Ямской приказ. Том 1. Хаб - Владимир Прягин
Он кивнул на большую карту, висевшую на стене. Там тоже изображалась роза ветров, но более упрощённо. Вместо лучей звезды — просто разноцветные оси, прямые жирные линии на сливочно-белом фоне. Север, юг, восток, запад — ультрамариновый цвет. Юго-восток, северо-восток и северо-запад — насыщенный фиолетовый. Юго-запад — бледно-лиловый.
— Как видите, — сказал Янсен, — семь линий из восьми — очень яркие. Это миры, которые уже проявились на общем поле и подсоединились к хабу. Ваш — в их числе. Восьмая линия — блёклая. Этот мост существует в потенциале, но пока не проявлен. Одна из задач ямского приказа — как раз-таки его поиски. Эти восемь миров называются осевыми. А в обиходе термин «осевой мир» для краткости заменяется словом «ось».
Я не торопился с вопросами. Слушал и продолжал разглядывать карту. Между линиями-осями там были хаотично рассыпаны красные, желтовато-охряные и серые квадратики. А ещё просматривались незамкнутые концентрические окружности, прорисованные пунктиром. Они пересекались с осями и кое-где с квадратами.
— Вне восьми главных линий, — размеренно вещал Янсен, — тоже существуют миры. Они принципиально отличны от осевых. Но путешествовать можно и между ними, минуя хаб. На это способны люди с особым даром. Те самые ямщики. Они выполняют нестандартные перевозки. Их маршруты на карте — это пунктир. Соответствующий дар имеется и у вас. Поэтому наша служба приглашает вас на работу. Вот, собственно, и всё.
— Да, простенько и со вкусом. — Я усмехнулся. — Не спорю — звучит заманчиво. Но вы же не думаете, что я вот прямо сейчас подмахну контракт и побегу доставлять посылку? У меня в голове — полсотни вопросов, и это только самые срочные…
— Никто вас с ходу и не отправит. Сначала вы пройдёте шестинедельную подготовку, как и ещё две дюжины кандидатов. Там будут подробные лекции и инструкции. Плюс интенсивный языковой курс, чтобы вы освоили нашу письменность. Устной речи через флюид недостаточно, как вы понимаете.
— А флюид — это, кстати, что? Хотел спросить у подсказчицы, но забыл.
— Это внечувственная субстанция, которая циркулирует по мирам, круговой поток. Если говорить обывательским языком — магический ветер.
— Вы серьёзно?
— Более чем. Но об этом, естественно, вам тоже расскажут на наших лекциях. Подготовительный курс не обязывает вас ни к чему. На это время вам предоставят жильё бесплатно. И только сдав зачёт, вы примете решение — заключать с нами контракт или нет. Всё строго добровольно. Но девяносто девять процентов дают согласие — работа нескучная и высокооплачиваемая.
— Гм. То есть до конца курса я ничего не подписываю и могу уйти в любую минуту, если обнаружу подвох?
— Совершенно верно. Подумайте. Если предложение вас устраивает, обратитесь к завхозу на первом этаже. Он уладит бытовые вопросы. Вы вовремя успели — занятия начинаются завтра.
Он замолчал и, чуть склонив голову, уставился на меня. Взгляд его намекал, что больше объяснений не будет. Я встал и шагнул к двери, но на пороге приостановился и обернулся:
— Значит, если я правильно понимаю, мой родной мир — один из осевых. Но я об этом впервые слышу. Это скрывают?
— Не совсем так, — ответил Янсен. — Ваш мир присоединился к хабу недавно. Регулярное транспортное сообщение ещё не открыто, ведётся предварительная работа. Согласовываются условия, идут переговоры с участием чиновников и экспертов. К зиме, насколько я знаю, будет официальное объявление в вашей прессе. А пока проход по мосту — спонтанно-интуитивный. И это тоже один из способов выявить одарённых. Переходы без посторонней помощи легче даются людям, психологически нацеленным на дальние путешествия. И происходят обычно после всплеска эмоций. Так всё это работает.
Я вышел в коридор и задумался.
Значит, на моём берегу про хаб уже знают, пусть и в узких кругах. И товарищ Павлов с деканом меня намеренно спровоцировали, чтобы я использовал дар и увидел мост. Великие комбинаторы, ёжкин дрын…
Нет, я не отрицаю, приключение — супер. И, рассуждая сухо, я им должен быть благодарен. Но я, во-первых, стремился в космос, с детства мечтал. А во-вторых, ненавижу, когда мною манипулируют, пусть даже для моего же блага…
Ну, и практический вывод. Если я в их глазах — ямщик, а не космолётчик, то отчисление состоялось по-настоящему. Теперь уже можно не ломать голову. А раз так, сконцентрируюсь на новых задачах.
Я отыскал завхоза.
Это был низенький мужичок-колобок в мешковатой пиджачной паре. Он обильно потел и беспрестанно вытирал лысину носовым платком, который сгодился бы и в качестве скатерти, если исходить из размера.
— Чего ж ты, парень, до последнего-то тянул? — спросил завхоз укоризненно. — В правилах же разжёвано — до полудня сегодня надо было явиться. Месяц в запасе был. Как детишки малые, вот честное слово…
— Виноват, — сказал я, — накладка вышла. Я с юго-востока, с нового направления. Мы люди степенные, запрягаем долго. Пока почешемся, пока раскачаемся. Прошу войти в положение и ногами не бить.
— С нового моста, говоришь? Хм… Ладно, балабол, давай поглядим, прикинем, что у нас с фондами…
Каморка у завхоза была забита, что называется, под завязку. На стеллажах вдоль стен размещались ящики с инструментами, амбарные книги, ёмкости с краской и малярные кисти. В углу приткнулась бензопила. С потолка свисала на проводе лампочка ватт на сорок.
Сидя за столом, он открыл потрёпанную тетрадь в клеёнчатом переплёте, сверился с какими-то записями. Порылся в выдвижном ящике и выложил передо мной стальную пластину — восьмиугольную, размером с ладонь.
— Палец приложи. И имя назови чётко.
— Тимофей Рябцев.
Мой большой палец, как показалось, примёрз к восьмиугольнику на секунду, а по каморке пронёсся ледяной смерч. Но бумаги на столешнице даже не шелохнулись.
Когда смерч сгинул, я убрал руку. На металлической поверхности появились непонятные буковки в две строки.
— Это мой документ теперь? — спросил я.
— Угу. Можешь в банк сходить. Откроешь там счёт, а железку к нему привяжут. Деньги с твоего берега сменяют по курсу. Это если вдруг в городе чего прикупить захочешь. Так-то харчи у нас тут бесплатные, пока учишься. Завтрак, обед и ужин.
— Уже неплохо. А как у вас тут с бензином? Насколько чистый? В мой мотоцикл можно залить?
— Это тебе к алхимику надо, он разберётся. За углом лавка — скажешь, что от меня. Ну, и знак покажешь,
