Игорь Северянин - Полное собрание стихотворений

На озере монастыря,

Залитая водой заря,

И речи глаз, уста без речи,

И следующий день – леса,

Вы, Кира, я и небеса?…

2

Я не писал – мне не хотелось

Нарушить новью вашу старь,

Что соловьем в душе распелась…

Я слушал пенье, на алтарь

Любви воздвинув нежный образ,

Какой судьба с улыбкой, сдобрясь,

Найти мне в жизни помогла.

Вы – свет, все остальное мгла…

Я не писал день, две недели,

Четыре месяца. Я ждал

Чудес каких-то. Я не знал,

Порою, были ль в самом деле

Вы посланы навстречу мне,-

Не видел ли я Вас во сне?

3

Да и теперь, взыскатель были,

Я не надеюсь на ответ

Не потому, что Вы забыли,

А потому что… вдруг Вас нет?!

И тем ожиданнее это,

Что первый раз не в это лето

Я встретил небо Ваших глаз…

Со сном действительность слилась:

Мне сны до встречи предвещали

Ваш голос, очи, кудри, лик.

Я к Вам давно в мечтах привык,

К запросам Вашим и к печали,

Когда ж теперь Вас наяву

Узнал – проснулся и живу.

4

И вдруг, что мне блеснуло явью,

Окажется обманным сном?

И пустоту познав аравью,

И день и ночь все об одном

Терзаться стану я, что – нежить

Вы та, кого привык я нежить

В своих возлюбленных мечтах,

Что Вы, живительная в снах,

Лишь смутный призрак в этой яви…

А если и оплотен дух,

К моим призывам будет глух,

Что женщины Вас нет лукавей,

Что Вы совсем, совсем не та,

Кем быть должна моя мечта…

5

Так кто же Вы – ответьте прямо,

Когда Вы знаете сама:

Пустая взбалмошная дама,

Кем русские полны дома,

Бесплодный призрак, дух мертвящий,

С душою ли животворящей,

Мне предназначенной судьбой,

Сопутник ясно-голубой?

Я знать тревожусь – кто Вы? кто Вы?

Простите странный тон письма,-

Я, кажется, схожу с ума,-

Такой кошмарно-бестолковый…

А если в средние века

Вы… впрочем, умолчу пока…”-

6

“Утешьтесь – я живу на свете,

Не бред, не сказка, не мираж…

Я Ваша целый ряд столетий…

Мне дух больной понятен Ваш:

Ведь Вы типичный неврастеник,

Вы человек, в чьей жизни тени

Коснулись ясного чела.

Я получила и прочла”

Душою, – не глазами, – строки.

Я Вам сочувствую вполне.

Вы дороги и близки мне.

Как я, Вы в жизни одиноки…

Я замужем двенадцать зим.

Мой муж мне чужд: мне трудно с ним”.

7

Леандр ответил: “Бросьте мужа,

Придите: я Вам счастье дам,-

Вас замораживает стужа.

Я Вас моложе по годам:

Мне двадцать два. Я очень беден.

Но гений мой, Hй lй ne, победен,

И вскоре славен и богат

Я буду. От моих сонат

Уже теперь в кружке интимном

Все меломаны без ума,

И не пройдет еще зима,

Меня страна приветит гимном,

И композиторский венец

Приемлет гений наконец”.

8

И Lugne сказала Кириене:

– О радость: друг мой – музыкант!

Но шатки лестницы ступени:

Зачем он хвалит свой талант?

Его погубит эта свита…

Мой долг – сказать ему открыто

Свой взгляд, его предостеречь:

Самоуверенная речь

Меня пугает. С этой целью

Увидеться я с ним должна.

Его душа поражена

Опасным самомненьем. В келью

Грез композитора влетел

Дух тьмы: безрадостный удел…

9

И встретились они на Мойке,

У Поцелуева моста.

Леандра мысли были стойки,

И замкнуты его уста.

Как руки ласково дрожали!

Какую муку выражали

Слиянные две пары глаз!

Какой мучительный экстаз

Объял их крыльчатые души!

Какой огонь расцвел в крови!

Но не сказалось о любви,

И настороженные уши

Не уловили нежных слов:

Шел час гуляющих ослов…

10

Она сказала: “Друг мой – скромность -

Удел талантливых людей…”

Он отвечал: “Но я огромность:

Я выше всех в стране своей!

Я это чувствую, я знаю…

Я собираю звуки в стаю,

И эта стая в свой полет

Всех маловерных вовлечет.

Чего же должен я стыдиться?

Зачем талант мне умалять?

Вы для меня – подруга, мать,

Жена бесплотная, царица,-

Все в свете, но… спросить Вас жаль:

Вы слышали ли мой рояль?

11

Конечно, нет. Так отчего же

Про скромность говорите Вы?

На пенье птички не похоже

Жужжанье гордой тетивы!

И я не птичка, – я охотник,

Заботящийся беззаботник,

И восторгаться для меня

Собой – как Вам сиянье дня.

Я оттого исполнен силы

И вдохновенья, и мечты,

Что сознаю себя. Кроты,

Скопцы и выходцы могилы,

Живые трупы, жалкий сброд,

Понятно, это не поймет…

12

И не поняв, того осудит,

Кто сознает в себе себя,

Над силою глумиться будет.

В великом мощи не любя,

От зависти в негодованьи…

Такое жалкое созданье

Я презираю. Мне оно

Отвратно. И еще одно

Заметить Вам я должен: в наше

“Санженистое” время, в век

Кривляк и нравственных калек,

Когда фальсификаты в чаши

Священные налил наглец,

С таланта истого венец

13

Стараясь на себя напялить,

В век псевдо-умных дураков,

Стремящихся умы ужалить,

Художник должен быть таков,

Как я: не скромничать (осилит

Бездарь иначе!), должен вылит

Быть как из стали – тверд и смел,

В боях с рутиною умел,

Не поддаваясь вздорной брани

И не пьянея от похвал.

Подъяв талант, как бурный вал,

Он должен хлынуть через грани

И все препятствия с пути

Волною хлынувшей смести”.

14

Он замолчал, разгоряченный,

Потупился и как-то сник:

Ведь Lugne с улыбкою смущенной

Не поняла его язык…

Был полон нежный взор укора.

Она не выносила спора

И прошептав: “Не правы Вы”,-

Пошла от Арки вдоль Невы

За Эрмитаж, по Миллионной.

Он молча шел за нею вслед

И думал: “Сколько нужно лет,

Чтоб в ней, наивной и влюбленной,

Все предрассудки превозмочь?”

Раскланялся, и вскоре – прочь.

15

Неведомые встали стены

Меж ними с первой же поры,

И вкралась боль в мечты Елены…

Рубили где-то топоры

Сады волшебные… И тяжко

Стволы валились… Вяло кашка

Чуть розовела у пенька…

Присела на бревно Тоска

В чепце и траурной мантилье…

Цветы поблекли, трепеща…

Свернулись листики плюща…

Познали птицы гнет бескрылья…

Сияло солнце без тепла…

И жизнь на животе ползла…

16

Любовь не терпит ссор и трений,

Непониманья и обид.

Но любит кто без преткновений?

Кто из влюбленных не скорбит?

И для любви порой не нужно,

Чтоб люди рассуждали дружно.

Напротив – часто легкий спор

Живит наш утомленный взор,

В нас бодрость новую вливая,

И вслед за ссорою опять

Нам нежно хочется обнять

Того, чья радостность живая

Способна в нас ответ будить:

Без споров, право, скучно жить!

17

На рысаках отцовских серых,

Под синей сеткой, в Главный штаб,

Будя восторги в офицерах,

Lugne едет с мужем. И Агап

Роскошен в четырехугольной

Зеленой бархатной-корольной!-

Российской шапке кучерской…

Молодцевато-щегольской

Имея вид в кафтане ватном,

Вплетясь в одну из невских лент,

Он правит. Шапки позумент

Блестит на солнце. На обратном

Пути Lugne едет к Вейсу: там

Ботинки, близкие мечтам!

18

Оттуда надо бы к княгине:

Сегодня, кажется, среда,

Когда жует кусочек дыни,

Как дыня, скучная среда…

Но как не хочется! А надо:

Муж требует… – “Я очень рада”,-

Princesse[45] скрипит: “О, mon enfant![46]”

И пудру хвалит Houbigant,

Браня L'Orsay'a и Piver'a,-

“Не тот нюанс… vous comprenez?[47]”

Про заграничное турне

Рассказывает, и Ривьера

Теряет весь свой колорит,

Когда княгиня говорит…

19

Парижскую надев ротонду,

Укутанная в шеншиля,

Вдруг вспоминает “Эсклармонду”,

В четверг идущую. Шаля,

Как девочка, из бельэтажа

Сбегает вниз все та же, та же,

Какой была, – в начале строф

Романа, – в зелени лугов!

Торт захватив от Кочкурова,

Она торопится домой

И вдруг становится немой,

И брови хмурятся сурово:

Часы на Думе били пять,-

И так легко ее понять…

20

Глазам кузины Киры карим

Приятный поднесен сюрприз:

Фостирий послан государем

По делу личному в Тавриз.

Репейник инцидента скошен

И ласково Леандр попрошен

Прийти к кузинам вечерком

Сыграть себя. И он, влеком

Мечтой блеснуть перед любимой,

Хотя и плохо веря в то,

Накинув верхнее пальто,

Спешит к ним, стужею гонимый,

И в упоеньи входит в зал. -

Его встречает… генерал!

21

В тужурке будничной, домашней,

С Георгием, весь ледяной,

Встав прозаическою башней

Над романтической женой,

Он смотрит на Леандра взором,

Застыли навсегда в котором

Бюрократическая сушь,

Дипломатическая чушь!

Полоски губ надменно сжаты,

И лыс его покатый лоб…

Вдали воздушный слышен топ