Занавески - Михаил Алексеевич Ворфоломеев
И в а н. Учи… Твои успели проскочить, а сейчас кругом блат! Теперь без блата селедки не купишь!
Л о н г и н о в. Кстати, о селедке! Почему это русского человека вечно на селедку тянет? Что это у него за страсть такая?
Ф и р с о в а. И малосольные огурцы. Тоже хорошо!
Л о н г и н о в. Что хорошо?
Ф и р с о в а. Тянет к им!
Л о н г и н о в. А почему?! Ведь если разобраться, то это не еда! Это дикарство какое-то!
И в а н. Чего тут голову ломать? Что пьешь, тем и закусываешь! Теперь люди на плавленый сырок переходят.
Л о н г и н о в. Сырок — ерунда!
И в а н. Не скажи! Ты селедку съел, пить захотел! Воду же не будешь пить. Пойдешь чего-нибудь искать. А сырок скушал, и порядок! Ты его второй раз в рот не запихнешь. Очень хорошо килечку в томате. Чтобы забор был, крапива, чурбачок! Сели мужики, килечки открыли, выпили и поговорили. А как же! Нам есть о чем поговорить!
Л о н г и н о в. Есть. Вон стоит, недопитая.
И в а н. Твоя?
Л о н г и н о в. Моя.
И в а н. Приглашаешь?
Л о н г и н о в. А не брезгуешь?
И в а н. Зачем? Я из своего стакана пью.
Оба идут к столику.
О л я. Папа, а папа!
Л о н г и н о в. Оля, я так, для разговора. Чуть-чуть!
П р а с к о в ь я. Ты-то чего думаешь, Светка!
С в е т а. Я не знаю… Как взбесился! Поедем и поедем! Надо, говорит, жизнь поглядеть. А чего ее глядеть?
П р а с к о в ь я. И то! Не глядеть надо, а жить.
Ф и р с о в а. Не скажи. Поглядеть тоже надо.
П р а с к о в ь я. Ты свое поглядела. А кому же ты коров сдала?
С в е т а. Ленке Филатовой.
П р а с к о в ь я. Да она же совсем молодая! Она же надорвется!
С в е т а. Так вот, поедем да поедем! Главное дело, ни родных, ни знакомых! Где ночевать?
И в а н. На вокзале. А ты думала, колхознику дадут люксовый номер?
Л о н г и н о в. Не дадут!
И в а н. Как думаешь, почему?
Л о н г и н о в. Не привили уважения к собственному народу.
И в а н. Вот так вот! Я был в Москве, знаю! Там для иностранцев отдельно все! Магазины — отдельно! Гостиницы отдельно. Ресторан — отдельно! Иностранец хоть и падла какая-нибудь, а его норовят кругом вперед! За что?! За его вшивую валюту меня унижают. Каждого из нас унижают! Вот Светка говорит: зачем мы едем?
С в е т а. Я тебя и сейчас спрошу — зачем?
И в а н. Ты погоди! Ну-ка, пианист, отвечай моей бабе!
Входят Л о б о в и У т е х и н. В руках Лобова вещи Утехина.
Ф и р с о в а. Вот тебе на! Егор Денисович! Скоро весь колхоз соберется.
Лобов оглядывает всех, стряхивает одежду. Утехин стонет и ковыляет к лавке.
У т е х и н. Буфетчица! Тащи бинт!
П р а с к о в ь я. Чего это с вами?
У т е х и н. Ногу подвернул!
Л о б о в. Не мог ты себе башку подвернуть.
У т е х и н. Хватит тебе, Лобов, хватит. В конце концов, это я тебе имя сделал!
Л о б о в. Дурак, одно слово дурак!
У т е х и н. Да какое ты имеешь право?
Л о б о в. А ты куда, Иван, собрался?
И в а н. Куда надо.
С в е т а. Егор Денисович, я не виновата!
Л о б о в. Совсем, что ли, уезжаете?
С в е т а. Совсем…
Л о б о в. Игорь Алексеевич, прямо для тебя материал! Рублей на сорок можешь закатать статью!
У т е х и н. Буфетчица!
Ф и р с о в а. Нету у меня бинтов. Пиво есть! Только что завезли!
У т е х и н. На вертолете?
Ф и р с о в а. Чего?
У т е х и н. Я говорю, пиво на вертолете привезли?
Ф и р с о в а. На коне!
Л о б о в (подсаживается к Кайдановым). Ну, рассказывай.
И в а н. Нечего.
Л о б о в. Да ладно тебе. Куда собрался? В город? В другой колхоз?
И в а н. Приглашают замминистра по колбасе!
Л о б о в. На дегустацию потянуло. Хочешь попробовать всего понемножку! А обратно вернешься?
И в а н. На твои похороны.
Л о б о в. Ох ты какой!
И в а н. Да вот такой! С ногами и головой.
Л о б о в. Ну и валяй! Только запомни, Кайданов, обратно ходу нет! Я тебе клянусь, что никогда назад не пущу! Дом твой лично куплю и сожгу! Чтобы все видели! Я на месте твоего дома сортир общественный поставлю!
И в а н. Зачем он нужен?
Л о б о в. Как памятник всем бросившим землю, понял! Ты меня знаешь, я сделаю!
С в е т а. Егор Денисович, да как же так… Да разве так можно?!
Л о б о в. Может, мне вам премию давать?!
И в а н. Да в гробу я видел твой колхоз! Я через год забуду, как навоз пахнет!
Л о б о в. Ты через день все забудешь! И как мясо пахнет и хлеб! Там тебе напасли молдавского! Азербайджанского! Смотри язык свой не забудь! (Достает коробочку.) Держи!
И в а н. Что это? (Берет коробочку, открывает.) Медаль! Кому?
Л о б о в. Тебе! Не я, а партия, народ оценили твой прошлый труд. Получи тихонечко, чтоб никто не видел и не знал, что у тебя есть орден! Я-то об этом буду молчать!
И в а н. А денег не дали?
Л о б о в. В другом месте получишь! (Садится на прежнее место.) Прасковья, к утру ближе подымешь?
П р а с к о в ь я. Подыму! Спи, Егор Денисович! Намаялся, поди?
Л о б о в. Двенадцать километров пехом. Сам-то бы ничего, да вот банный лист привязался! Ногу еще подвернул.
У т е х и н. За что ты на меня злишься, Лобов?
Л о б о в. За то, что ты сандаль безразмерный. Кому надо, тот тебя и напяливает!
У т е х и н. Я всего-навсего журналист!
Л о б о в. Сказал бы я тебе, кто ты, да ты сам знаешь. И
