Павел Ефремов - Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания
Сборы подзатянулись. Пока матросов на ужин сводили, пока пересчитали, пока приборку по номерам организовали, пока то да се, часы уже восемь часов вечера показывали. Наконец, нагрузив Юриного мичмана рекомендациями на все случаи жизни, мы подхватили сумки со снедью, мочалками и простынями и отправились в баню. По такому случаю одеты мы были в спортивные костюмы и лишь отдаленно напоминали военнослужащих. К нашему величайшему удивлению, дверь в банно-спортивный комплекс была открыта и в коридоре горел свет.
— Кто живой есть? Народ, отзовись!
Юра несколько раз подал звуковые сигналы, но никто не отозвался.
— Наверное, дежурный открыл. Может, для приборки? Ладно, Паша, нам-то не все равно? Пошли.
Предбанник тоже был открыт. На вешалке висели форменные брюки, офицерская кремовая рубашка, полотенце и прочее банное тряпье. Аккуратно стояли туфли.
— Ну вот! Уже кто-то без очереди вперся. Наверно, местный мичман моментом воспользовался.
Кроме мичманов, живущих в самом поселке, больше никто прийти не мог. Все базовые офицеры проживали в Североморске, и в такое позднее время на службе находиться не могли, а особенно в пятницу.
— Гляди-ка, Юра, а мичман-то — стиляга, адмиральскую рубашку напялил, с резиночками.
Я покрутил перламутровые пуговицы на висящей рубашке. Такие полагались лишь высшему командному составу.
— Да, эти береговые крысы зажрались дальше некуда! Тут подводнику носки на складе выпросить невозможно, а тыл жирует! Раздевайся, Паша, он нам не помешает.
Скинув одежду и задрапировавшись в простыни, мы быстренько переложили в холодильник закуску, засунули в холодильник горячительное и включили электросамовар. Огляделись. Предбанник был оборудован самым необходимым для посиделок. Обшит деревом, большой деревянный стол, полки с посудой, самовар, холодильник. Нормальный флотский непритязательный шик.
— Ну, с богом!
Подхватив фанерные кругляши, чтобы не обжечь нежную кожу офицерской задницы, мы вошли в парилку.
Внутри было чертовски жарко. Термометр показывал за сто двадцать градусов. Лежавший на полке мужчина, судя по лоснящейся от обильного пота коже, был здесь уже давно. На нас он посмотрел с большим изумлением, словно не ожидал, что его покой потревожит кто-то со стороны.
— Здравствуйте! Не помешаем?
Юра по-свойски поднялся наверх и сел, подложив под себя подзадник.
— Дружище, будь добр, подвинься. Паш, не стесняйся, садись.
Неизвестный покорно потеснился, а потом и вовсе сел. Был он невысок, седоват, ну так, ничего особенного. Юра со своим выдающимся вперед «кранцем», могучей статью и зычным голосом выглядел рядом с ним, как авианосец около буксира. Красив и величав.
— Будем знакомы! Юра. А это мой молодой друг Павел. Прошу любить и жаловать!
Мой напарник протянул могучую ладонь незнакомцу. Я вслед за ним. Тот с любопытством посмотрел на нас, пожал руки и невнятно представился:
— Володя.
— Вот и хорошо! Сейчас, Вовчик, посидим, в бассейне окунемся и за встречу — по стопочке. Но не больше. Остальное после.
Комдив раз оказался в своей стихии. Жара, много пара и воды. А что еще сближает мужчин так быстро, как не баня? Голый голому всегда товарищ.
— Володя, ты сам откуда будешь? На базе вроде я тебя не видел. Из морпехов? Или как? А то мы с начальником договорились на сегодняшний вечер, приходим, а тут ты. Ты нам, конечно, не помеха, даже веселее, наших запасов на десятерых хватит, просто знать надо, куда тебя потом домой отправлять. Вдруг сам не дойдешь.
И довольный произведенным эффектом Юра захохотал во весь голос.
— Да я так, местный. А вы-то, ребята, откуда?
Володя уже понял, что его одиночеству пришел конец и, судя по всему, смирился с этим фактом.
— Подводники. Отдыхаем с моряками. Старшие. Я командир первого дивизиона «К-…» капитан 3 ранга Багров.
Я также представился:
— Капитан-лейтенант Белов. КГДУ-2 ракетного подводного крейсера стратегического назначения «К-424».
Юра похлопал меня по мокрой спине.
— Мы три месяца этих орлов пасли в Атлантике. Чтобы враг не расслаблялся.
Володя вежливо уточнил:
— Экипажи Светлякова и Гуцаева?
Юра изумленно посмотрел на соседа.
— А ты откуда знаешь, курилка береговая?
Володя неопределенно пожал плечами.
— Да так, слышал.
Дальше сидели молча, тяжело дыша и вытирая пот.
Минут через десять находиться внутри парной стало совсем невыносимо, и взявший на себя бразды правления процессом Юра скомандовал:
— Все в бассейн!
Поплескались. Вылезли. Замотавшись в простыни, расселись за столом. Наш нежданный гость потянулся было к самовару.
— Ну, Володя, за знакомство!
Юра разлил по стопкам успевшую хорошо охладиться водку. Я извлек из холодильника наши запасы и разбросал по тарелкам закуску.
— Ребята, я чайку, мне на службу завтра.
Категоричным жестом Юра придвинул стопарь к отщепенцу.
— Тебе, Володя, только завтра на работу, а мы на ней постоянно. Даже сейчас! Да не ломайся, как девочка, по одной, для порядка, а потом — хоть чай, хоть что! Будем!
И поднял бокал. Все-таки у Юры была какая-то начальственная аура, потому что Володя беспрекословно опрокинул содержимое своего стопаря в рот.
— Мужчина! Так держать! — Юра протянул Володе малосольный огурчик на вилке. — Закуси. Больше не пьем! Сауна пьяный организм не переносит. А теперь можно и чайку.
Похлебали чайку. Потрепались о том о сем. В разговоре выяснилось, что Володя имеет недюжинные для берегового мичмана знания подводных лодок и всего к ним относящегося. Этим он окончательно покорил Юру, и тот периодически тряс его за плечи, похлопывал по спине и сетовал на отсутствие таких опытных и бывалых бойцов у него в дивизионе. Вообще, разговор шел по большей части между ними. Как известно, после тридцати пяти возраст военного моряка становится визуально неопределяем. Как говорится, ему за сорок. И точка. Так вот, Володя и Юра оказались оба в одной возрастной категории по военно-морским меркам и общих тем для разговоров имели больше, чем со мной, юным капитан-лейтенантом двадцати восьми лет от роду. Я только хозяйничал за столом и изредка вставлял фразы, если разговор шел о чем-то знакомом.
В парную мы заглядывали еще пару раз, после каждого опрокидывая по стопке, а то и более. И каждый раз Юра заставлял упрямого мичмана Володю не отказываться от щедрого подводницкого угощения, чуть не насильно вливая тому очередную порцию спиртного, обещая выдавить ее обратно с потом в парной. Что с успехом и делал. В третий заход он так отхлестал Володю вениками, что стоны и оханье того я слышал даже через две стенки. Сам я Юрины темпы отогревания вынести не смог и начал пропускать как заходы в «пыточную», так и возлияния, проводя большую часть времени в бассейне. В конце концов Володя после следующего захода, несмотря на все усилия Юры, решительно отказался от выпивки, выдул два стакана чая и начал собираться. Юра, выпив еще граммов сто за его здоровье, сделал последнюю попытку остановить понравившегося ему торопливого мичмана.
— Старик! Да плюнь ты на условности! Когда еще свидимся?
Володя, натягивая штаны, посетовал:
— Меня и так дома ждали часа полтора назад! Не обессудьте, подводники, мне пора. Тема закрыта.
Почувствовав в его голосе несвойственную до этого твердость, Юра неожиданно легко согласился.
— Хозяин — барин. Было очень приятно! Надумаешь — возвращайся, мы здесь еще пару часов посидим.
Немолодой мичман оделся, собрал вещички в пакет и обменялся с нами крепкими рукопожатиями.
— Ну, до свидания! Дай бог, свидимся когда-нибудь. Вот ключи, дежурному вернете. Скажете, я передал, он поймет. Отдыхайте, вас больше никто беспокоить не будет, поверьте моему слову. Только не надирайтесь до поросячьего визга и до кроватей своим ходом доберитесь. Юра, обещаешь?
Юра уверенно кивнул головой.
— Меня, Володя, еще никогда в жизни в постель на буксире не доставляли! Будь спокоен! Северный флот не подведет!
Володя ушел, и через минуту за окном послышался шум отъезжающей машины. Видя, что Юрина дневная репетиция пьянки попала на свежие дрожжи, я предложил в последний раз заглянуть в сауну и переключиться исключительно на пищу и ее составляющие. Юра согласился. Так мы и сделали. Отсидев минут десять в остывающей парной, мы изрядно попотели, окунулись в бассейне и начисто вымылись. Выложили на стол все оставшееся, разлеглись по скамейкам и, словно патриции в тогах, начали вкушать и не спеша потягивать наши напитки.
Так бы все и закончилось, если бы не одно но. В самый разгар застолья зазвонил телефон. Военные любят оборудовать все стратегически важные точки средствами связи. Сауны в том числе. Я поднял трубку.
