Людмила Мартьянова - Сонет Серебряного века. Сборник стихов. В 2 томах. Том 1

9 августа 1917

Жемчужная раковина

Мне памятен любимый небом край.Жемчужною он раковиной в мореВозник давно, и волны в долгом хореЕму поют «Живи. Не умирай».

Живи. Светись. Цвети. Люби. Играй.Ты верным сердцем с солнцем в договоре.Тебя хранит, весь в боевом уборе,Влюбленный в Корень Солнца самурай.

Весь остров – как узор живого храма.Взнесенный ирис, как светильник, кем.Как слово песни – чаша хризантем

Окно в простор. В нем золотая рама.Поля. Сады. Холмы. И надо всем —Напев тончайших линий. Фуджи-Яма

1923

Погаснет солнце

Погаснет солнце в зримой вышине,И звезд не будет в воздухе незримом,Весь мир густым затянут будет дымом,Все громы смолкнут в вечной тишине, —

На черной и невидимой лунеВнутри возникнет зной костром палимым,И по тропам, вовек неисследимым,Вся жизнь уйдет к безвестной стороне, —

Внезапно в пыль все обратятся травы,И соловьи разучатся любить,Как звук, растают войны и забавы, —

Вздохнув, исчезнет в мире дух лукавый,И будет равным быть или не быть —Скорей, чем я смогу тебя забыть.

1919

Олень

Полнеба взято северным сияньем,Горящей ризой неба над землей.Даль Севера полна молочной мглой,Застыло море круглым очертаньем.

Нет счета снежно-льдяным созиданьям.Скала звенит. И ветер над скалойИз снега строит небу аналой,Поет псалмы и тешится рыданьем.

От облака бежит проворно тень.Мечтая о приснившемся обеде,Лежат как груды белые медведи.

Не мрак. Не свет. Не час. Не ночь. Не день.На вышнем небе ковш из желтой меди.И смотрит ввысь, подняв рога, олень.

1919

Катерина

За то, что ты всегда меня любила,За то, что я тебя всегда любил,Твой лик мечте невыразимо мил,Ты власть души и огненная сила.

Над жизнью реешь ты ширококрыло,Тебе напев и ладан всех кадил,И тем твой дух меня освобил,Что ты, любовь ревнуя, ревность скрыла.

Пронзенный, пред тобой склоняюсь в прах.Лобзаю долго милые колени.На образе единственном ни тени.

Расцветы дышат в розовых кустах,Движенью чувства нет ограничений.Я храм тебе построю на холмах.

1919

В синем храме

И снова осень с чарой листьев ржавых,Румяных, алых, желтых, золотых,Немая синь озер, их вод густых,Проворный свист и взлет синиц в дубравах.

Верблюжьи груды облак величавых,Уведшая лазурь небес литых,Весь кругоем, размерность черт крутых,Взнесенный свод, ночами в звездных славах.

Кто грезой изумрудно-голубойУпился в летний час, тоскует ночью.Все прошлое встает пред ним воочью.

В потоке Млечном тихий бьет прибой.И стыну я, припавши к средоточью,Чрез мглу разлук, любимая, с тобой.

1 октября 1920 Париж

Набат

Лишенный родины, меж призраков бездушных,Не понимающих, что мерный мудрый стихВсемирный благовест средь сумраков густых,Один любуюсь я на звенья строк послушных.

Они журчащий ключ во днях пустынно-душных.В них говор солнц и лун для праздников святых,Веселый хоровод из всплесков золотых,В них грозный колокол для духов двоедушных.

От звуковой волны порвется злая сеть.Качнувшись, побегут в пространство привиденья.Все дальше, дальше, прочь от грозового рденья.

А бронза гулкая и стонущая медь,Возникши в воздухе глаголом осужденья,Продлят свои долгий гуд, веля судьбе – греметь.

12 августа 1920

Мое – ей

Приветствую тебя, старинный крепкий стих,Не мною созданный, но мною расцвеченный,Весь переплавленный огнем души влюбленной,Обрызганный росой и пеной волн морских.

Ты в россыпи цветов горишь, внезапно тих,Мгновенно мчишься вдаль метелью разъяренной,И снова всходишь ввысь размерною колонной,Полдневный обелиск, псалом сердец людских.

Ты полон прихотей лесного аромата,Весенних щебетов и сговора зарниц.Мной пересозданный, ты весь из крыльев птиц.

И рифма, завязь грез, в тебе рукой не смята.От Фета к Пушкину сверкни путем возвратаИ брызни в даль времен дорогой огневиц.

1923

Я слышу

Я слышу гуд тяжелого шмеля,Медлительный полет пчелы, несущейДобычу, приготовленную пущей,И веет ветер, травы шевеля.

Я вижу урожайные поля,Чем дальше глянь, тем всходы видишь гуще.Идет прохожий, взор его нелгущий,Благой, как плодородная земля.

Я чую, надо мною реют крылья.Как хорошо в родимой стороне!Но вдруг душа срывается в бессилье.

Я слышу, вижу, чувствую – во сне.И только брызг соленых изобильеЧужое море мчит и плещет мне.

1923

Золотой обруч

1

Красивы блески царственного злата,Добытого в горах и руслах рек.В нем силу солнца понял человек,В нем страсть, любовь, и бой, и гуд набата.

Чтоб клад достать, утроба тьмы разъята,Оплот гранита жаждущий рассек.Подземный Вий, из-под тяжелых век,Признал и в краткодневном смелом – брата.

Не говори о золоте слегка.Колдуют долго солнечные чарыПо руслам рек и там, где срывны яры.

Власть перстня обручального крепка.Всесильны желто-алчные пожары.Изыскан огнь осеннего листка.

2

Изыскан огнь осеннего листка,Когда, лиясь, внедряются рубиныВ белесоватый страх в листве осиныИ кровь сквозит в листве березняка.

В персидских шалях липы. Нет цветкаКраснее ягод вызревшей калины.В них бусы вспева пламенной былины.По ржавым листьям пляска уголька.

Лесная глушь – расплесканное море.От искры искра, зыбь и цепь огней,Многорасцветный праздник головней.

Душа ликует в красочном просторе.Что в дали той, что вовсе далека?До моря путь – чрез три страны река.

3

До моря путь – чрез три страны река.Поток весны – через пороги лета,И осень, пред зимой, в огонь одета.В тройном запястье тайна глубока.

Бездонный ров. Над ним лежит доска.Пройди туда, где явь иного света,Не торопи оправданность обета,И, выпив радость, знай: нужна тоска.

К нам, в наших днях, должна прийти утрата.У сердца с правдой мира договор.Нам осенью поет о нем узор —

Кровавого разорванного плата.И, эхом, к нам идя сквозь гулкий бор,Волнует зов минувшего «Когда-то».

4

Волнует зов минувшего «Когда-то»,Кричит «Ау!» пустынею лесной,И помним мы, как хорошо весной,Как вся она открыта и богата.

Мы ценим утро только в час заката.Мы красочною тешимся волной,Настурций увидав цветочный зной,Когда осенней грустью сердце сжато.

И благо. Радость в боль обрамлена.Какие бы мы были, не тоскуя?Мы недостойны были б поцелуя.

Привет тебе – в час осени – весна.Как камень, в воду брошенный со ската,Люблю в весне разливы аромата.

5

Люблю в весне разливы аромата,Веселая, она не хочет тьмы,Секирой льдяной сшибла рог с зимы,Поет, хоть от сугробов даль горбата.

И рухнула – из льда и снега хата,Просыпан снег последний из сумы,Ручьи бегут на праздник кутерьмы,И рой сорок стрекочет воровато.

От всей земли, из каждого куска,Дыханье разогретой жадной хоти.Путь к радости – на каждом повороте.

С Егорья доходи до семика.В русальных торжествах святыня плоти.Весна, как степь, светла и широка.

6

Весна, как степь, светла и широка.Всегда, веснуя, дух наш весь веселье.Весна – от солнца данное нам зелье.Весна равняет с богом червяка.

Ко взору взор, к руке идет рука.В веснянке – хмель, в весеннике – похмелье.Кто полюбил, тот принял ожерелье,Где жемчуг – солнцелунные века.

О, стебель мая с завязью июня,С июльской чашей мака! Жаркий сказ.Весна и лето, как люблю я вас.

Но мил мне также лёт бесшумный луня.Весна, как вспышка вещих снов, ярка.Прекрасней осень. Смерть душе близка.

7

Прекрасней осень. Смерть душе близка.Хотя б царем, безоблачно, беспечно,Жить на земле я не хотел бы вечно.На всем, что здесь, я вижу знак: «Пока».

Всегда ли мне смотреть из уголка?Когда вверху, мостообразно, млечноЗвездится Путь, он манит бесконечноТуда, откуда наша глубь мелка.

Есть бег, есть взлет к иной лучистой цели,Светлей того, что здесь светлей всего.И тщетно ль наши свечи здесь горели?

Есть лучшее, и я найду его.В часах, чья власть когтиста и рогата,Что лиц милей, ушедших без возврата?

8