Лапшевня бабули Хо: Пробудившийся - Андрей Валерьевич Скоробогатов
— Меня? — я на мгновение задумался — а как? Ах да… — Чан Гун.
На языке вертелось ещё одно имя, другое — но я понял, что уже не уверен, да и выговорить его не смогу. Мой родной язык, а вместе с ним и речевые центры — поменялись, и тот, на котором я говорил ранее — теперь был чем-то вроде иностранного.
— А я Сян Гинчен!
— Да, я слышал…Стрекоза.
— Похоже, действительно слышал! — она засмеялась. — Будем знакомы!
Этот ее напор даже успокаивал. Чувствовалось, что у нее все под контролем, тут не забалуешь…
— Как я выгляжу? — прошептал я.
— Я принесу тебе зеркало, — пообещала Сян.
И действительно, принесла. Я увидел через прозрачную дверь, что мужик в синем не хотел ее пускать, ругался с нею, не отпуская телефона от уха, пытаясь говорить и там, и здесь. В итоге махнул рукой и Сян ворвалась в палату с круглым настольным зеркалом.
— Не пустит он меня, ха! — пробормотала Сян. — Вот, смотри!
Я вздрогнул. Вернее, вздрогнула та часть меня, которая привыкла к моему прошлому лицу. Впрочем — и прошлый Чан Гун себя узнал бы себя с трудом. Выглядел я молодо, но не школьник, и давно уже не школьник. Сколько же мне лет? Девятнадцать, получается… Уставший, бледный, как постельное белье, волосы черные до плеч — ну, понятно, отрасли…
— Меня кто-то бреет? — дотронулся пальцами кожи на лице. — Как не моя…
— Конечно, — смутилась Сян.
Ага. Она меня, получается и брила. И, вероятно, не только…
— Спасибо, — смог сказать я.
— Ой, да ладно, — отмахнулась Сян, откладывая зеркало. — Обязанности у меня здесь такие.
— А где мы?
— Центральный госпиталь. Точнее, то, что осталось, отделение экстренной помощи и медицины катастроф.
— А куда делось все остальное?
— Эвакуировали на материк. Ну… за кордон. Есть мелкие частные клиники, но в общем…
— Это у вас тут главным директор Цао?
— А я смотрю, ты много в коме слышал, — удивилась Сян.
— У меня была куча времени… А ты врач?
— Я практикант. Ци-ортопед.
— Кто-кто?
— А. Ты не знаешь⁈ Я покажу. Только, ты, э-э… не пугайся, что ли. Если что.
— А чего, я должен?.. ой, блин!
Рука её вдруг стала охвачена беззвучным белым пламенем, и да — это впечатляло.
— Ага! — обрадовалась Сян. — Вот этого. Впечатляет?
— Охренеть…
То есть вроде бы после всего, что со мной уже произошло, впечатлятся я не должен, однако — вот. Выглядело это круто и было видно, что Сян собой горда.
— Что это? — прошептал я, приблизив руку к пламени. Сян свою руку не отдернула и я провел пальцами сквозь огонь. Не жжет. Покалывает. — Что это?
— Это ци, — произнесла Сян. — Ци, закачанная в шаодань в моей ладони, концентрированная настолько, что становится видна невооруженным взглядом. Она же чакра. Обычное квази-черенковское свечение. Ты тоже так сможешь, если постараешься.
Фамилия неизвестного мне учёного Черенкова прозвучала как-то странно, но даже по-родному. А вот чакра — немного чужеродно. Что-то подсказывало, что в привычном даосизме всё это называлось по-другому, вроде «точки меридиана», но, видимо, в XXI веке возникли новые упрощения.
— Шаодань? Чакра? — переспросил я.
— Сначала их называли «цзинь», точки излучения внутренней ци практика во вне, — объяснила Сян. — Но, когда выяснилось, что эти точки еще и формируют проявление излучаемой практиком ци, содержат заложенную практиком информацию, термин «шаодань», энергетическая бомба, постепенно вытеснил старые названия. Ну, а некоторые выпендриваются, называют «чакрами» на индуистский манер.
— И с каких пор, — проговорил я, — здесь так практикуют с ци, что ее видно стало? Невооруженным взглядом?
— Да вот, где-то шесть лет назад и начали. После первого извержения, — ответила Сян.
— Что… во всём мире?
— Не-е! Только в нашем городе. Ну, и в «подземном мире», Империи, или как там её. Если это всё не сказки. Давай я, раз уж мы начали, процедуру завершу, а ты пока спрашивай. Дай руку.
Она протянула мне свою. И я протянул ей ладонь. Он взяла её снизу, с тыльной стороны.
— Ты мне доверяешь? — спросила она вдруг. — Я просто помню, как это может напугать.
— Ну, ты меня брила, пока я спал, — слабо усмехнулся я. — Бояться уже поздно.
— Хорошо, — серьезно произнесла Сян. Поднесла свою пылающую руку к моей ладони и перелила пламя со своей на мою. Пламя уходило в кожу, не оставляя следов и слегка меняя цвет на светло-голубой. В ладони стало горячо, словно кровь прилила.
— Отлично, — произнесла Сян. — Хорошо пошло.
— И чего ты делаешь?
— Мы сейчас прокачиваем твои шаодани и соединяющие их меридианы. Это обычное дело, если человек способен усваивать ци, но никогда этого не делал, прокачка шаоданей и всей меридиональной системы сильно этому помогает.
— Зачем?
— Тогда ты сможешь лечить себя сам.
— Ого, — пробормотал я. — Круто…
Мужик за стеклянной дверью безучастно наблюдал за нами, не отрываясь от телефонного разговора. Очевидно, он уже и не такое повидал.
— Ну-ка, дай взгляну, — глаза Сян внезапно стали голубыми, как пламя ци. — Ого, а ты молодец! Так, ну-ка, давай, подай энергию из ладони в локтевой шаодань. Чувствуешь горячую область у себя в ладони? Перемести всю ци в нее.
Я закрыл глаза. Да вот горячая область в середине ладони. «Ну, давай, перетекай в локоть…»
Самое забавное, что это тут же случилось. Если, конечно, это не было увлеченным самовнушением.
— Да, вот так, отлично, — Сян следила огненным взглядом за моей рукой. — Да у тебя талант! Так, давай теперь обратно!
— Ух ты…
— Ты чего прекратил?
— У меня ладонь засветились.
— Все нормально, так и должно быть. Это свет концентрируемой ци. Так, давай, не спеши, распредели эту ци в руке по всей длине до плеча, ага, вот так. Все погасло!
— А ты что-то видишь? А как?
— Техника
