Буря. Двенадцатая ночь. Зимняя сказка - Уильям Шекспир
И море насмехается над нами,
Что на земле его мы тщетно ищем.
Антонио
(тихо, Себастьяну)
Я рад, что он надежду потерял.
Но не бросай от первой неудачи
Ты своего намеренья.
Себастьян
(тихо, к Антонио)
Дай случай —
И я покончу с ним.
Антонио
(так же)
Сегодня ж ночью!
Усталостью измучены они
И бодрствовать не будут и не смогут,
Как раньше.
Себастьян
(так же)
В эту ночь. Ни слова больше!
Торжественная странная музыка.
Алонзо
О, что за звуки? Слышите, друзья?
Гонзало
Вот музыка волшебная!
Наверху появляется Просперо, невидимкой. Входят разные странные фигуры: они вносят накрытый стол и танцуют вокруг него, различными телодвижениями и поклонами приветствуя Короля и приглашая его к столу; затем исчезают.
Алонзо
О небо,
Пошли своих хранителей! Кто это?
Себастьян
Живые куклы! Ну, теперь я верю,
Что есть единороги, что в Аравии
Есть дерево, трон Феникса, что Феникс
Там царствует…
Антонио
И я всему поверю;
Пусть все невероятное случится, —
За правду все сочту и поклянусь,
Что путешественники нам не лгут,
Хоть домоседы глупые бранят их!
Гонзало
Когда б в Неаполе я рассказал
О том, что видел, – кто бы мне поверил,
Что существуют здесь островитяне
(Конечно, это здешний был народ),
Которые под образом чудовищ
Таят такую прелесть обращенья,
Какую редко встретишь у людей?
Просперо
(в сторону)
Да, честный человек, ты прав: есть люди
Средь вас, которые гораздо хуже,
Чем дьяволы.
Алонзо
Я не могу очнуться!
Какие образы, движенья, звуки!
Как выразили все они понятно
Без слов!
Просперо
(в сторону)
Дождись конца: потом похвалишь.
Франсиско
Как странно все они исчезли!
Себастьян
Что ж,
Еду они оставили, а мы —
Так голодны. Угодно ль вам отведать?
Алонзо
О нет!
Гонзало
Не бойтесь, государь. Мы в детстве
Не верили, что люди есть в горах
С подгрудками, как у быков, с мешками
Мясистыми у горла, что есть люди
Без плеч и с головами на груди;
А ведь теперь рассказам краснобаев
Придется верить.
Алонзо
Что ж, я буду есть.
Пусть трапеза моя последней будет, —
Не все ль равно? Все – в прошлом. —
Герцог, брат…
Последуйте примеру моему.
Гром и молния.
Появляется Ариэль в виде гарпии; он машет крыльями над столом, и при помощи особого механизма все блюда исчезают.
Ариэль
Передо мной три грешника. Судьба,
Которая всем в мире управляет,
Вас морю ненасытному велела
Извергнуть на пустынный остров, ибо
Вы недостойны жить с людьми. Я вас
Безумью обрекаю!
Алонзо, Себастьян и Антонио обнажают мечи.
Это храбрость,
С какою топятся самоубийцы.
Безумцы! Мы – орудия судьбы.
Как эта сталь не может ранить ветер
Или убить ударом смехотворным
Сходящуюся в тот же миг волну, —
Так ни одной пушинки с этих перьев
Не сбросить ей. Товарищи мои
Неуязвимы все. А если б даже
Иначе было, вы поднять не в силах
Своих мечей! Но вспомните (за этим
Я послан к вам): когда-то из Милана
Вы Просперо достойного изгнали,
Вы предали его на ярость морю
И с ним – дитя невинное. Но море
Вернуло их; а ваше преступленье
Власть высших сил хоть медлит покарать,
Но не забыла. Эта власть – и море,
И землю, и всех тварей подняла
На кару вам. Тебя, король, она
Лишила сына; и через меня
Вам возвещает медленную гибель,
Что хуже смерти. Шаг за шагом будет
Тебе она сопутствовать; спастись
От праведного гнева можешь только
Раскаяньем своим чистосердечным
И жизнью беспорочною потом.
(Исчезает среди раскатов грома.)
Под звуки тихой музыки снова появляются фигуры; они танцуют с гримасами и ужимками и уносят стол.
Просперо
(в сторону)
Прекрасно ты роль гарпии исполнил,
Мой Ариэль; хорош был, их терзая.
Ты мой урок запомнил превосходно, —
Ни слова не забыл. Другие духи,
Приказ мой точно соблюдая, живо
Сыграли все. Подействовали чары:
Мои враги окованы безумьем;
Теперь они во власти у меня.
Но я пойду проведать Фердинанда,
Которого считают все погибшим,
И ту, что нам обоим дорога.
(Исчезает.)
Гонзало
Что с вами? Всем святым вас заклинаю:
Во что вы взор вперили, государь?
Алонзо
Чудовищно! Чудовищно! Я слышал,
Как волны мне об этом говорили,
Как ветер выл, а гром органом мощным
Гласил мне имя Просперо и грозно
Мой грех напоминал… Из-за него
Мой сын теперь лежит в подводном иле.
Спущусь же глубже, чем достанет лот,
И вместе с ним в могиле я улягусь.
(Уходит.)
Себастьян
Готов избить я легионы бесов
В единоборстве с каждым!
Антонио
Я – с тобой!
Уходят Себастьян и Антонио.
Гонзало
Все трое обезумели. Их грех,
Как сильный яд, что действует не скоро,
Им начинает душу разъедать.
Прошу вас: кто