Граф Лазарев. Том V - Вик Флавий
— Извини, людишка. Я не хотел.
Служанка тут же кинулась собирать осколки. Эх, а ведь эта чашка мне нравилась. Я отодвинул пустое блюдо из-под пирогов на дальний конец стола — к нему я тоже питал теплые чувства.
— Людишка будет есть? — Сапог ткнул пальцем в принесенный им горшок с таким видом, словно вручил мне как минимум жаркое из райской птицы. — Я сам приготовил.
— А что это?
Я осторожно открыл крышку.
— Ты что, зажарил Лазаря?
Внутри в густой подливе плавал какой-то грызун.
— Конечно, нет, глупый людишка. Это наше любимое блюдо, крот на вертеле. Больные гоблины от него всегда поправляться. Ну или умирать, если плохо пожарить. Но я пожарил хорошо!
Да, теперь я и сам видел, что на хомяка несчастное животное не слишком похоже. Кого-кого, а крота я еще не ел. И, честно говоря, не собирался.
Сапог, расценив мое молчание как восхищенное, подбоченился. Вид у него был такой, словно он только что основал целую кротовую ферму. Не хочется обижать зеленого в лучших чувствах, но есть я это точно не буду.
— К сожалению, граф, жареное вам тоже пока нельзя. Особенно кротов.
Я с благодарностью покосился на целителя, но не удержался от шпильки:
— В них тоже содержится кофеин?
Сапог тут же сник.
— Но это только пока, — уточнил я, решив не расстраивать зеленого. — Я ведь скоро поправлюсь. Его можно оставить на несколько дней, положить в погреб, чтобы не протух?
— Можно. — На лицо гоблина вновь вернулась улыбка. — Но зачем погреб? Когда крот немного протухнет, он становится даже лучше!
Судя по лицу целителя, с приходом Сапога с его голове начал формироваться новый список медицинских рекомендаций, а может быть, даже небольшая монография. И первым пунктом в ней стояло: НИКАКИХ ГОБЛИНОВ.
Дверь снова распахнулась, и я почувствовал, как день резко становится лучше. В столовую входили мои жены.
На Дарье было очаровательное зеленое платье под цвет ее глаз, а на Лидии — длинный белый сарафан. Надеюсь, жены-то мне не запрещены или в них тоже что-нибудь содержится?
Я подошел к девушкам и поцеловал каждую в щеку.
— Наконец-то ты проснулся! Как ты себя чувствуешь?
— У тебя что-то болит?
— Все замечательно, — ответил я обеим женам сразу.
— Но в ближайшие дни графу нужен покой, — вставил целитель.
— И крот! — дополнил Сапог. — Мы всегда готовим крота, когда кто-то болеет!
— Прошу простить, но у нас к Виктору есть срочное дело, — перебила Лидия.
— Ты же хочешь, чтобы мы увели тебя из этой компании? — шепнула Дарья мне на ухо.
О да, очень хочу. Какие они у меня все-таки догадливые.
* * *
Третий день прошел без особых приключений. Целитель отбыл, а Михаил повсюду таскался за мной, периодически принимаясь занудствовать. Я несколько раз прогулялся в саду, изучил новые записи братьев Матрыновых (ничего интересного), почитал книгу. На четвертый день я почувствовал себя полностью здоровым. А значит, самое время отправиться в бордель.
Если в прошлый раз я промахнулся, собираясь открыть портал на площадь и попав в публичный дом, то сейчас ситуация была строго обратной. Появившись из ниоткуда в центре города под удивленный возглас, я невозмутимо направился к дверям нашего главного экономического предприятия.
— Вот же ж, благородный, а все туда же. Все вы мужики одинаковые, — послышался брюзгливый старческий голос в толпе.
— Я по делу, — строго сказал я, обернувшись к заинтересованно наблюдающему за мной народу.
На пороге меня встретила бордель-маман. Впрочем, можно было и не встречать. Мимо Рабодара, гордо стоящего в холле и вопящего на весь бордель, я бы при всем желании не промахнулся.
— И тогда этот сын свиноматки сказал мне, что самый могущественный маг в нашей губернии не я, а он! Знаете, что я сделал с этой компостной кучей⁈
— Здравствуй, Рабодар, — поздоровался я. Или в книге о порталах есть ну очень далекие отступления, или сейчас он болтает совсем не по теме.
Рабодар не удостоил меня приветствием.
— Так вот, этот выкидыш козы предложил мне устроить магическую дуэль, можете себе представить⁈ Он — мне! И тогда я его…
— Рабодар! — Я встал прямо перед магом. — Извини, что прерываю, но у меня к тебе срочное дело.
Каменный маг наконец-то соизволил обратить на меня внимание. Слегка ошалевшие братья Мартыновы вздохнули с облегчением.
— Ну чего тебе? Не видишь, мы заняты?
— Есть что-то новое по поводу книги? Я понимаю, что мне присылают записи, но последняя была вчера днем.
— У них спроси, — сварливо ответил Рабодар. Хоть сделать этого он никак не мог, создалось полное ощущение, что каменный маг ткнул пальцем в братьев Мартыновых.
Я повернулся к труженикам печатной машинки. Василий протянул мне аккуратно исписанный лист. На его рубахе был кокетливо приколот живой цветок.
— Это еще что такое?
Насколько я помню, Василий не страдал ни излишним романтизмом, ни любовью к флористике.
— Да так, ничего особенного.
Василий слегка покраснел. Зато его брат недовольно скривился.
— Принесите что-нибудь попить, — приказал я, усаживаясь на стул и раскладывая листы на маленьком столике.
Через минуту в холл, виляя бёдрами, вышла одна из работниц заведения с подносом. Причем, судя по ее боевому раскрасу и призывной улыбке, не просто работница, а прямо-таки ударница труда.
Увидев ее, Василий выпрямил спину и начал лихорадочно приглаживать волосы. Дмитрий закатил глаза.
— Чего желаете, Ваше Сиятельство? Воды, вина, чаю?
— Чай мне нельзя, в нем кофеин. Поэтому давайте именно его.
Я отодвинул листы на край стола, освобождая место для подноса. Налив мне чашку ароматного напитка, проститутка подошла к наборщику и верстальщику.
— А вам чего, мальчики?
— Воды, — буркнул Дмитрий, демонстративно отвернувшись.
— А мне, ну… э…
— Я знаю, что ты больше всего любишь чай, Вася, — промурлыкала девушка, устанавливая перед ним чашку. — Граф, что же вы все это время прятали от нас такого завидного жениха?
Я чуть не подавился чаем. Посчитать Василия завидным женихом могла либо очень жалостливая, либо очень неразборчивая женщина.
— Потому что приличные люди по таким заведениям не ходят, — пробурчал Дмитрий. Похоже, он был не в восторге от цветущей личной жизни своего брата.
— У нас в типографии еще Радомир есть, уверен, он вам тоже понравится.
С этими словами я
