Эргоном: Темная жатва - Михаил Ежов
— Не волнуйтесь, моя милая, — Лыков растянул губы в улыбке, но в его взгляде не было и намёка на веселье. — Я всё продумал. Маркиз умрёт не при вас. Смерть настигнет его уже после вашего ухода.
— Каким образом?
Надо сказать, мне тоже было интересно. Но ещё я беспокоился о том, что Коровин откроет портал раньше, чем Мурина покинет кабинет. Это было бы весьма некстати. Я взглянул на часы. Ещё буквально пара минут. Чёрт…
— Оставьте вот это в помещении, где вас примет маркиз, — сказал Лыков, доставая из ящика стола бумажный конверт. — Порошок практически бесцветный, его не будет заметно. Только не на пол — там его могут пропылесосить. Сумеете?
Мурина взяла слегка дрожащими пальцами конверт.
— Я… я постараюсь.
Лыков покачал головой.
— Постараться мало, моя милая. Другого шанса может и не представиться. Вы должны это сделать. Завтра я позвоню маркизу и предупрежу, что вы зайдёте.
— Хорошо, — девушка кивнула и спрятала конверт в сумочку. — Я всё сделаю.
— Вот и славно. Партия оценит ваши усилия по достоинству. Давайте я вас провожу.
Они встали и направились к двери. Я снова взглянул на часы. Коровин как раз должен открыть портал.
Мурина переступила порог, Лыков вышел за ней.
А спустя пять секунд в комнате появился портал. Я немедленно вскочил с кресла и бросился к нему. Просунув голову, встретился взглядом с телепортером.
— Сворачивайте, рано! Откроете через десять минут!
— Понял! — кивнул Коровин.
Едва я вытащил голову, портал исчез. А затем дверь начала открываться. Я вернулся в Тень и отступил в сторону, давая вошедшему Лыкову пройти за стол.
Директор музея сел в скрипнувшее под его весом кресло, побарабанил пальцами по подлокотнику, а затем придвинул к себе листки, над которыми работал.
Я направился к нему сбоку, беззвучно ступая по толстому мягкому ковру.
Когда оказался рядом, вышел из Тени.
Лыков заметил моё присутствие сразу. Но не поверил глазам, так что секунды две тупо пялился на меня, как на призрака.
— Прошу прощения, что без приглашения, — улыбнулся я. — Слышал, вы приболели. Вот — решил навестить?
— Ч… что⁈ — пролепетал, вцепившись в край стола, Лыков. — Как вы…
— Здесь оказался? Это неважно. Главное — мы можем побеседовать. Так как ваше самочувствие?
— Я… в порядке. Спасибо, — сглотнув, промямлил Лыков. — С чего вы взяли, что я нездоров? Кто вам сказал?
— Вы сами. Не далее, как несколько минут назад в этой самой комнате. И у меня даже есть свидетель.
— Кто? — выпалил Лыков.
— Госпожа Мурина. Вы поручили ей подсыпать в мой дом какой-то яд. Не подскажете, что это такое? Очень любопытно.
Мой собеседник побледнел.
— Впрочем, я не по этому делу. Видите ли, вы были совершенно правы, говоря девушке, что мне ни вы, ни ваши агитаторы не нужны. И от них пора избавиться. Но без списков это будет трудновато. Поэтому будьте так любезны — отдайте мне бумаги. И ключ от шифра. Полагаю, вы позаботились о том, чтобы зашифровать списки, верно?
— Я не понимаю, о чём вы, маркиз, — проговорил, беря себя в руки, Лыков. — Простите, но ваш визит… В высшей степени лестный, конечно… Несколько неуместен. Какие списки, какой…
— Ладно, я и не рассчитывал, что вы сделает всё добровольно. Увы, у меня мало времени, чтобы вас пытать. Да и возиться лень. Так что придётся поступить по-другому. Нет, сидите!
Попытавшийся подняться Лыков медленно опустился обратно в кресло.
— Вас кто-то ввёл в заблуждение, — дрогнувшим голосом сказал он. — Давайте спокойно всё осудим и придём к…
— Я кажусь вам взволнованным? Мне не из-за чего беспокоиться, господин Лыков. Ведь всё идёт в соответствии с моим планом.
Я активировал демоническую технику наложения чар. Мой собеседник немедленно застыл с приоткрытым ртом, пялясь в одну точку.
— Отдайте мне списки всех социалистических агентов — от агитаторов до завербованных. А также ключ от шифра.
Лыков послушно встал и направился к сейфу. Покрутил лимб замка, взялся за рукоять и потянул дверь на себя. Когда она открылась, вытащил из несгораемого шкафа пухлую синюю папку, перетянутую резинкой, и протянул мне.
— Благодарю, — кивнул я. — А теперь ключ от шифра, пожалуйста.
Лыков прошёл к стеллажу и вытащил с полки книгу в чёрной обложке.
Повернулся, чтобы вручить мне, но тут действие техники закончилось. Лыков вздрогнул и непонимающе уставился на книгу в своей руке.
Я забрал её у него и глянул на обложку.
— «Преступление и наказание». У вас хороший вкус.
Лыков посмотрел на папку у меня под мышкой и, наконец, сообразил, в чём дело.
— Отдайте! — воскликнул он, бросаясь ко мне. — Нельзя это трогать! Вы ответите! Я… Я… — он начал задыхаться, пытаясь выхватить у меня то книгу, то папку.
Пришлось врезать ему ногой в подбородок. Лыков рухнул на ковёр, застонал и попытался подняться. По его подбородку текла кровь. Я взял папку и книгу в одну руку, другой вытащил пистолет, который на время убирал в кобуру.
— Прощайте, господин Лыков. Нашему сотрудничеству конец. Вы своё дело сделали.
Он поднял голову, мы встретились взглядами, а в следующую секунду пуля разнесла ему череп.
Так, здесь я закончил. Но это лишь начало. Чтобы убрать конкурентов, нужно вычистить всю красную агентуру. Так что завтра у Тайной канцелярии прибавится работы. Пусть послужит мне напоследок.
В замок я вернулся, как и планировал: через открытый Коровиным портал. Остаток ночи проспал, а с утречка вызвал Свечкина и вручил ему добытые бумаги для расшифровки. Так как книга-ключ была у меня, восстановить записи было вопросом времени, и к середине дня отдел шифрования уже предоставил мне полный список всех, кто был заслан или завербован социалистами. С ним я и отправился к начальнику Тайной канцелярии. Когда он увидел то, что я принёс, то обрадовался несказанно.
— Как вам это удалось⁈ — воскликнул Голицын, перебирая листки. — Это же вся агентура красных в Камнегорске!
— Не хочу утомлять вас подробностями, — ответил я. — Тем более, тот, кто мне предоставил документы, погиб. Увы, взять его живым не удалось.
Ещё не хватало, чтобы Лыков выложил, что я работал с социалистами в союзе. Такие свидетели мне не нужны. Потому и пришлось его убрать.
— И всё же,
