Багровое пепелище - Александр Александрович Тамоников
За этими размышлениями Глеб быстро добрался до бытовок. Возле одной уже развернулась бурная работа: прямо на улице женщина в белом халате, начальница санбатальона, осматривала капитана Артемова; в это время две санитарки поспешно промывали ледяной водой сам вагончик, готовя его к приему раненых. Рядом с постройками сгрудились две толпы: поменьше, из советских бойцов, которые были наспех перевязаны подручными средствами прямо во время боя; и рядом со второй бытовкой под охраной двух автоматчиков находились румынские солдаты; многие пленные были ранены, часть из них лежала прямо на земле, истекая кровью и корчась от боли.
Поэтому после осмотра Артемова хирург выкрикнула:
— Алевтина, принимайся за перевязку легко раненных! Я займусь тяжелыми. — Она повернулась к пленным и жестами указала: — Ну, давайте, заносите ваших, медицина не отличает — враги, свои. Все люди, все жить хотят. Ну что стоите, заносите их и укладывайте на лавку.
Женщина отрывисто принялась раздавать приказания, пленные бросились выполнять ее распоряжения, так и не оправившись от удивления, что советский врач помогает врагам, которые меньше часа назад сражались против них. В бытовке мгновенно развернулся полевой госпиталь, загремели инструменты, забегали санитарки с охапками перевязочного материала. Аля, строгая и напряженная, тоже устроилась прямо на улице на двух лавках, разложив бинты, мази и инструменты в лотке. Она только успела бросить на Шубина тревожный взгляд:
— Товарищ капитан, у вас ранение? Давайте осмотрю.
Но Шубин устало опустился рядом с бледным Артемовым, кивнул девушке:
— Я подожду, ты действуй. Как закончишь, так осмотришь, поцарапало немного.
Капитан Артемов слабым голосом подозвал разведчика:
— Шубин, доложи, как прошел штурм. Еще обнаружили немцев при прочесывании населенного пункта?
— Так точно, товарищ командир, — Глеб присел рядом с раненым на наваленную из веток кучу и принялся подробно рассказывать о том, что произошло после захвата крепости на холме.
Артемов внимательно слушал, задавал вопросы, а потом положил руку на плечо разведчика:
— Молодец, капитан, не растерялся. Все правильно сделал. Ни одного бойца не потерял, это самое важное для меня! У меня все ребята отборные, их по всему фронту искали для ШИСБР.
Глеб смутился от такой горячей похвалы:
— Служу Советскому Союзу, товарищ командир. Да, парни знали, что делать. Действовали слаженно, мгновенно сломали сопротивление. — Глеб указал на пленных: — Сами видите, сколько у них потерь, — он внимательно всмотрелся в набухшую кровью свежую повязку на голове капитана. — Вы-то как себя чувствуете? Что хирург сказал, серьезное ранение?
Но Артемов, несмотря на сильную бледность, на то, с каким трудом ему давались все движения, отмахнулся:
— Царапина. Вот ноги не слушаются. Питание хорошее все исправит. Кстати, что там с обедом, капитан? Довольствие организовано для бойцов?
Шубин поднялся:
— Там горячий обед даже соорудили! Давайте схожу, товарищ капитан! Сразу на ноги встанете! — Глеб с готовностью направился в сторону другой окраины, откуда уже по всему поселению тянулся густой запах похлебки из немецких припасов. Этот аромат щекотал ноздри, будил аппетит. Навстречу разведчику попался Серго Ломидзе с большим ведром похлебки:
— Товарищ капитан, а я вас везде ищу. Обедать давайте, пока горячее! Ух, наваристо получилось. Меня Алечка отправила, чтобы накормить медиков и раненых. У Серго было отмыто от копоти и грязи пока только лицо, но глаза сияли от радости. Он был счастлив сейчас, что их атака закончилась победой, а больше всего, что он может быть рядом с любимой женой и позаботиться о ней — обеспечить горячей едой. Поэтому Серго по дороге позабыл об обычной дерзости и суровости и всю дорогу к полевому госпиталю рассказывал о том, как деревенские ребятишки были удивлены тем пиром, что устроили для них бойцы ШИСБР:
— Такой там малец смешной. Ложку съест, охнет и сидит, глаза зажмурит от удовольствия. Оближет, зачерпнет и снова в рот. Намаялись ребятишки от фашистов. Взрослому-то перетерпеть можно, а они ведь понять не могут, за что, почему. — Серго вдруг задумчиво произнес: — Как война закончится, усыновим с Алей, сколько сможем, ребятишек. И свои будут, и сирот в семью возьмем. Я всегда о большой семье мечтал, дом построю, чтобы всем места хватало. Алечка моя согласна, — молодой мужчина поднял на командира черные глаза, они горели не привычной злостью и задором, а светились мягким огнем любви и надежды.
Шубин поддержал его:
— Правильное решение, Серго. Из вас хорошие родители получатся, с такой женой что угодно по плечу.
Ломидзе расплылся в улыбке:
— Она такая у меня, да. На первый взгляд хрупкая, тоненькая, как птичка, а внутри столько силы и доброты. Никому не дам ее в обиду, всегда буду рядом! — с жаром пообещал влюбленный.
Когда они вернулись к бытовкам, Шубин приказал, глядя на вытянувшиеся при виде еды лица пленных:
— На всех делим обед, им тоже три котелка выдайте и ложки, поделитесь.
Советские бойцы отдали несколько ложек своим врагам, туда же из рук в руки перекочевали три котелка с дымящимся варевом.
Аля, которая съела четыре ложки, подвинула остатки своего обеда и кусок хлеба мужу:
— Доедай, Сережа. Мне работать дальше надо.
Тот замотал головой:
— Алечка, я тебе через два часа чай заварю. Прямо здесь сейчас костер соорудим, вам ведь вода нужна горячая. У меня рафинад есть, ты потом чай попьешь с хлебом и сахаром, перерыв сделаешь. Я голодать тебе не дам! — Он вскочил и попросил Шубина: — Товарищ капитан, разрешите заняться костром?
Глеб едва сдержал улыбку, до того послушным был дерзкий Серго Ломидзе. Отважный, горячий воин, ловкий сапер при виде этой тоненькой девочки с серьезными глазами становился мягким и кротким, готовым на любые подвиги ради любимой.
Аля тут же поддержала идею:
— Конечно, нужно костер развести и согреть воду для раненых… И ты тоже, Сережа, помоешься, форму я твою постираю. Грязь — это основной источник инфекций.
Серго погладил ее тонкие пальчики:
— Час, и у тебя будет костер до небес! — Он вдруг повернулся к пленным, спросил у Шубина: — Могу взять с собой парочку фрицев? Втроем мы быстро натаскаем дров.
Глеб с сомнением посмотрел на кучку пленных: а что, если кто-то из них попытается сбежать? Будто прочитав его
