Михаил Львов - Стихотворения

1969

Засыплю Урал телеграммами снова…

А. Шмакову

Засыплю Урал телеграммами снова —Друзьям, и знакомым, и новым друзьям,Поэтам уже поколенья другогоИ все-таки истинно близкого нам.Вернулся сюда — не забыт, не отвергнут,Разлуки — долой! И размолвки — долой!Разносам, допросам никем не подвергнут,И — прибыл не в гости, а прибыл — домой!И вслух не берется никем под сомненьеУральство мое и с Уралом родство.А мненье мое и мое «самомненье»Не будут уже раздражать никого……А в общем-то, что там — «далекие были»…

И — мелкие, может, — их помнит ли кто?Мы — разными были. (И — мелкими были.)И — крупно нас били… И — мелко нас   били…Одни — нас «лупили», другие — любили —И было, наверное, все же за что.А главное — это! Да, главное — это!И — к финишу вышли не с нищей сумой,И было немало и силы и света,И в близких, и в дальних, и в жизни самой.Спасибо за чудо той юности чистой,Которая сверена с гор высотой,С высокой грядой, каменистой, плечистой,И с будничной жизнью, святой и простой.

Тебе, Златоуст, за учебу спасибо!И — город на золоте, старый Миасс!Нас школа учила (и — нас не спросила),Как учит рабочих рабочий наш класс.Еще в семилетке мы знали, кем будем, —Мы были серьезны, как здешний народ! —Где будем нужней и полезнее людям,Кто — в техникум горный, и кто — на завод,Спасибо тебе, ЧТЗ, за науку —Работал я там от весны до зимы,Но ты протянул мне рабочую руку,Еще приобщил и к поэтскому кругу —К кружку начинающих, добрых друг   к другу…Дал верного друга. И даже — подругу…Хочу поклониться тебе до земли!За дружбу народов у нас на УралеСпасибо! Мы — дети единой земли,И вместе учились, и вместе играли,И вместе — сквозь Время какое! — прошли.В душе я храню благодарное слово,По радиоволнам его передам.Я шлю телеграммы — с восторгами — сноваДрузьям, и товарищам,И городам!

1969

Соловьиный сон

В. Бокову

Умаялись мои —   спит вся семья большая,Запели соловьи,   покой не нарушая.Был отдых невесом —   из музыки и лета.Был соловьиным сон   до самого рассвета.Как будто лес   свои      сменил магнитофоны:Замолкли соловьи,   затихли нежно звоны…И сразу в тот же миг   закаркали вороны, —И не было от них   у спящих обороны…

1969

Об уединении

Не все бывали «ненормальны»,Кто прятался в… монастыри.Иные были — идеальны.Иные были — гениальны.Иные были — и цари…И я бы мог себя угрюмить,И — в скит, обдумать жизнь, людей…И человечество обдумать,Пыль суеты с себя обдунуть,Укрывшись ото всех страстей…Такой соблазн в уединенье,В раздумиях наедине,Такое это упоенье,Как упоение в вине…Жить, не помадясь и не пудрясь,Себя в пустынники постричьИ ускользающую мудростьВ пустыне времени постичь…Но мне нельзя. Нельзя мне это…Нельзя, друзья, нельзя никак:Не только мой — мой каждый шаг,Когда на всем — «добро» иль «вето»Ракетно-ядерного века —А вдруг тут что-нибудь случится,А вдруг тревога постучится,Качнется Времени каркас —Не хватит вдруг меня как раз,Не хватит лишь одной крупицы,Чтобы беде не раскрупниться,Не разразиться чтобы ей —Не хватит доли лишь моей,Пусть малой доли, но — моей,Не главной роли, но — моей,Хоть малой воли, но — моей…

1969

«Цивилизации погибли…»

Цивилизации   погибли.Тысячелетия   прошли.И археологи   в ЕгиптеВ песчаной   возятся      пыли.Я   занят      бездною         и высью,Но все   в пределах      близких         дней…Тысячелетьями   не мыслю,Мне   дни мои —      веков         родней.И все ж   нельзя      не содрогнуться,Когда подумаешь   о том:Любить,   пылать,      гордиться, гнутьсяИ — стать   песчинкою      потом?

1969

История

История!   С тобою мне высóко!Как будто бы я сам   тебя творю:То — мудро и гуманно,   то жестоко,И — запросто —   то — к хану, то — к царю…В столетия вступаю,   как в музеи, —Я описал бы этот путь   в стихах,То — гневаясь, а то — благоговея,И — надолго застряв   в твоих веках, —Но нас   живые времена растили!И в них — истоки   пенья моего.Мы выражаем   данный час России —И это   упоительней всего!

1969

«Как будто — в веках Сорок пятый…»

Как будто —   в веках Сорок пятый.Как будто —   в глубинах времен.А здесь —   в современности —     датойИ зыбкою памятью —   он.А был онвеликою явью,А был он —   вершиной вершин.Закрою глаза   и представлюИ шествие   наших машин,И нас —   на вершине Победы.Мгновенье!   Ты — чудно!      Постой…Но — годы летят,   как кометы,С растущей   все      быстротой.Как будто — вчера лишь расстались,А где он?   Моли — не моли…И вы   в Сорок пятом      остались,В веках,   ветераны мои.И новые годы —   как глыбы —Над тем,   Сорок пятым,      моим.Лишь воспоминанья,   как рыбы.Всплывают,   сверкая      над ним.И видим себя   мы      такими,Кем были   мы      в возрасте том.А люди нас видят   другими,Какими   мы стали потом.Лишь дети —   с тогдашними —      с нами —По нашим маршрутам   пошли,Как птицы,   звеня голосами,Все   нашими видя глазами,И в этом —   надежда земли.

1970

На юбилее

С. Наровчатову

Еще ходившие не грузно,Прицельные, как при стрельбе,Мы заявили всесоюзноИ всенародно о себе,О поколении поэтов,Пришедших нежными с войны.Еще нам — тысячи рассветовДо юбилейной седины.Знавали мы и попаданияНа фронте, в жизни и в стихах.Знавали мы и пропаданияНе только без вести в боях.И все-таки прошли знаменноПуть от войны до седины.Под юбилейные знаменаТеперь мы вместе сведены.Припомним лучшие минуты —А не пропащие часы.Припомним в нашу честь салюты. —Положим это на весы.И зависть в юношей зароним,Чуть прихвастнем, чуть утаим,И малость гордости позволимСебе и сверстникам своим.

1971

Письмо Чуйкова

Покоя нет. Покой нам только снится.

Я получил   от маршала Чуйкова —С курьером —   персональное письмо.Не ожидал   послания такого.Запомню это утро   и число.Бросаю все —   заботы,      телефоны,Свидания.   Дискуссии.      И — дом.На краткий курс   гражданской обороныЯ приглашался   маршальским письмом.…Мы жили в доме отдыха(спасибо!),Но — служба,   как положено бойцам.Режим был снисходительнейшим,   ибоГерои   снисходительны      =к певцам.Но —   чувствую:      у века я —         невольник:Я   в тайны обороны той      вникал —И расцветал   от радости, как школьник,И — встретясь с беззащитностью —   сникал.Покоя нет.   Покои      все         потеряны.Нам   даже сниться перестал покой:Когда я спал —   убийственные термины,Что коршуны,   кружили надо мной:«Ракеты»,   «облученье»,      «мегатонны»,«Чума»,   «холера»,      «ядерный удар»…Давила современность   многотонно.Все нервы   завертелись, как радар.Днем —   думаешь: в учебном      этом рвенье,Иль — издали   любимую любя,Сидишь и вдруг —   обуглишься в мгновенье,Ни — мира.   И ни — милой.      Ни — тебя…К нам приезжал,   на встречу с нами,      маршал,Бессмертный   сталинградский бог         Чуйков.Сегодня он —   и ласковей и старшеТого —   героя волжских берегов.Мы   победили все   и — каждый лично.Но — пусть   не повторится      Сталинград(И — не дай бог —   новейший вариант…)Мы   курсы завершили      на «отлично».Я был в тот день,   как лейтенантик, рад.

1970