него.
А он под этой высью голубойТоварищами занят и собой.
ЧИТАЛЬНЫЙ ЗАЛ
Луч, вдетый в скважину замка,Как будто нить в ушко иголки,В конце кудрявится слегка,И волоконца эти колки.
Как за окном капель звонка!Как мысль густа на книжной полке!..
Потом и девичье ушкоЧуть-чуть зардеется от света.На сердце просто и легко.И ощутимей взгляд соседа.
«Противоречие меж музыкой и словом …»
Противоречие меж музыкой и словом,Меж просекою, брезжущей в окне,И маленьким пейзажиком лиловым,Заранее висящим на стене.
Противоречие меж мыслимым пределомИ гранью, обрывающей наш след.Противоречие между лицом и теломУ девушки в ее шестнадцать лет…
«Чуть свет, на третьем этаже…»
Чуть свет, на третьем этаже,В начале нового квартала,Совсем замаявшись уже,Надсадно девочка рыдала.
Не тем тревожила всерьез,Что плачет, этого не пряча,Не бурной дрожью этих слез,А продолжительностью плача.
Вдруг замирала в тишине,Казалось бы, уже окончив,И в это верилось вполне,Поскольку детский нрав отходчив.
Но лишь стихала, чтоб опятьРассветной будничною раньюПобольше воздуху вобратьДля следующего рыданья.
ДОЛГОВЯЗАЯ
Долговязая, тянись,На сомненья невзирая, —Головою прямо ввысь,Где листва блестит сырая.
Долговязая как вяз,А не как тюльпаны в вазах.Уважают нынче вас,Молодых и долговязых.
Не стесняйся, что длинна,Даже если влюблена,А избранник чуть пониже.Принимай и то в расчет,Что и он еще растет,Чтобы стать к тебе поближе.
С гребня роста своегоУлыбнись кипенью садаИ не бойся ничего.Лишь сутулиться не надо.
ВПЕРВЫЕ
С закадычной подружкою в пареТанцевала свободней она,А сейчас, когда вел ее парень,Чуть в движеньях была стеснена.
Посредине веселого роя,В толчее они были одни.На других натыкаясь порою,Словно вдруг пробуждались они.
Люди смотрят — обоим казалось.У него над губою пушок.Даже бритва еще не касаласьЭтих чистых мальчишеских щек.
Над кипеньем районного садаОсень пышных не тронула куп,Как еще не коснулась помадаЭтих пухлых девических губ.
СВИДАНИЕ
Где плывут облачка живые,Где ромашковый бьется вал,Парень в жизни своей впервыеРобко девушку целовал.
Обронила в траву заколку,Поискала и не нашла,Ухватила коня за холку,Улыбнулась уже с седла.
— Не спеши! Погоди немного!.. —Молча глянула на негоПокровительственно и строго,Будто не было ничего.
В синем море дневного света,Что до боли глаза слепит,За холмами растаял где-тоУбывающий стук копыт…
ГАРМОНИСТ
