Японское искусство войны. Постижение стратегии - Томас Клири
«Точно видеть потенциальную возможность – в этом заключается искусство войны. Не забывать о хаосе, даже когда государство в мире, – в этом заключается искусство войны. Видеть положение дел в государстве, знать, где произойдет разрыв, и лечить болезнь еще до того, как она проявит себя, – в этом тоже заключается искусство войны».
Идеальное искусство предвидения событий еще до того, как они произойдут, заключается в умении совладать с ними еще до того, как для этого необходимо будет затратить значительные усилия. Эта доктрина пришла из даосизма через дзэн-буддизм, и применима она не только к индивидуальному поединку, но и к любым другим делам. Поскольку всепроникающая гибкость и способность изменяться являются самым необходимым, один из дзэнских наставников классической эпохи сказал даже: «Я не говорю о том, что вы делаете день за днем; единственное, что беспокоит меня, – так это чтобы видение ваше было правильным». Ягю тоже подчеркивает первостепенную значимость правильного восприятия и показывает, каким образом оно применимо в человеческих взаимоотношениях как в военное, так и в мирное время.
«Движение начинается еще до того, как противник двинулся. Первый росток движения – это энергия, или чувство, сокрытое в груди. Динамика движения – это энергия, чувство или настроение. Правильно оценивать энергию, чувство и настроение противника и действовать соответственно – вот что называется началом движения.
Дверные петли находятся внутри двери. Различать невидимые действия, спрятанные внутри, и влиять на них – вот что называется боевым искусством в начале движения.
В жизни и в отношениях на службе, поскольку действие человека следует за развивающейся ситуацией, отношение его такое же, как и в поединке воинов, даже если нет конфликта. Внимание к динамике ситуации, даже если она складывается при участии многих – это тоже боевое искусство.
Если вы не в состоянии уловить динамику ситуации, может случиться так, что вы долго будете оставаться не у дел или без всяких на то причин попадете в беду. Когда люди произносят речи, не улавливая при этом состояние других, когда они вступают в споры и в результате платят за это своими жизнями – все это зависит от того, видят они или не видят динамику ситуации и состояние других людей.
Даже для того, чтобы обставить комнату так, чтобы все вещи находились на своих местах, необходимо понимать динамику ситуации, и в этом есть нечто от боевого искусства».
Кусакабэ Кимбэй либо Раймунд фон Штильфридом. Самураи в доспехах. XIX в.
В целом Ягю рассматривает боевые искусства, в том числе и стратегию, с более абстрактной, или теоретической, нежели Мусаси, точки зрения. Мусаси уделяет значительное внимание специфическим движениям и маневрам воина во время поединка, в то время как Ягю гораздо более глубоко разбирает философские и психологические аспекты стратегии. В своих рассуждениях о «видимости и намерении», то есть стратегии, – буквально это означает «внешнее и внутреннее», «поверхностное и глубинное» – Ягю ясно показывает нам то, что ныне считается отличительным признаком поведения японцев в бизнесе:
«Видимость и намерение – фундаментальные составляющие боевого искусства. Видимость и намерение подразумевают стратегическое использование уловок и хитростей, использование обманчивого для обретения того, что реально.
С помощью видимости и намерения, искусно примененных, безусловно, можно заманить человека в ловушку, даже в том случае, если он чувствует, что за осязаемой видимостью скрывается маскируемое намерение. Если вы прибегаете к хитрости и противник попадается на нее, вы сможете победить его, заставив действовать так, как вам выгодно.
Что же касается тех случаев, когда противник не попадается на хитрость, то, если вы видите это, вы вполне можете прибегнуть к другой. И тогда, даже если противник не клюнул на первоначальную уловку, в итоге он обязательно окажется в безвыходном положении.
В учении Будды это называется “подходящим средством”. Даже если истина спрятана внутри, в то время как вовне используется стратегия, когда в конце концов вы покажете истину, обман и притворство тоже станут истиной».
Утагава Куниёси. Усиода Масанодзё Таканори, затягивающий обшлаг кольчуги. XIX в.
Разумеется, рассуждения Ягю о взаимоотношении средств и истины в буддизме на самом деле не согласуются с учением сутр, но они характерны для в значительной степени формализированной японской буддийской церкви. Конечная идентификация средств и цели, присутствующая в рассуждениях Ягю, лежала в основе формирования всевозможных культов, которые сохраняли свой внешний ритуальный облик еще долгое время после того, как их изначальный смысл был утрачен.
Монументальное сочинение «Цзунцзинлу» – панбуддийская энциклопедия, которой первые дзэнские наставники Японии пользовались еще за три столетия до Ягю, так разъясняет классический буддийский подход к данной теме: «Можешь следовать подходящим разъяснениям вплоть до привязывания к временному, вплоть до нанесения вреда истинному. Но если обретешь учение целиком и непосредственно, тогда сможешь понять истинное и обнаружить временное. Если цепляешься за преходящее, учение и восприятие разделены». Трудно избежать ощущения, что даже воины, изучавшие дзэн-буддизм, такие как Мусаси или Ягю, никогда не отказывались от своей привязанности к тому пути, которому они следовали в повседневной жизни.
Это не значит, что в упрощенном понимании дзэн-буддизма Ягю Мунэнори было что-то дурное. Японцы говорят: «Усо мо хобэн» («Даже ложь есть средство»), но это может относиться к любой индивидуальной цели и вовсе не иметь никакого отношения к буддизму или к идее «подходящих средств» для обретения пробуждения. Ягю сам показывает, как в психологическом и этическом смысле обман становится истинным, когда он проводит параллель между бусидо и магической религией синто:
«В сущности учения есть то, что называется тайной духов. Тайна эта охраняется всеми силами, дабы вера людей укреплялась. Когда человек исполнен веры, она приносит благо и ему самому, и другим людям.
В бусидо это называется стратегией. Хотя стратегия – обман, если обман используется для того, чтобы победить, не принося при этом вреда людям, он в конце концов становится истиной».
Первый шаг на пути овладения стратегией, который, по мнению Ягю, должен сделать воин, заключается в практиковании дзэнского учения о непривязанности. Уже мудрецы древности говорили, что фиксация сознания на чем-либо делает людей уязвимыми. В «Искусстве войны» Сунь-цзы говорится: «Нападай, когда уверен, что враг будет обороняться». Поэтому воин, изучающий дзэн, практикует искусство не-привязанности, чтобы избежать захваченности чем-либо. Следуя своему учителю, дзэнскому
