Уильям Шекспир - Буря
Вот на земле лежит твой брат; но, спящий
Или мертвец, – он то же, что земля.
Достаточно трех дюймов этой стали –
И не проснется он; ты ж в это время
Проткнешь благоразумного святошу,
Чтоб он не вздумал нам читать мораль.
А остальные – те любую новость
Проглотят, словно кошки молоко,
И нашим песням станут подпевать.
СебастьянСподвижник мой! Возьму с тебя пример!
Что сделал ты в Милане, то свершу я
В Неаполе. Так обнажи свой меч!
Удар – и ты платить не будешь дани;
Мне, королю, ты будешь первый друг!
АнтониоМы обнажим мечи одновременно.
В тот миг, когда свой меч я занесу
Над королем, – ты поражай Гонзало.
СебастьянПостой, еще хочу сказать два слова.
Отходят в сторону и совещаются. Музыка. Появляется невидимый Ариэль.АриэльМой господин провидел, что грозит
Его доброжелателю опасность,
И мне он приказал спасти обоих:
Ведь с ними – замысел его умрет.
(Поет над ухом Гонзало.)Ты крепко спишь, а в этот час
Измена не смыкает глаз
И обнажает меч.
Дремоту сбрось с тяжелых век,
Проснись, чтоб не уснуть навек
И короля сберечь!
Проснись! Проснись!
АнтониоМы оба нападем на них внезапно.
Ну!..
Обнажают мечи.Гонзало (просыпаясь)Ангелы, спасите короля!
Все просыпаются.АлонзоЧто?.. Как!.. Зачем мечи обнажены?
Как дико смотрите вы…
ГонзалоЧто случилось?
СебастьянМы здесь на страже возле вас стояли
И вдруг… услышали ужасный рев
Быка… нет, льва скорей. Он разбудил вас?
Мой слух был потрясен.
АлонзоНет, я не слышал.
АнтониоУжасный рев! Он мог бы испугать
И великана… Сотряслась земля,
Как будто сотня львов взревела сразу.
АлонзоА ты слыхал, Гонзало?
ГонзалоГосударь,
Сквозь сон я странное услышал пенье,
Которое меня и разбудило.
Я громко закричал – и вы проснулись.
Тут вижу их, с оружием в руках.
Да, шум здесь был. Остерегаться надо.
А лучше бы совсем уйти отсюда.
На всякий случай обнажим мечи.
АлонзоПойдемте прочь и поиски продолжим:
Быть может, сына я еще найду.
ГонзалоОн здесь, на острове, я в это верю.
Бог да хранит его от этих диких
И яростных зверей.
АлонзоПойдемте прочь.
Ариэль (в сторону)Оповестить мне надо господина,
Что жив король и что он ищет сына.
Все уходят.СЦЕНА 2
Другая часть острова. Входит Калибан с вязанкой дров. Раскаты грома.КалибанПускай пары гнилых болот и топей,
Которые высасывает солнце,
Падут на Просперо! Пусть он зачахнет!
Я не могу не проклинать его,
Хотя меня подслушать могут духи.
Они меня не тронут без приказа;
А скажет он – и тотчас же начнут
Меня толкать, щипать, сбивать с дороги,
Пугать и мучить всякой чертовщиной.
Чуть что, их напускают на меня.
Они то корчат рожи, как мартышки, 11
Стараясь укусить исподтишка;
То, как ежи, колючими клубками
Мне на дороге норовят попасться,
Чтоб я босые ноги занозил;
То, как гадюки, жалят и шипят,
Сводя меня с ума…
Входит Тринкуло.КалибанНу вот! Опять!
Опять наслал он духа… Будет мучить
За то, что долго дров я не несу.
А если распластаться на земле?
Он, может быть, меня и не заметит.
ТринкулоНи тебе деревца, ни тебе кусточка, чтобы укрыться даже от пустячного дождя, а тут надвигается новая буря. Ветер-то как завывает! Вон та черная туча, вон та тучища – ни дать ни взять огромный гнилой бурдюк, который, того и гляди, лопнет и выпустит из себя всю жижу. Если снова разразится такая же гроза, я уж не знаю, куда и голову приклонить! А если хлынет из этой тучи, то будет настоящий потоп… Это еще что? Человек или рыба? Мертвое или живое? Рыба! – воняет рыбой. Застарелый запах тухлой рыбы; что-то вроде соленой трески, и не первой свежести. Диковинная рыба! Будь я сейчас в Англии – а я там был однажды – да показывай я эту рыбу 12, пусть даже на картинке, любой зевака отвалил бы мне серебряную монету за посмотрение. Там бы это чудище вывело меня в люди. Там всякое странное животное выводит кого-нибудь в люди. Те, кому жалко подать грош безногому калеке, охотно выложат в десять раз больше, чтобы поглазеть на мертвого индейца… Да у нее человечьи ноги! А плавники точь-в-точь как руки! Ей-богу, оно теплое! Нет, я ошибся! Отрекаюсь от своих слов. Никакая это не рыба. Это здешний островитянин, которого убило грозой.
Снова гремит гром.Ай-ай-ай! Опять начинается гроза. Ничего не поделаешь – придется залезть под его лохмотья: больше деваться некуда. Каких странных сопостельников дает человеку нужда! Устроюсь тут, пока буря не выплеснет всех своих помоев.
Входит Стефано, с бутылкой в руках.Стефано (поет)Я больше в море не пойду,
На берегу помру!
Ну и дрянная же песня, только на похоронах ее и петь. Одна только есть у меня отрада!
(Пьет.)И юнга, и боцман, и шкипер, и я –
Каждый гуляет с девчонкой,
Но гордую Китти – совет мой, друзья, –
Вы обходите сторонкой,
Коль вы не хотите
Услышать от Китти:
«Матросов – к чертям!»
От нашего брата воротит свой нос;
Мол, пахнет смолою и варом матрос.
Но слышал вчера я от девки одной -
Гуляет с гордячкой какой-то портной.
С портняжкой не споря,
Уходим мы в море,
А Китти – к чертям!
Тоже дрянная песня. Но вот моя отрада.
(Пьет.)КалибанНе мучай меня! О-о-о!
СтефаноВ чем дело? Может, у нас тут водятся черти? Может, думают нас разыграть, прикинувшись дикарями или индейцами? Как бы не так! Не для того я вышел сухим из воды, чтобы вы меня напугали своими четырьмя ногами. Как говорится, – не родилась еще четвероногая овца, чтобы напугать такого молодца. И это будут повторять до тех пор, пока Стефано дышит воздухом.
КалибанДух мучает меня! О-о-о!
СтефаноЭто какое-нибудь здешнее четвероногое чудище. Не иначе как его трясет лихорадка. Но что за дьявольщина – откуда оно умеет говорить по-нашему? Уже ради одного этого стоит ему помочь. Если бы мне удалось вылечить его, да приручить, да вернуться с ним вместе в Неаполь – ни один император не отказался бы от такого подарка.
КалибанПожалуйста, не мучай меня! Я сейчас отнесу дрова домой.
СтефаноУ него, видно, сейчас приступ: плетет оно какую-то чепуху. Дам-ка ему глотнуть из моей бутылки. Если оно еще никогда не пробовало вина, припадок может пройти. Только бы мне вылечить его да сделать ручным, а там уж я на нем наживусь. Тот, кто захочет его получить, мне за него заплатит. И заплатит как следует быть!
КалибанПока ты, еще не очень больно дерешься. Но я знаю, что сейчас будет больно, потому что ты дрожишь. Это Просперо тебя науськивает.
СтефаноКис-кис-кис! Открой ротик. Здесь у меня есть что-то – оно развяжет тебе язык, киска 13. Открой рот. Поверь моему слову, это снадобье стряхнет с тебя твою трясучку; ручаюсь – стряхнет. Ты не понимаешь, кто тебе друг, а кто враг. Ну же, открой пасть еще разок.
ТринкулоЗнакомый голос: это… Не может быть, он ведь утонул. Это, верно, нечистая сила! Ой! Господи помилуй!..
СтефаноЧетыре ноги и два голоса – ну и ловко же устроено это чудище! Передним голосом оно может расхваливать своих друзей, а задним – клепать на них и поносить их последними словами. Я вылечу его от лихорадки, если даже для этого потребуется опорожнить всю бутылку. Ну, лакай!.. Аминь!.. Теперь немножко в твою другую глотку.
ТринкулоСтефано!..
СтефаноДругая глотка зовет меня по имени? Вот так штука! Это не чудище, а сам сатана! Нет, надо уходить, у меня нет длинной ложки. 14