Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны - Юрий Викторович Рубцов
В феврале 1944 г. красноармейцы Новиков, Зазулин и Лядкин были уличены в том, что «обменивали и пропивали казенное обмундирование… делали самовольные отлучки из части…» Несмотря на то, что в их действиях были явные признаки уголовного преступления, командир роты ограничился дисциплинарным взысканием, подвергнув каждого аресту на пять суток[330].
Командир 322-й ОШР 28-й армии лейтенант З.Б. Рисов приказом от 16 октября 1944 г. «за неоднократное пьянство, организацию в роте пьянки и дебоша» своей властью увеличил срок пребывания в штрафной роте на один месяц красноармейцам П.Н. Бундину и А.С. Егорову[331].
Иное дело, когда командование сталкивалось с неисполнением приказа, побегом с поля боя, попыткой перехода к врагу, членовредительством и другими тяжкими преступными деяниями. В этом случае командный и политический состав штрафной части имел право и был обязан применять все допустимые уставом меры воздействия, вплоть до крайних.
В той же 188-й ОШР красноармеец Крюков во время боя пытался перейти на сторону противника, но это вовремя заметили и по приказу одного из командиров открыли по перебежчику огонь на поражение[332].
За без малого два с половиной года существования 10-го ОШБ (с 4 декабря 1942 г. по дату окончания войны) из него дезертировали 140 военнослужащих переменного состава (один – даже военюрист 3-го ранга)[333]. Некоторые из них по горячим следам были задержаны и по приговору военного трибунала расстреляны перед строем батальона (только в 1943 г. таких насчитывалось 10 человек)[334].
Приказом командира 8-го ОШБ Центрального фронта 17 июля 1943 г. «за трусость и уклонение от участия в бою» был расстрелян перед строем штрафной рядовой В.Е. Таранченко. Еще один переменник – Г.Ф. Литовка был уличен в «самостреле», предан суду ВТ 129-й стрелковой дивизии и по приговору 28 декабря 1943 г. тоже расстрелян[335].
В январе 1943 г. из 11-го ОШБ дезертировали штрафные рядовые Д.И. Кочетов и В.П. Киржеманов. Через непродолжительное время они были задержаны и осуждены военным трибуналом фронта к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение перед строем батальона[336].
Подчас при наведении порядка командиры превышали свою власть, и эти случаи не замалчивались. Командир 1-й стрелковой роты 9-го ОШБ старший лейтенант В.М. Кузьмин 17 мая 1944 г. отдал приказ о расстреле одного из подчиненных штрафников «за неоднократное невыполнение приказания по инженерным работам на переднем крае, за обман и очковтирательство». По этому происшествию командир ОШБ подполковник Е.Я. Лысенко провел дознание, материалы которого направил военному прокурору фронта для привлечения Кузьмина к уголовной ответственности[337].
Боевое и тыловое обеспечение
Обеспечение оружием, боеприпасами, вещевым имуществом, продовольствием, удовлетворение медицинских, финансовых, бытовых и иных нужд личного состава, как постоянного, так и переменного, осуществилось в общепринятом порядке довольствующими органами фронтов и армий, в составе которых штрафные формирования находились.
Личный состав штрафных частей, наравне с другими частями Красной армии, воевал штатным оружием отечественного производства – 82-мм и 50-мм минометами, противотанковыми ружьями Дегтярева (ПТРД) и Симонова (ПТРС), пулеметами станковыми Максима образца 1910/1941 г. и системы Горюнова (СГ-43), пулеметами ручными Дегтярева (РПД), пистолетами-пулеметами Дегтярева (ППД) и Шпагина (ППШ), винтовками системы Мосина образца 1891/1930 г., самозарядными винтовками Токарева (СВТ), ручными гранатами (Ф-1, РПГ-40, РПГ-41), пистолетами ТТ, револьверами системы Нагана и другими.
По воспоминаниям фронтовиков, штатное вооружение основательно дополнялось трофейным оружием – пистолетами вальтер, парабеллум, пистолетами-пулеметами МР-40, пулеметами MG-34 и MG-40 и даже немецкими ротными минометами.
По свидетельству бывшего командиром ОШР Н.И. Смирнова, большой интерес, но и поначалу определенную опасливость у штрафников вызвали появившиеся у немцев и периодически захватываемые в бою ручные противотанковые гранатометы одноразового использования – фаустпатроны. Командир роты первым овладел этим оружием и учил его использованию подчиненных[338].
Чтобы нарастить огневую мощь и боевые возможности вверенных частей и подразделений, многие командиры с разрешения вышестоящего командования, а то и по собственной инициативе разрешали использовать не предусмотренное штатом отечественное и трофейное вооружение. В 8-м ОШБ Центрального фронта с апреля по ноябрь 1943 г. на вооружении состоял даже легкий танк Т-60, который штрафники из числа танкистов обнаружили подбитым и восстановили. Командование батальона использовало танк при проведении разведки. Позднее в этом же батальоне были на учете легковой «додж» – подарок члена военного совета фронта генерал-лейтенанта К.Ф. Телегина и восемь грузовых автомобилей, полученных в автобате на основании решения военного совета фронта[339].
Для выполнения конкретных боевых задач в оперативное подчинение командирам штрафных формирований могли временно придаваться артиллерийские, минометные и даже танковые подразделения.
Форменной одеждой штрафные части обеспечивались тыловыми службами, как и вся армия. Военнослужащие, осужденные с отсрочкой исполнения приговора, прибывали в штрафную часть в своем обмундировании, но со споротыми знаками различия и без наград. На месте у бывших офицеров производился обмен их прежнего обмундирования на форму одежды рядового состава. Тем, кто прибывал из мест заключения вследствие досрочного освобождения, выдавалось обмундирование рядового состава, чаще всего 2–3-й категории.
Внешне штрафники ничем не отличались от личного состава обычных стрелковых частей. Знаки различия носили в соответствии с воинскими званиями. Никаких специальных элементов одежды, свидетельствовавших о принадлежности к штрафной части, ни постоянный, ни переменный состав не имели.
Бывший в годы войны командиром ОШР Н.И. Смирнов вспоминал, что обмундировывали штрафников как минимум не хуже, чем военнослужащих линейных частей. Фронтовик привел случай, когда эшелоном с военно-пересыльного пункта прибыла очередная партия штрафников, и все в обносках. Тут же все были одеты по форме и получили оружие[340].
По свидетельству фронтовиков, штрафники использовали не только трофейное оружие, но, случалось, и элементы обмундирования, например, заменяя обмотки с ботинками немецкими сапогами. Но во фронтовом быту к обеспечению за счет захваченных у врага запасов прибегали и в обычных линейных частях.
Продовольствием штрафные части обеспечивались тыловыми органами соответствующих фронтов и армий по нормам, установленным для личного состава передовых частей действующей армии. Если и присутствовала какая-то специфика, то она носила своеобразный характер. Вот как она выглядела со слов заместителя командира 163-й ОШР 51-й армии Е.А. Гольбрайха: «Обычная рота получает довольствие в батальоне, батальон – в полку, полк – с дивизионных складов, а дивизия – с армейских… Во всех инстанциях сколько-нибудь да украдут. Полностью до солдата ничего не доходит. А
