Волчья балка - Виктор Иванович Мережко
— Здравствуй, брат!.. Куда собрался?
— Тут недалеко.
— Садись, подкинем.
— Спасибо, на автобусе.
— Не бойся ты нас, мент! — широко улыбнулся южанин, показав зубы. — Плохого ничего не сделаем?.. К дедушке едешь? К своему капитану?
Лыков увидел выехавший из-за угла автобус, отмахнулся.
— Все, езжайте.
— Нет, дорогой!.. Как можем тебя оставить одного? Вдруг потеряешься? — Каюм оглянулся к двум парням, сидящим на заднем сиденье. — Чего спите, коржики?.. Видите, человек стесняется?! Пригласите его как следует!
Южане быстро и тренированно выскочили из салона, бросились к Игорю. Тот кинулся навстречу автобусу, но его легко догнали, сбили с ног, подхватили за руки, за ноги, понесли брыкающегося и вырывающегося к машине.
— Люди!.. Народ!.. Помогите!
Молодая парочка перестала целоваться, уставилась на происходящее. Старуха вдруг пронзительно завизжала, глупо и беспомощно стала бросаться в нападавших яблоками. Яблоки не долетали, рассыпались по асфальту, бабка принялась их торопливо подбирать и снова швырять в парней.
Пожилой водитель автобуса тоже заметил потасовку, грузно выпрыгнул из кабины, размашисто побежал Лыкову на помощь, грозя гаечным ключом.
— Что ж вы делаете, бандиты чертовы?! Отпустите человека!
Но Игоря уже затолкали на заднее сиденье, захлопнули дверцы, и иномарка сорвалась с места…
…Похищенного крепко держали с трех сторон — двое по бокам, третий с переднего сиденья. Зажимали рот, мешали дергаться, гнули голову вниз.
— Спокойно, мент, — скалился Каюм, ловко управляя машиной. — Ничего плохого тебе не сделаем. Сам же хотел видеть серьезного человека. Вот и встретишься с ним. Потолкуете, ты что-то интересное расскажешь, он тебя внимательно выслушает… Главное, ничего не бойся. Все будет хорошо.
Через несколько кварталов Каюм резко остановился, парни выволокли Лыкова из салона, бегом протащили к другому автомобилю, стоявшему в глухом безлюдном месте, снова затолкали на заднее сиденье и помчались вперед…
С Мансуром вел беседу тот самый немолодой следователь, который занимался им при первом допросе в больнице. Азиат уже достаточно пришел в себя, на лице заживали ожоги и ссадины, плечо оставалось перебинтованным. Держался спокойно, вполне уверенно.
— Значит, по порядку, Мансур, — предложил следователь. — Сколько всего ходок у вас было в Москву с товаром?
— Всего девять.
— И все шли от «Петровича»?
— Из Пятой овощебазы.
— Хозяина овощебазы лично знали? Пересекались?
— Только слышал.
— Были ли какие-нибудь отношения между «Петровичем» и Аверьяном?
— Никогда не было. Аверьян, слышал, очень хотел с ним познакомиться, не знал как.
— Цель знакомства?
— Перекупить. Переманить.
— То есть, отобрать бизнес у хозяина Пятой овощебазы?
— Конечно, — усмехнулся Мансур. — Деньги очень серьезные.
— Как думаете, почему Аверьян хотел познакомиться именно с «Петровичем».
— Не могу точно сказать. Наверно, что-то про него знал.
— Что?
— Говорят, жадный очень. А когда человек жадный, ему верить нельзя. И хитрый еще…
— В доме Аверьяна приходилось бывать?
— Один раз.
— За городом?
— Конечно. Очень большой дом. Все как в саду. Но где — не помню. Привезли, отвезли.
— Серьезный человек?
— А как же! И уважаемый… Думаю, скоро уберет ненужных людей, сам займется бизнесом.
Следователь достал из папки фотографию.
— Он?
— Конечно, — то ли удивился, то ли испугался допрашиваемый. — Где засняли?
Сотрудник вынул второй снимок.
— Это?
— Петрович!.. Тоже недавно фоткали?
Следователь предложил третий снимок, на котором были изображены Аверьян и Глушко на ступеньках банка.
— А на это что скажете?
— Вай… Они, по-вашему, знакомые?
— Как видите.
— Это очень плохо для Петровича… Аверьян его сразу уберет. Он умный.
— Мы не глупее, — рассмеялся следователь, пряча снимки в папку. — Скоро будем выписываться, дорогой.
— Зачем?
— Как, зачем?.. Не всю же жизнь валяться в больнице?
— Лучше не надо, — попросил Мансур. — Меня сразу найдут.
— Будем охранять.
— Нет, Аверьян, если захочет, любую охрану обманет. Люди у него серьезные, страшные. Лучше я пусть останусь здесь. Прошу вас, уважаемый.
— Ни о чем не беспокойтесь, Мансур. Мы понимаем, что вы важный свидетель, и постараемся, чтобы вы не пострадали.
Следователь нажал кнопку вызова, распорядился вошедшему санитару:
— Можете увести. И самую серьезную охрану возле палаты.
Узбек двинулся к двери, остановился.
— Уважаемый начальник… Прошу вас, у меня много детей. Пожалейте, пожалуйста.
— Услышал, понял, принимаю к сведению, — кивнул тот и принялся застегивать папку.
Даниил Петрович спустился во двор дома, отошел подальше от охраны и помощника, набрал номер.
— Здравствуйте, Аверьян… Это некто Глушко. Удивлены?.. Ах, даже обрадованы?.. Я готов к встрече. Назначайте место и время. А зачем откладывать, дорогой? Давайте прямо сегодня. Ну, скажем, через час. Предлагаете у вас?.. Хорошо, буду ждать. Машину пришлете? Адрес назвать? — напряженно хохотнул. — Ну да… Вас понял. А при чем здесь выступление губернатора? Вот мы и посмотрим его вместе. До встречи, — Глушко отключил телефон, постоял в коротком раздумье и зашагал в сторону дома.
Чабан Бату сидел за глухой стеной хаты, сосредоточенно прошивал дратвой развалившиеся кеды, когда услышал шум автомобиля. Отложил работу, выглянул из-за угла.
Увидел подъехавшую легковушку и вышедших из нее трех парней неславянской внешности, еще больше притаился, стал следить.
Незнакомые люди без проблем открыли калитку, передний громко крикнул:
— Эй, кто-нибудь есть?
Все трое двинулись ко входу в дом, Бату сорвался с места, в несколько прыжков достиг сарайчика, скрылся в нем. Через щели было видно, как парни принялись стучать кулаками в запертую дверь, главный в сердцах двинул по ней
