Шарль Бодлер - Цветы зла

Лета́

Сюда, на грудь, любимая тигрица,Чудовище в обличье красоты!Хотят мои дрожащие перстыВ твою густую гриву погрузиться.

В твоих душистых юбках, у колен,Дай мне укрыться головой усталойИ пить дыханьем, как цветок завялый,Любви моей умершей сладкий тлен.

Я сна хочу, хочу я сна – не жизни!Во сне глубоком и, как смерть, благомЯ расточу на теле дорогомЛобзания, глухие к укоризне.

Подавленные жалобы моиТвоя постель, как бездна, заглушает,В твоих устах забвенье обитает,В объятиях – летейские струи.

Мою, усладой ставшую мне, участь,Как обреченный, я принять хочу, —Страдалец кроткий, преданный бичуИ множащий усердно казни жгучесть.

И, чтобы смыть всю горечь без следа,Вберу я яд цикуты благосклоннойС концов пьянящих груди заостренной,Не заключавшей сердца никогда.[149]

Слишком веселой

Твои черты, твой смех, твой взорПрекрасны, как пейзаж прекрасен,Когда невозмутимо ясенВесенний голубой простор.

Грусть улетучиться готоваВ сиянье плеч твоих и рук;Неведом красоте недуг,И совершенно ты здорова.

Ты в платье, сладостном для глаз;Оно такой живой раскраски,Что грезятся поэту сказки:Цветов невероятный пляс.

Тебя сравненьем не унижу;Как это платье, хороша,Твоя раскрашена душа;Люблю тебя и ненавижу!

Я в сад решился заглянуть,Влача врожденную усталость,А солнцу незнакома жалость:Смех солнца разорвал мне грудь.

Я счел весну насмешкой мерзкой;Невинной жертвою влеком,Я надругался над цветком,Обиженный природой дерзкой.

Когда придет блудница-ночьИ сладострастно вздрогнут гробы,Я к прелестям твоей особыПодкрасться в сумраке не прочь;

Так я врасплох тебя застану,Жестокий преподав урок,И нанесу я прямо в бокТебе зияющую рану;

Как боль блаженная остра!Твоими новыми устамиЗавороженный, как мечтами,В них яд извергну мой, сестра![150]

Украшенья

И разделась моя госпожа догола;Все сняла, не сняла лишь своих украшений,Одалиской на вид мавританской была,И не мог избежать я таких искушений.

Заплясала звезда, как всегда, весела,Ослепительный мир, где металл и каменья;Звук со светом совпал, мне плясунья мила;Для нее в темноте не бывает затменья.

Уступая любви, прилегла на диван,Улыбается мне с высоты безмятежно;Устремляюсь я к ней, как седой океанОбнимает скалу исступленно и нежно.

Насладилась игрой соблазнительных позИ глядит на меня укрощенной тигрицей,Так чиста в череде страстных метаморфоз,Что за каждый мой взгляд награжден я сторицей.

Этот ласковый лоск чрева, чресел и ног,Лебединый изгиб ненаглядного садаВосхищали меня, но дороже залог —Груди-гроздья, краса моего винограда;

Этих прелестей рать краше вкрадчивых грез;Кротче ангелов зла на меня нападала,Угрожая разбить мой хрустальный утес,Где спокойно душа до сих пор восседала.

Отвести я не мог зачарованных глаз,Дикой далью влекли меня смуглые тропы;Безбородого стан и девический таз,Роскошь бедер тугих, телеса Антиопы!

Свет погас; догорал в полумраке камин,Он светился чуть-чуть, никого не тревожа;И казалось, бежит у ней в жилах кармин,И при вздохах огня амброй лоснится кожа.[151]

Метаморфозы Вампира

Красавица, чей рот подобен землянике,Как на огне змея, виясь, являла в ликеСтрасть, лившую слова, чей мускус чаровал(А между тем корсет ей грудь формировал):«Мой нежен поцелуй, отдай мне справедливость!В постели потерять умею я стыдливость.На торжествующей груди моей старикСмеется, как дитя, омолодившись вмиг.А тот, кому открыть я наготу готова,Увидит и луну, и солнце без покрова.Ученый милый мой, могу я страсть внушить,Чтобы тебя в моих объятиях душить;И ты благословишь свою земную долю,Когда я грудь мою тебе кусать позволю;За несколько таких неистовых минутБлаженству ангелы погибель предпочтут».

Мозг из моих костей сосала чаровница,Как будто бы постель – уютная гробница;И потянулся я к любимой, но со мнойЛежал раздувшийся бурдюк, в котором гной;Я в ужасе закрыл глаза и содрогнулся,Когда же я потом в отчаянье очнулся,Увидел я: исчез могучий манекен,Который кровь мою тайком сосал из вен;Полураспавшийся скелет со мною рядом,Как флюгер, скрежетал, пренебрегая взглядом,Как вывеска в ночи, которая скрипитНа ржавой жердочке, а мир во мраке спит.[152]

ЛЮБЕЗНОСТИ

Чудовище, или речь в поддержку одной подержанной Нимфы

Ты не из тех, моя сильфида,Кто юностью пленяет взгляд,Ты, как котел, видавший виды:В тебе все искусы бурлят!Да, ты в годах, моя сильфида,

Моя инфанта зрелых лет!Твои безумства, лавры множа,Придали глянец, лоск и цветВещам изношенным – а все жеОни прельщают столько лет!

Ты что ни день всегда иная,И в сорок – бездна новизны;Я спелый плод предпочитаюБанальным цветикам весны!Недаром ты всегда иная!

Меня манят твои черты —В них столько прелестей таится!Полны бесстыдной остротыТвои торчащие ключицы.Меня манят твои черты!

Смешон избранник толстых бочек,Возлюбленный грудастых дынь:Мне воск твоих запавших щечекМилей, чем пышная латынь, —Ведь так смешон избранник бочек!

А волосы твои, как шлем,Над лбом воинственным нависли:Он чист, его порой совсемНе тяготят, не мучат мысли,Его скрывает этот шлем.

Твои глаза блестят, как лужиПод безымянным фонарем;Мерцают адски, и к тому жеРумяна их живят огнем.Твои глаза черны, как лужи!

И спесь, и похоть – напоказ!Твоя усмешка нас торопит.О этот горький рай, где насВсе и прельщает, и коробит!Все – спесь и похоть – напоказ!

О мускулистые лодыжки, —Ты покоришь любой вулканИ на вершине, без одышки,Станцуешь пламенный канкан!Как жилисты твои лодыжки!

А кожа, что была нежна,И темной стала, и дубленой;С годами высохла она —Что слезы ей и пот соленый?(А все ж по-своему нежна!)

Ступай же к дьяволу, красотка!Я бы отправился с тобой,Когда бы ты не шла так ходко,Меня оставив за спиной…Ступай к нему одна, красотка!

Щемит в груди и колет бок —Ты видишь, растерял я силыИ должное воздать не смогТому, к кому ты так спешила.«Увы!» – вздыхают грудь и бок.

Поверь, я искренне страдаю —Мне б только бросить беглый взгляд,Чтобы увидеть, дорогая,Как ты целуешь черта в зад!Поверь, я искренне страдаю!

Я совершенно удручен!Как факел, правдою и веройСветил бы я, покуда онС тобою рядом пукал серой, —Уволь! Я точно удручен.

Как не любить такой паршивки?Ведь я всегда, коль честным быть,Хотел, со Зла снимая сливки,Верх омерзенья полюбить,– Так как же не любить паршивки?[153]

Что обещает её лицо

Красавица моя, люблю сплошную тьмуВ ночи твоих бровей покатых;Твои глаза черны, но сердцу моемуОтраду обещает взгляд их.

Твои глаза черны, а волосы густы,Их чернота и смоль – в союзе;Твои глаза томят и манят:«Если ты, Предавшийся пластичной музе,

И нам доверишься, отдашься нам во власть,Своим пристрастьям потакая,То эта плоть – твоя; смотри и веруй всласть:Она перед тобой – нагая!

Найди на кончиках налившихся грудейДва бронзовых огромных ока;Под гладким животом, что бархата нежней,Смуглее, чем жрецы Востока,

Разглядывай руно: в нем каждый завиток —Брат шевелюры неуемной,О этот мягкий мрак, податливый потокБеззвездной Ночи, Ночи темной!»[154]

Гимн

Тебе, прекрасная, что нынеМне в сердце излучаешь свет,Бессмертной навсегда святынеЯ шлю бессмертный свой привет.

Ты жизнь обвеяла волною,Как соли едкий аромат;Мой дух, насыщенный тобою,Вновь жаждой вечности объят.

Саше, что в тайнике сокрытомС уютным запахом своим,Ты – вздох кадильницы забытой,Во мгле ночей струящей дым.

Скажи, как лик любви нетленнойНе исказив отпечатлеть,Чтоб вечно в бездне сокровеннойМогла бы ты, как мускус, тлеть.

Тебе, прекрасная, что нынеМне в сердце льешь здоровья свет,Бессмертной навсегда святынеЯ шлю бессмертный свой привет![155]

Глаза Берты