Уильям Шекспир - Два веронца

Когда я подбирала их, вы были

Разгневаны, но все ж я их возьму.

Ведь здесь они простынут.

Джулия

Вижу, вижу,

Без них тебе и жизнь уж не мила.

Лючетта

Коль видите, вы так и говорите.

Я и сама все вижу — не слепая!

Джулия

Идем, идем. Пойдешь ты, наконец?

Уходят.

СЦЕНА 3

Верона. Комната в доме Антонио.

Входят Антонио и Пантино.

Антонио

Каким, Пантино, важным разговором

Мой брат вас задержал в монастыре?

Пантино

Шла речь о вашем сыне, о Протее.

Антонио

И что же говорил он?

Пантино

Удивлялся,

Что ваша милость позволяет сыну,

Теряя дни, сидеть бесплодно дома,

Меж тем как люди победнее родом

Шлют сыновей за прибылью и славой,

Тот — на войну, чтоб испытать фортуну,

Тот — в море, чтобы земли открывать,

Тот — в университет, во храм науки.

Он говорит, что сын ваш преуспел бы

В любом из мною названных занятий,

И мне велел настойчиво просить вас,

Чтоб сын ваш дома больше не сидел,

Не пожалел бы в старости бессильной,

Что мир широкий смолоду не видел.

Антонио

Меня не нужно долго убеждать

В том, что ему твердил я целый месяц.

Я знаю сам, что он теряет время,

Что не созреет ни умом, ни сердцем,

Покуда школу жизни не пройдет.

Мы лишь в трудах приобретаем опыт,

А время совершенствует его.

Куда ж послать мне сына, посоветуй.

Пантино

Но ваша милость, вероятно, знает,

Что друг Протея, юный Валентин,

Не так давно в столицу перебрался

И состоит при герцоге.

Антонио

Я знаю.

Пантино

Отправьте также сына ко двору,

Чтоб он учился рыцарскому делу,

Изысканным речам и обращенью,

Беседовал с вельможами и видел,

Каким быть должен юный дворянин.

Антонио

Совет хорош. И мне он так по сердцу,

Что я б ему последовал немедля,

Когда бы вдруг представился мне случай

Тотчас же ко двору его отправить.

Пантино

Осмелюсь молвить: завтра дон Альфонсо

И с ним другие знатные синьоры

В Милан поедут к герцогу, чтоб лично

Свои услуги предложить ему.

Антонио

Что ж, общество прекрасное для сына.

Я прикажу! Пусть едет в добрый час!

Входит Протей.

Протей

О светлый день! О сладостные строки!

О нежные признания в любви!

Ее рукой здесь говорило сердце,

Здесь клятва — чести девичьей залог.

Когда б отцы наш брак благословили,

Согласьем наше счастье закрепив!

О Джулия, небесное созданье!

Антонио

Мой сын, что за письмо в твоих руках?

Протей

Ах, мой отец, привет от Валентина,

Доставленный мне нашим общим другом.

Антонио

Дай мне письмо, посмотрим, что он пишет.

Протей

Он пишет, мой отец, лишь об одном:

Как он любим и как живет счастливо,

Как благосклонно герцогом он принят.

Зовет меня — с ним разделить фортуну.

Антонио

А ты б хотел откликнуться на зов?

Протей

Я подчиняюсь только вашей воле,

А не порывам дружеских желаний.

Антонио

Его порыв совпал с моею волей.

Не удивляйся, я решенье принял,

Я так хочу! Да, так хочу — и все.

Ты должен будешь вместе с Валентином

Пожить в гостях при герцогском дворе.

Тебе я назначаю ту же сумму,

Какую шлет его отец ему.

Готовься в путь. Поедешь завтра утром.

Я так решил, не вздумай возражать.

Протей

Синьор, так быстро я не соберусь.

Прошу вас, на день, на два отложите.

Антонио

Вслед за тобой пошлю твои пожитки.

Мы кончили, ты едешь завтра утром.

А вам, Пантино, поручаю сборы.

Задержки я не разрешу. Пойдемте.

Антонио и Пантино уходят.

Протей

Чтоб не сгореть, от пламени бежал я,

Но вот упал в пучину и тону.

Ему письмо я показать боялся,

Чтоб не восстал он на мою любовь.

Но тем, что скрыл мою любовь трусливо,

Я сам же на любовь мою восстал.

О, как весна любви напоминает

Апрельский день, изменчивый полет!

Едва блеснуло солнце золотое,

На небе туча темная встает.

Входит Пантино.

Пантино

Синьор Протей! Отец велел позвать вас.

Он хмурится! Прошу, поторопитесь.

Протей

Что делать сердцу? Молвив «да» в ответ,

Сто тысяч раз воскликнуть хочет «нет»!

Уходят.

АКТ II

СЦЕНА 1

Милан. Комната во дворце герцога.

Входят Валентин и Спид.

Спид

(протягивая перчатку)

Синьор, перчатка ваша?

Валентин

Нет, как видишь.

Мои — на мне.

Спид

А эта — ни на ком.

Жаль, что она не ваша.

Валентин

Покажи-ка.

Моя! Она моя! Дай мне ее!

Божественной руки покров прелестный!

О Сильвия, Сильвия!

Спид

(во все горло)

Сильвия! Сильвия!

Валентин

Ты что, дурак?

Спид

Все равно она не слышит, синьор.

Валентин

Кто вас просил, синьор, звать ее?

Спид

Да вы сами, ваша милость. Или я ослышался?

Валентин

Всегда ты норовишь забежать вперед.

Спид

Но вы же только вчера сказали, что я нерасторопный.

Валентин

Убирайтесь к черту, синьор. Однако скажи, ты знаешь госпожу Сильвию?

Спид

Ту, в которую ваша милость влюблены?

Валентин

Откуда ты знаешь, что я влюблен в нее?

Спид

По следующим признакам: во-первых, вы научились подобно синьору Протею стоять скрестив руки на груди и так смотреть, как будто вам жизнь не мила; наслаждаться любовной песней, как малиновка; бродить в одиночку, как зачумленный; вздыхать, как школьник, потерявший букварь; плакать, как девушка на могиле бабушки; поститься, как больной, посаженный на голодную диету; не спать по ночам, как богач, боящийся вора; гнусавить, как нищий на паперти. Прежде, когда вы смеялись, можно было подумать, что это кукарекает петух. Вы не шли, а гордо выступали, точно лев на прогулке. Вы постились только час после обеда. Вы грустили только при отсутствии денег. А теперь ваша возлюбленная так преобразила вас, что я на вас гляжу и не знаю: мой ли это господин?

Валентин

Неужели это так заметно по мне?

Спид

Это заметно всем, кроме вас.

Валентин

Кроме меня? Быть не может.

Спид

Кроме вас! И это святая истина, потому что второго такого простака в целом свете не сыщешь. И эта глупость так заполнила ваше нутро, что она поминутно выпирает из вас наружу. А когда глядишь на вас, она просвечивает, словно моча в ночном сосуде. Поэтому нужны только глаза, чтобы стать вашим врачом и распознать вашу болезнь.

Валентин

Но скажи, наконец, ты знаешь мою Сильвию?

Спид

Ту, с которой вы глаз не спускаете за обедом и ужином?

Валентин

Ты это заметил? Да-да, именно ее.

Спид

Нет, синьор, я ее не знаю.

Валентин

Как, ты знаешь, что я с нее глаз не спускаю, а ее самой не знаешь?

Спид

Не та ли это, которую от всех придворных дам отличает уродство?

Валентин

Напротив, дружище, ее отличает красота, а еще больше отличает ее нечто другое.

Спид

Вот это я знаю, синьор.

Валентин

Что ты знаешь?

Спид

Знаю, что ее отличает не столько красота, сколько ваша милость.

Валентин

Не в этом дело. Я хочу сказать, что ее красота необычайна, а другие достоинства неисчислимы.

Спид

Ну, конечно, потому что ее красота намалеванная, а другого никто и не считал.

Валентин

Как — намалеванная? Как — никто не считал?