Эргоном: Темная жатва - Михаил Ежов
— Отметьте их, если не сложно. Я сразу же возьму их в работу.
К вечеру, поручив ликвидаторам браться за дело, не откладывая, я вернулся в замок и сразу же получил сообщение, что звонила Елена Мурина — просила передать, что в музее появилась новая картина, которая может меня заинтересовать. Малышка решила не тянуть. Я попросил перезвонить ей и передать, что могу приехать в музей. Разумеется, она тут же со мной связалась и попросила принять её в замке. Я не возражал.
Мурина прикатила к девяти часам.
— У меня для вас срочное сообщение от товарища Лыкова, — проговорила она, сильно нервничая.
— Выкладывайте, — кивнул я, глядя на неё. — Я слышал, его застрелили.
Девушка сглотнула.
— Да… Так и есть. Ночью. Я сама только сегодня узнала в музее.
— Какая трагедия. Уже известно, кто это сделал?
— Нет. К сожалению. Я опасаюсь, что это были правительственные агенты. Если товарища Лыкова раскрыли…
— То непременно арестовали бы и допрашивали, — сказал я. — Убивать его не стали бы. Да и я был бы в курсе. Ну, почти наверняка. Так что, наверное, это грабители.
— Не знаю. У него дома была охрана. И они ничего не видели.
— Что ж, оставим это полиции. Какое сообщение вы должны были передать?
Мурина протянула мне серый конверт.
— Вот. Всё здесь.
Это был не тот, в котором Лыков вручил ей порошок. Видимо, этот она получила, когда они вышли из кабинета. Какая-нибудь ерунда — повод, чтобы явиться в замок.
Я бросил конверт на стол и воззрился на девушку.
— Прочитаю позже. Если это всё, то прошу прощения, но у меня ещё есть дела.
Мурина замялась. Ну, конечно: она же явилась, чтобы оставить где-нибудь в уголке отраву. Выглядела, она, кстати, неважно. Судя по всему, порошочек-то уже начал и на неё влиять. То-то Лыков настаивал, чтобы она не затягивала.
— Что-то ещё? — спросил я, приподняв брови, так как девушка медлила.
— Нет… Можно мне попросить у вас воды?
— Конечно, — я нажал кнопку звонка. — Слуга сейчас принесёт.
Мурина разочарованно нахмурилась. Видимо, рассчитывала, что я сам за водой отправлюсь, оставив её одну. Глупышка, в это гостиной несколько камер, и всё записывается.
— Что-то мне нехорошо, — притворно проговорила слабым голосом девушка.
И вдруг начала сползать со стула. Видать, решила, что я сейчас кинусь за помощью
— Должно быть, это из-за той отравы, которая у вас в сумочке, — сказал я.
Почти упавшая на пол Мурина замерла. Открыла глаза и испуганно уставилась на меня.
— Вы должны были понять, что порошок будет действовать и на вас, — пожал я плечами. — Товарищ Лыков не был особенно щепетилен. Полагаю, он был готов вами пожертвовать, лишь бы меня прикончить. А вы так наивно бросились выполнять его приказ…
— Откуда…
— Мне это известно? Неважно. Главное, что сейчас нужно решить, — как поступить с вами.
Мурина села нормально. Лицо у неё стало ещё бледнее, руки задрожали.
— Ну, так что, товарищ, мне с вами делать? — спросил я. — Убить?
— Не надо! — быстро отозвалась девушка. — Пожалуйста!
— Но вы собирались оставить здесь яд. Правда, вы и сами, судя по всему, долго не протянете, если продолжите таскать его с собой.
— Я… Я…
— Понимаю. Вы в растерянности. Ваш куратор мёртв, да и вас он решил запросто принести в жертву. Поневоле задумаешься, на той ли ты стороне.
— Что вы имеете в виду? — пролепетала Мурина.
— Ваша преданность партии почти свела вас в могилу. Но я, в отличие от товарища Лыкова, не хочу вас убивать. Так что для начала давайте избавим вас от яда.
Повисла короткая пауза, а затем Мурина вытащила из сумочки знакомый конверт. Я нажал на кнопку, и в гостиную вошла одна из Падших.
— В лабораторию на анализ, — велел я. — И быстро.
— Слушаюсь, — кивнул девушка и тут же исчезла за дверью.
Я поднялся с кресла.
— Ну, а теперь давайте позаботимся о вас, моя дорогая. Вам требуется немедленная медицинская помощь. Раз уж план по моему устранению провалился, будем считать, что вы моя гостья. Думаю, я даже смогу найти для вас подходящее занятие.
Мурина медленно встала.
— И вы меня не убьёте? — спросила она, словно не веря.
— Зачем? Вы, в некотором роде, даже больше жертва, чем я. Но идёмте. На вас лица нет. Кто знает, как серьёзно вы успели отравиться.
Мурину отвезли под охраной в госпиталь. По идее, её следовало прикончить как свидетельницу. С другой стороны, мне понадобится человек, готовый отправиться в коммуну в качестве моего шпиона. Если правильно промыть Муриной мозги и настроить против социалистов — благо, Лыков постарался и сделал часть работы за меня, подготовив почву, — она станет отличным орудием в моих руках. Ну, а если не получится — убить можно всегда.
В течение следующих двух недель город гудел, как растревоженный улей. Облавы, аресты и ликвидации не прекращались ни на один день. Канцелярия действовала жёстко и уверенно, так что ряды красных агентов и их приверженцев таяли прямо на глазах. Дело революции терпело крах по всем фронтам. А вот общественность, недовольная императором, роптала. Людям не нравилось то, что в империи процветали массовые репрессии. Так что я убил-таки двух зайцев: избавился от союза с Юматовым и подготовки революции, а заодно окончательно подорвал репутацию Белого клана. Теперь, кто бы ни взошёл на трон, он будет казаться милосердным правителем, принесшим покой в империю.
В последние дни чисток мы с Есенией сочетались браком. Церемония была более скромной, чем предыдущие, но гостей всё равно были много, да и подарков прислали массу. Падшая была счастлива. Она успела сдружиться с Глашей и Катей, что не могло не радовать. И у всех только и было забот, что забеременеть. Пока же Каминская и Есения опекали Екатерину. В общем, дома царила семейная идиллия. И это было здорово, так как в моём положении очень важно было иметь крепкий тыл. Правда, пришлось увеличить охрану, чтобы мои жёны могли чувствовать себя в безопасности. Ну, и чтобы я тоже за них
