Максим Рыльский - Стихотворения и поэмы
56. «Осень ходит в блеске позолоты…»
© Перевод Б. Турганов
Осень ходит в блеске позолоты.Предо мною — незнакомый край.«Чужестранка молодая, кто ты?»— «Отгадай».
«Чужестранка, дай воды напиться!»— «Помни: в той воде — любовный яд».Я ружье оставил у криницы,Я коня завел в тенистый сад.
Я смотрю в глаза ей — и заботы,Как листва, скользят на дно души.Счастье ходит в блеске позолотыИ в истоме клонит камыши.
28 июля 192257. «Покину аптеку, домашние беды…»
© Перевод И. Поступальский
Покину аптеку, домашние беды,Забуду пеленки детейИ на ловлю селедок поедуВ глубь студеных морей.
Как тучи, плывут они стадом сребристым,Подвластны законам своим,И буря, носясь с торжествующим свистом,Там веет плащом снеговым, —А здесь, в этом городе мглистом,Толкотня лишь и дым.
Под парусом белокрылатымВзвившись птицы быстрей,Я, может быть, стану пиратомНа просторах морей.
28 июля 192258. ПРОЧИТАВ ВОСПОМИНАНИЯ МИСТРАЛЯ
© Перевод Т. Стрешнева
Привет молодым трубадурам,Привет от горячего вздоха мистраля,От свежего моря,От лоз виноградных,От белых и черных овецИ от ласковых девушек, с песнею в ладСбирающих виноград.
Речь, опаленная ветром и солнцем,Речь, в которой и влага, и соль, и сушеная рыба,Высокие травы,Маслин серебристость,И черви, что шелк белопенный прядут,И крепкие руки,И девушки Арля, лазоревый шелкЗаплетшие в косы, —Эти жаркие, жгучие осы, —Речь знойного юга встает.
Низко гудят тамбурины, как пчелы,И мчатся в кипенье и в блеск фарандолыИ прокурор, и пастух, и поэт, и рыбачки.О, поцелуи под сеньюСклонившихся лоз виноградныхИ добрых шелковиц, —Дыханье любви, как ветер пахучийПахучих степей!
О, пастуший рассказПод небом полночным,Где ходит Небесный Пастух,Где светятся Три КороляИ Созвездие Пса золотится!
О, морей синева,Где братья, мужья и отцыПлывут и по звездам ведут корабли,Жен, детей и невест вспоминая!
Южная страстная речьПростирает к вам девичьи руки,И сверкает очами,И приветствует вас, трубадуры,Вас, для дружбы рожденных, —Семь фелибров сплоченных!
28 июля 192259. «Когда срезают грозди винограда…»
© Перевод Н. Ушаков
Когда срезают грозди виноградаПорою лучезарного тепла,Он с нею встретился. Она из садаНа мулах ехала, как сад светла.
И он спросил: «Скажи, что делать надо,Чтоб ты моей, навек моей была?»Она ему: «Не гаснет пусть лампадаПеред Кипридой». Ветку занесла,
На мулов крикнула, их сон нарушив,И правый мул забавно поднял уши,И пыль взлетела — розоватый дым.
И он пошел, исполненный отрады,И думал: «Хорошо быть молодым,Когда срезают грозди винограда».
192260. «Качнулась занавеска на окне…»
© Перевод Б. Турганов
Качнулась занавеска на окне,Мгновенно и пленительно алея,И ветерок в вечерней тишине,Листвой играя, убежал в аллею.
Там, за окном, — склоненный над столомДевический простой и чистый профиль,А с площади глядят на тихий домДва старых друга: Фауст и Мефистофель.
Собор простлался тенью по земле,У стен коты мелькают торопливо,И круглоглазый филин в полумглеИм безнадежно шлет свои призывы.
Плащи в пыли, засечки на клинках,В мечтах давно уж нет былого блеска,Но всё глядят, с надеждою в глазах,Как в вышине алеет занавеска.
192261. «Ветвистый дуб, угрюмый и суровый…»
© Перевод В. Бугаевский
Ветвистый дуб, угрюмый и суровый,Столетний дом укрыл шатром густым.Остановиться б, привязать гнедогоИ поклониться образам святым!
Рекою желтой и неторопливойТропа течет, небес не отразив.Могучий дуб, хоть ты листвой шумливойОтветь на несказанный мой призыв!
Певунья ласточка под крышей где-тоГнездо свивает, в чаще зверь завыл…И сердцу снится, что тропой вот этойАйвенго в город на турнир спешил.
192262. «Поэт! Ты будь своим судьею…»
© Перевод Б. Турганов
Поэт! Ты будь своим судьею:Когда тоска и ночь в груди,Возвысься над самим собою,И суд твори, не знай покоя,И не прощай, и осуди.
Придут свидетели, вставаяСо дна испуганной души, —И ты ей скажешь: в мир без краяСтупай, нигде не отдыхая,И, согрешивши, не греши.
192263. «Все умерли — а об одном скорблю я!..»
© Перевод Ю. Саенко
Все умерли — а об одном скорблю я!
Не прогнусавил ничего дьячок,И поп с оплатой молча согласился,Не голосили бабы, детвораНад вырытой могилой. В синем небеДва коршуна висели недвижимо,И даль была пустынна. Вот и всё.
Он был иль нет? В последних белых астрах —Предчувствие сверкающих снегов.Я положил бы их у изголовья,Я плакал бы, когда б не показалось,Что я себя — себя же хороню.
192264. «В горах, среди камней и ледников…»
© Перевод Н. Ушаков
В горах, среди камней и ледников,Над девственным высокогорным краемОдну мы только хижину встречаем —Приют охотников, гнездо орлов.
Господень гнев, метелью подстрекаем,Грохочет в безднах, грозен и суров, —А мы сидим, и вот шашлык готов,Мы пьем вино и в шахматы играем.
Когда-то, так нам рассказал поэт,В жилье таком же отдыхал Манфред,С Непобедимым вновь готовясь биться.
И мы — лишь день забрезжит молодой —Пойдем со смертью в шахматы сразиться,Ведомые гранитною тропой.
192265. «В субботу плещет море, и дельфины…»
© Перевод Б. Турганов
«Пісні не народ складає, а морськії люди. В суботу грає море; на море випливають морськії люди, що половина чоловіка, а половина риби, випливають і співають усяких пісень, а чумаки стоять на березі та й учаться».
Із етнографічних записів.[18]В субботу плещет море, и дельфины,Купаясь в пене, выгибают спины,И за туманом — чаек голоса,И молятся безмолвно паруса.
Волы стоят, рога уперши в землю,И не ревут, волнам прибоя внемля,И не идут домой. А чумакиСердцами вдаль уносятся, легки.
Тогда из моря выплывают люди:С хвостами рыб, но с человечьей грудьюИ головой. И песни их звучат,Как трубный клич, пронзающий закат.
В субботний час среди морской равниныОна возникла, песня Украины,И в море дальнее — в субботний час —Она зовет и увлекает нас.
1922 или 192366. «Нет! Не казарма — день грядущий…»
© Перевод Б. Турганов
Нет! Не казарма — день грядущий,И не цементный коридор!Недаром светит нам сквозь тучиОгненноокий метеор —
И он земли коснется нашей,И мир предстанет голубымОт золотых кремлевских башенДо нив, где спит железный Рим.
192367. «Чуть светит дремлющая плошка…»
