Залив Голуэй - Келли Мэри Пэт

— Так что это была за шутка, мама? — поинтересовался он.

— Шутка? Что ты имеешь в виду? — удивилась она.

Он повернулся и улыбнулся Бриджет.

— Такой приятный сюрприз в прекрасный зимний день, — глядя на нее, сказал Джеймс Ньюджент.

Мэрион представила нас.

— А, я понимаю — семья капрала Келли, к тому же связанная с Патриком Келли. Примите мои соболезнования по поводу гибели вашего племянника, миссис Келли, и вашего кузена, мисс Келли.

— Меня зовут Бриджет, — сказала она.

— Бриджет. Так звали мою бабушку Ньюджент, мать моего отца, которая приехала из Ирландии. Помню, у нее еще был крестик из камыша, который она называла крестом Святой Бригитты.

— Croiseog Bhr íde, — повторила я по-ирландски.

— Бабушка говорила по-ирландски, — сказала Мэрион, — но мы никогда не учили этот язык.

— Да и зачем вам? — заметила миссис Ньюджент.

— А я знаю «Faugh-a-Ballagh», — вставил Джеймс Ньюджент. — Это тоже по-ирландски.

— «Прочь с дороги», — перевела Мэрион. — Я тоже знаю это.

— А вы знаете историю этого девиза? — спросила я.

— В 1745 году Ирландская Бригада, сражавшаяся на стороне французов, нанесла поражение британцам под Фонтенуа, — ответил Джеймс Ньюджент. — А «Faugh-a-Ballagh» было их боевым кличем.

— Ухаживая за мной, мой муж рассказывал мне множество историй об ирландских героях.

— Вы такая не одна, — сказала я.

Славная девушка, несмотря на такую мать.

Я следила за выражением лица миссис Ньюджент, когда ее сын пытался очаровать мою Бриджет, простую девушку из Бриджпорта. Ей это определенно не нравилось.

Я не вполне осознавала, что моя дочь превратилась в очень красивую молодую девушку. Белокурые вьющиеся волосы, голубые глаза, фигура, доставшаяся ей от Уолшей. В своей школьной форме она сидела в этой комнате очень спокойно и непринужденно. И подбрасывала Джеймсу Ньюдженту другие фразы на ирландском, которые помнила.

— «Nollaig Shona Dhuit» означает «Счастливого Рождества», — сказала она.

Он с трудом попытался повторить это, и оба засмеялись.

— Через несколько недель Бригада устраивает рождественские танцы. Для меня было бы большой честью, если бы вы согласились пойти туда со мной, — заявил он.

— Погоди, Джеймс… — начала было миссис Ньюджент, но тут вошел полковник Маллигэн.

— Сегодня, во второй половине дня, я уезжаю в Вашингтон, — сообщил он. — Попытаюсь договориться в военном ведомстве, чтобы нашу Бригаду восстановили. И очень рад, что все это будет разослано по адресам.

Он сел и начал подписывать письма.

— Прекрасная работа, миссис Келли.

— Немало из них написала Бриджет. Она учится в школе Святого Ксавьера — скоро уже заканчивает ее. Она лучшая в классе. А ваш шурин любезно пригласил ее на бал, устраиваемый Бригадой, — сказала я.

— Это было неофициально, — возразила миссис Ньюджент.

— Мама… — Джеймс Ньюджент весело подмигнул Бриджет. — Тогда я пришлю вам официальное приглашение.

— И прошу вас еще раз передать вашей сестре мои личные соболезнования, — добавил полковник Маллигэн.

— Ваше письмо было очень важно для нее. Некоторое из того, что мы будем рассылать, написано ею. Она сказала, что рада хоть чем-то помочь другим матерям.

— Да. Это будет важно для всех. Жаль, что мне нужно уезжать. Я хотел бы поблагодарить ее.

— Она работает в городе, в магазине мистера Поттера Палмера, — его лучшая продавщица.

Я видела, как миссис Ньюджент уже открыла рот, чтобы что-то прокомментировать, но в этот момент Мэрион толкнула ее локтем в бок.

— Мы уже пойдем, полковник. Я отнесу письма прямо на почту. Хорошего вам дня.

*

— О, мама, как ты могла? Ты так похвалялась мной перед Мэрион и полковником Маллигэном! — воскликнула Бриджет. — Что подумает Джеймс Ньюджент?

Мы шли вдоль по улице Ласаля.

— Будем надеяться, что у него есть своя голова на плечах и он не позволит такому снобу, как его мамаша Элис, помыкать им. Если же у него не хватит мужества противостоять ей, он тебе не подходит. Это напомнило мне одну историю о матери, которой не нравилась девушка, полюбившаяся ее сыну. Ее мне рассказала одна женщина в Кладдахе, — сказала я. — Хочешь послушать?

— У меня совсем не то настроение, мама, чтобы слушать истории. Я больше никогда не смогу посмотреть Джеймсу Ньюдженту в глаза.

— Перестань, Бриджет, истории сокращают путь.

Упираться она не стала, и я начала:

— Fadó, давным-давно один парень из Кладдаха влюбился в девушку, но его мать была настроена против нее. Она начала распускать о девушке ужасные сплетни, говорила, что та не более чем потаскуха и тому подобное. Парень поверил наговору и порвал с девушкой, однако затем выяснил, что все это была ложь. Он отправился к девушке с извинениями, но теперь уже она не хотела иметь с ним дела. Он постоянно приходил в дом ее отца, но она не желала даже видеть его. Однажды он случайно повстречал возлюбленную на берегу и начал просить вернуться к нему. «Выходи за меня. Выходи за меня», — настаивал он, повторяя, что собственная мать привела его в ярость. Эти двое теперь любили друг друга с такой страстью, которая сродни проклятию. Девушка сказала ему: «Я выйду за тебя». Он был на седьмом небе от счастья. «Я выйду, — продолжала она, — но при одном условии: ты должен принести мне в ладонях сердце своей матери». Он так и сделал: вырезал сердце матери и еще кровоточащим предложил его своей девушке. «Прими его из моих собственных ладоней», — сказал он ей. Именно это сердце и эти ладони мы видим на кладдахском обручальном кольце.

— Ох, мама, какая жуткая история!

— Возможно, однако в ней что-то есть. Матери могут относиться к своим сыновьям по-собственнически.

Впрочем, не только матери, но и сыновья: последним словом Джонни Ога было «Mathair». Я сама вырвала бы себе сердце ради своих сыновей. И если миссис Ньюджент действительно не захочет, чтобы ее сын имел дело с девушкой из Бриджпорта, Бриджет, по крайней мере, предупреждена о такой возможности.

*

Вернувшись домой из магазина, Майра была больше похожа на себя, чем до начала войны.

— Нет, ты не поверишь! — с порога воскликнула она.

Ее вызвали в кабинет мистера Поттера Палмера, и кого же она там увидела? Полковника Маллигэна собственной персоной! Он хотел лично поблагодарить ее перед своим отъездом в Вашингтон. Мистер Поттер Палмер был очень впечатлен. Она сообщила полковнику Маллигэну, что служащие магазина уже начали сбор средств, чтобы поставить на могиле Джонни Ога надгробный камень. А затем эти двое мужчин спросили, не желает ли она включиться в более активную деятельность в память о своем сыне. Похоже, что ныне клубы матерей по всей стране объединяются в Санитарную комиссию Соединенных Штатов, призванную улучшить условия в госпиталях и военных лагерях.

— Подумай об этом, Онора, — сказала Майра. — Джонни Ога убила лихорадка. И, возможно, будь там получше с медициной, он выжил бы.

Женщины собираются внимательно следить за судьбой каждого раненого и оперативно передавать информацию их семьям.

— Я тоже поехала бы к нему, если бы знала, где он находится.

— Майра, звучит это просто здорово. И ты точно прекрасно справишься с этим.

— Да, — согласилась она. — Большинство остальных женщин там протестантки, но я в состоянии поладить с ними. Не этим ли я каждый божий день занимаюсь в своем магазине?

Вдруг глаза Майры наполнились слезами.

— Джонни Огу это тоже понравилось бы.

— Несомненно, — подтвердила я.

Эта новая цель в жизни Майры взбодрила нас всех. Лишь Бриджет была расстроена: она так и не получила приглашения от Джеймса Ньюджента и старалась скрыть свое разочарование. Две недели она ежедневно ходила на почту — и ничего.

Майра заметила унылое настроение Бриджет и спросила меня, в чем дело.

— По сравнению с твоим настоящим горем это сущие пустяки, — сказала я.

Но сестра заставила меня рассказать подробнее. Майра сказала, что любовное томление дает облегчение. По крайней мере, это нормально. После этого у них с Бриджет состоялась длинная беседа. Не знаю, о чем они там говорили, но только Бриджет написала Джеймсу Ньюдженту записку, в которой поздравляла его с Рождеством и приглашала как-нибудь навестить нашу семью. Майра поручила доставить послание Томасу.