Сражение у атолла Мидуэй - Митсуо Футида
(4) Ударному авианосному соединению, Соединению вторжения (исключая 7-ю дивизию крейсеров) и Соединению подводных лодок во взаимодействии немедленно атаковать противника.
Нервное напряжение на борту «Ямато» свидетельствовало о все возрастающей тревоге. Все с нетерпением ждали ночного боя и надеялись, что он даст возможность компенсировать наши потери. Однако несбыточность этих надежд стала очевидной, когда в 21.30 Нагумо донес: «Соединение противника насчитывает в общей сложности пять авианосцев, шесть тяжелых крейсеров, а также пятнадцать эскадренных миноносцев и направляется на запад. Отступаем к северу-западу, прикрывая «Хирю». Скорость 18 узлов».
Угаки выразил мнение всего штаба Объединенного флота, мрачно захметив:
— У адмирала Нагумо нет никакого желания вступить в ночной бой с противником.
Но адмирал Ямамото не собирался отказываться от своего намерения. Понимая, что в данный момент командование как никогда должно быть единым, он приказал адмиралу Кондо возглавить силы, выделенные для атаки американского соединения.
Вскоре на «Ямато» был перехвачен приказ, отданный Кондо в 23.40 специально сформированному для ведения ночного боя соединению:
(1) Главным силам Соединения вторжения (соединение Кондо) быть в 03.00 5 июня в точке 30°28' сев. широты, 178°35' зап. долготы. С этого времени с целью вовлечения противника в ночной бой вести разведку в восточном направлении.
(2) 1-му ударному авианосному соединению, кроме «Хирю», «Акаги»[37] и их эскорта, немедленно лечь на обратный курс и принять участие в ночном бою.
Уже этот приказ свидетельствовал о том, что войти в соприкосновение с противником до рассвета едва ли удастся. А ведь это был наш единственный шанс. На борту флагмана надежда мало-помалу сменялась отчаянием.
3. БЕСПОКОЙСТВО В МОРСКОМ ГЕНЕРАЛЬНОМ ШТАБЕ
Морской генеральный штаб со все возрастающим вниманием следил за развитием сражения. Когда поступило донесение, что «Хирю» постигла та же участь, что и «Акаги», «Кага» и «Сорю» в штабе поняли, что исход операции предрешен.
Потеряны четыре лучших авианосца. Авиация на о. Мидуэй не уничтожена. Противник имеет по крайней мере один или даже два неповрежденных авианосца. Взвесив все это, в Токио пришли к выводу, что продолжать операции по меньшей мере безрассудно.
Теперь главное беспокойство у адмирала Нагано и его штаба вызывала не задержка со вторжением на о. Мидуэй и Алеутские острова и даже не потеря четырех авианосцев — японский флот по-прежнему превосходил Тихоокеанский флот США в кораблях всех классов. В морском генеральном штабе опасались, что адмирал Ямамото, стремясь во что бы то ни стало отомстить за поражение Нагумо, предпримет какой-нибудь рискованный шаг, принеся в жертву превосходящим воздушным силам противника все свои силы, находящиеся у о. Мидуэй. Тем не менее морской генеральный штаб по-прежнему ни во что не вмешивался. Начальник оперативного отдела капитан 1 ранга Томиока позднее вспоминал, что даже в самые напряженные моменты штаб лишь молча следил за развитием событий. Из Токио не поступало никаких инструкций, приказов, советов. Руководство операцией было целиком возложено на адмирала Ямамото.
4. ОТКАЗ ОТ ПРОДОЛЖЕНИЯ ОПЕРАЦИИ
Поскольку от ночного боя пришлось отказаться, штаб Объединенного флота принялся за разработку нового плана. Каждый сознавал, что мы потерпели поражение, однако ни один из офицеров штаба не предложил прекратить операцию. Наоборот, они лихорадочно изыскивали способы, которые позволили бы спасти положение. Они, как утопающие, хватались за соломинку.
Один штабной офицер авиации с целью выиграть время предложил еще раз атаковать флот противника с воздуха, образовав для этого группу из небольшого количества самолетов, находившихся на легких авианосцах «Хосё» (соединение Ямамото) и «Дзуйхо» (соединение Кондо). Эту группу предполагалось усилить гидросамолетами с линейных кораблей и крейсеров. В результате такой атаки, мы, по мнению этого офицера, могли нанести авианосцам противника хотя бы частичные повреждения и тем самым понизить их ударную мощь, а это дало бы нашим линей» ным кораблям и крейсерам реальную возможность изменить ход сражения.
Командир артиллерийской боевой части выступал за уже намеченную ночную бомбардировку авиабазы на о. Мидуэй силами тяжелых крейсеров соединения Кондо. По его мнению, такая бомбардировка при участии достаточного числа кораблей с мощным артиллерийским вооружением могла вызвать разрушения, которые нейтрализовали бы авиацию противника, базирующуюся на острове, по меньшей мере на один день. Другой оптимистически настроенный штабной офицер заявил, что воздушные атаки, которые может предпринять против соединения Ямамото авианосная авиация противника, легко будут отражены огнем зенитных орудий линейных кораблей.
После всех этих дискуссий капитан 1 ранга Куросима составил несколько фантастический предварительный план артиллерийского обстрела, который предполагалось осуществить днем 5 июня из орудий главного калибра всех линейных кораблей, включая «Ямато». Когда этот план представили контр-адмиралу Угаки, он признал его безрассудным и отклонил наотрез:
«Вам должно быть ясно, что глупо использовать надводные силы против таких береговых сооружений»[38] . Аэродром на о. Мидуэй не выведен из строя. На острове находится значительное количество американских самолетов, а несколько авианосцев противника даже не имеют повреждений. Наши линейные корабли со всей их огневой мощью будут уничтожены авиацией и подводными лодками противника прежде, чем мы сможем подойти на дистанцию, позволяющую открыть огонь из орудий главного калибра.
Если позволят обстоятельства, мы сможем начать новое наступление только после того, как к нам присоединится 2-е ударное авианосное соединение (Какута). Но даже если наступление окажется невозможным и мы будем вынуждены признать себя побежденными в этой операции, это еще не значит, что мы проиграли войну. Наш флот располагает восемью авианосцами, считая и те, постройка которых скоро будет закончена, и мы не должны терять присутствия духа. В сражении, как и в шахматной игре, нельзя впопыхах делать необдуманные ходы».
Таким образом, Угаки, который трезво подошел к оценке создавшейся обстановки, отклонил этот план. Однако далеко не все офицеры штаба были удовлетворены таким решением. Для некоторых ответственность за поражение была слишком тяжелой ношей, и они были готовы рискнуть чем угодно, лишь бы «не потерять лицо». Их настроения выразил один из офицеров, возразивший Угаки:
— Но как мы сможем оправдаться перед Его Величеством за это поражение?
Адмирал Ямамото, не вмешивавшийся до сих пор в эти дискуссии, резко ответил:
— Предоставьте это мне. Только я один должен отвечать перед Его Величеством.
Из этой реплики видно, что адмирал Ямамото почти окончательно решил отказаться от дальнейших попыток вступить в бой с флотом противника или захватить о. Мидуэй. В 00.15 5 июня он предпринял первые шаги к осуществлению этого решения, приказав вице-адмиралу Кондо и вице-адмиралу Нагумо, соединения которых все еще готовились к ночному бою с соединением противника и
