«Любовь» и другие одноактные пьесы - Мартин Гургенович Алоян
И г о р ь (он, кажется, вообще не способен обижаться. Может, только на Ирину?). А насчет вилок и ножей не переживай. Ирен! Это временное явление.
И р и н а. Клиенты станут сознательнее?
И г о р ь. Просто Зинка Дорофеева кончит собирать сервиз. Для дочери Клавы. На двенадцать персон.
И р и н а. Врешь ты все. Зинка, конечно, не ангел, но чтобы у своих… (После паузы.) Она сегодня вообще такая ласковая стала, прямо мать родная! И Серафима тоже целый день: «Ирочка, Ирочка…» Как подменили. Что с ними? Ревизора ждали?
И г о р ь. Почему? Сочувствуют.
И р и н а. Подумаешь, горе — посуды на десятку увели!
И г о р ь (тотчас спрятав газету). Хочешь, сделаю тебе коктейль?
И р и н а. Благодарю. Сегодня от твоих коктейлей половина гостей из туалета не вылезала.
И г о р ь. Это их трудности.
И р и н а. Свари лучше кофе.
И г о р ь. Простой? Двойной? Или по рецепту Аббаса-Гафура-оглы-заде?
И р и н а. По рецепту Субботина.
И г о р ь (пожимает плечами). Как прикажете, командир. Только если ты думаешь, что это самый лучший рецепт…
И р и н а. Не можешь — не надо.
И г о р ь. Я все могу! Даже такую бурду, как кофе по Субботину.
И р и н а. Эй, осторожней на поворотах.
И г о р ь. А что я такого сказал? (Уходит за стойку.)
И р и н а. Слушай, Игорь, зачем ты вечно торчишь здесь после смены? Водку разбавляешь?
И г о р ь. Это я могу и в рабочее время. «Зачем?..» Ежу понятно зачем! Потому что ты здесь! (После паузы.) А ты зачем?
И р и н а. Мне домой идти страшно. Пустая комната, и два призрака. Мой и Субботина…
И г о р ь (в сторону). Знает! Прочла! Тем лучше, тем лучше. Ирен! Хочешь, отвезу тебя? Я заказал такси.
И р и н а. Нет уж, обойдусь. (Мягче.) С тех пор как Субботин уехал на съемки, я часто остаюсь здесь на ночь.
И г о р ь. И мне ни слова!
И р и н а. А ты наглец, Игорь.
И г о р ь. Я хочу сказать, Ирен, ты вообще можешь на меня рассчитывать.
И р и н а. А на кофе?
И г о р ь. Уже готов! (Приносит кофе.)
И р и н а (неловко берет чашку, роняет). Ой, что я наделала!
И г о р ь. А, мелочь! Запишем на моих клиентов. (Аккуратно собирает осколки, заворачивает в салфетку.)
И р и н а. Бедные твои клиенты!
И г о р ь. Бедные ко мне не ходят.
И р и н а. И кофе жалко…
И г о р ь. Прошу! (Отдает свою чашку.)
И р и н а. А ты?
И г о р ь. Я предпочитаю другой рецепт. Сахар нужен? Нет? Ну как знаешь. Ирен, я понимаю твое положение. Понимаю, как тебе сейчас трудно. Нам надо серьезно поговорить. (Садится рядом.) Итак, ты свободна…
И р и н а (отодвигаясь). Ты о чем, приятель? Я всегда была свободна. И сейчас тоже.
И г о р ь (восхищенно). Честное слово, мне нравится, как ты держишься! Другая бы в твоем положении…
И р и н а (насмешливо). Что ты знаешь о моем положении?!
И г о р ь. Да все небось знают! Недаром же эта халда Зинка Дорофеева такая ласковая была?
И р и н а. Конечно, не даром. Клиенты попались щедрые!
И г о р ь (охотно соглашаясь). Ну да, ну да, ну да… Может, все-таки выпьем чего-нибудь покрепче?
И р и н а. Не хочу.
И г о р ь. Предлагаю мой коронный напиток. Только для друзей сердца.
И р и н а. Брр, воображаю, какая это отрава.
И г о р ь. Этому коктейлю, между прочим, меня научил один иностранец!
И р и н а (с иронией). Из развивающейся страны? (Уходит за стойку.)
И г о р ь. Не вникал. Но малый что надо.
И р и н а. Все хотела спросить тебя… Каким образом твой портрет очутился в витрине фотоателье?
И г о р ь. Какой такой портрет?
И р и н а. Поясной. Рядом с портретом Субботина.
И г о р ь. Кстати, о поясном портрете. Представляешь, один кент роет яму. Его спрашивают: зачем? Он отвечает: велели сфотографироваться до пояса.
И р и н а. Дичь какая-то…
И г о р ь. Смотрят, а он еще три выкопал! Его спрашивают: а эти зачем? А он говорит: так велели ж четыре фотографии…
И р и н а. Я спрашиваю о твоем портрете в фотоателье у Никитских.
И г о р ь (невинно). У Никитских? А-а-а! Я там снимался на новый паспорт. И мастеру очень понравился мой профиль. На полном серьезе. Пристал с ножом к горлу: разреши снять для рекламы. И представь, теперь эта лавочка дает триста процентов плана!
И р и н а. И одет ты там, как Субботин, — белый пиджак и черная водолазка. Погоди-ка, да ты и сейчас так одет!
И г о р ь. Это не пиджак, а куртка. Барменская, чтоб ты тоже знала.
И р и н а. Так ты сфотографировался в барменской куртке?
И г о р ь. Ошибаешься. В блайзере. Сто двадцать тугриков отвалил. Штатский, в смысле «маде ин Штаты».
И р и н а. Снялся бы в куртке, дешевле б стало.
И г о р ь. А что ты имеешь против моего портрета?
И р и н а. Против? Ничего. Просто раньше я всегда останавливалась у этой витрины, а теперь спокойно прохожу мимо.
И г о р ь (приносит коктейли). Прошу!
И р и н а. А за что пить?
И г о р ь. За наличные! (Смеется.) Шутка. Предлагаю традиционный халдейский тост: чтобы елось и пилось, чтоб…
И р и н а (перебивая). Пошляк ты, Игорь. И тост этот твой…
И г о р ь. А как же без тоста?
И р и н а. Молча.
И г о р ь. Ты права. Молча и не чокаясь. (Подсаживается с постным лицом.) Эх, Субботин, Субботин…
И р и н а (роняет бокал). Да что это со мной сегодня?!
И г о р ь. Ну, завтрашние мои клиенты… (Собирает осколки.) Держитесь!
И р и н а. Завтра будет год, как мы познакомились…
И г о р ь. Ты что, какой год? Ты здесь уже полтора!
И р и н а. Я? В этом зверинце? Неужели только полтора? Мне кажется, я тут целую вечность… Если бы я написала родителям правду, что меня не приняли в театральную студию, я бы спокойно вернулась домой. Вела бы чистую, интересную жизнь. Там у меня так много друзей, подружек, там я была бы уважаемым человеком… Но, увы, тогда бы я не встретила Субботина. Завтра будет год, как мы познакомились.
И г о р ь. А, так ты про Субботина… Да, около того. Я даже помню, как это было.
И р и н а (искренне). Правда?
И г о р ь. Напомнить? (Встает, выдвигает из ряда столов один, усаживается.) Он сел вот здесь. А ты шла к своим столикам.
И р и н а. Точно! (Включается в игру. Проходит мимо Игоря, резко останавливается.) Вот уже полчаса, как вы меня разглядываете. Вы что, из комиссии?
И г о р ь (в образе Субботина). Нет, просто жду, чтобы у меня взяли заказ.
И р и н а. Это не мой столик.
И г о р ь. А где ваш?
И р и н а. Во второй позиции.
Игорь морщит лоб, припоминая реплику Субботина.
(Подсказывает.) «Не понимаю…».
И г о р ь. Не понимаю вас!
И р и н а. Во втором ряду. Вон там.
И г о р ь. Гм! «На позицию девушка провожала бойца…». Нет, это я уже от себя! А он сказал: «Но там же все занято?» Ты чего замолкла? Ирен! (В образе Субботина.) Но там же все занято?
И р и н а. Ничем не могу помочь.
И г о р ь. В таком случае, я встану возле одного из них. Или лучше — лягу.
И р и н а. Выведут.
И г о р ь. Ммм… Я лягу в переносном смысле!
И р и н а. Тогда вынесут.
И г о р ь. Браво!
И р и н а. Что будете заказывать?
И г о р ь. Маслины. И сухого белого.
И р и н а. Что еще?
И г о р ь. Еще?
