Стейс Крамер - Мы с истекшим сроком годности
Мардж выделила нам по одной клетке. Мы должны очистить ее от помета и наполнить поилку водой. К одному из железных прутиков каждой клетки прицеплена бирка с именем птицы.
Мне досталась «Сицилия», совсем крохотная птичка, с серой спинкой, белой грудью и черным острым, несколько завернутым клювом. Она держится отстраненно, будто опасается меня. На ней я не замечаю никаких повязок, но на одном ее крыле, которое я способна разглядеть, виден небольшой шрам у кости, а одна из маленьких, тоненьких лапок кажется короче другой. Я долго не могу сосредоточиться на своей работе, никак не решаясь оторвать взгляд от жильца этой клетки.
– А что это за птица? – спрашивает Брис.
Он очищает клетку крупной белой птицы, похожей на чайку, но от нее она отличается вытянутым клювом и длинным, как жало, красным хвостом.
– Это краснохвостый фаэтон. Его принесли туристы, он врезался им в лобовое стекло. Чудом выжил.
Мардж подходит к Андреа, ее птица еще больше, чем у Бриса, с белой тонкой шейкой, длинными лапами и прекрасными, массивными крыльями, с короткими черными перьями у шеи, которые затем переходят в фиолетовые, а те скрывают под собой нежно голубые.
– Это австралийский ибис. Он пострадал от браконьеров.
Затем она подходит ко мне.
– А это…
– Голубой буревестник, – говорю я, прервав Мардж.
– Верно. Ты увлекаешься птицами?
– Немного. А что с ней произошло?
– У Сицилии самая печальная судьба. Я нашла ее на берегу. У нее были сломаны оба крыла, лапа и несколько ребер. К сожалению, она обречена.
– Она больше не сможет летать?
– Самый действенный способ проверить, здорова птица или нет, – это посадить ее в клетку с жердочкой. Если птица взлетит, то она выздоровела, – Мардж делает небольшую паузу. – Сицилия уже больше года не взлетает.
Я вновь приковываю свой взгляд к моей птице. Она все еще сидит в уголке, поджав слабые крылья. Ее жизнь теперь – это клетка. Чтобы она ни делала, ей уже никак не выйти из этого положения. Она словно олицетворение всех нас. Вот почему, глядя на нее, я ощущаю, как знакомые чувства печали и горечи медленно просыпаются во мне.
– Марджани! – слышим мы голос Дэлмара.
– Справитесь без меня?
– Конечно, – говорит Андреа.
Мардж идет к выходу, а Брис провожает ее взглядом.
– У-у, кажется, чье-то ледяное сердце наконец-то начало таять? – спрашивает Том.
– О чем ты?
– Да а то ты сам не понимаешь. Запал на нее?
– Ни на кого я не запал. Не неси чушь.
– Да ладно тебе, что в этом такого?
– Том, оставь его, – буркнула Андреа.
– Я впервые за все то время, что знаком с тобой, вижу тебя таким окрыленным. Это так круто!
– Повторяю: я ни на кого не запал. Но даже если бы это и произошло, то ничего бы не вышло, потому что…
Брис замолкает и опускает взгляд вниз, затем разворачивается и покидает сарай.
Когда наступает вечер, мы все как большая, дружная семья собираемся за столом, в центре которого, как главное достояние этого дня, стоит блюдо с кусочками белого мяса баррамунди, обжаренными на оливковом масле и приправленные зеленью.
Аромат потрясающий, а вкус непревзойденный. Мягкое, сочное, румяное мясо, лишенное костей, буквально тает во рту, как конфета.
Мы проводим этот вечер за разговорами, в основном о Джоне Хилле, затем Эдриан обращает внимание на гитару, стоящую в углу.
– Дэлмар, не против, если я сыграю несколько аккордов?
– Разумеется, нет.
Эдриан берет в руки гитару и начинает играть незнакомую мне мелодию, виртуозно прижимая струны к грифу.
– Ты умеешь играть? А что еще я о тебе не знаю? – спрашиваю я.
– У тебя будет еще целая жизнь, чтобы узнать обо мне все, – улыбается он.
– Дэлмар, а правда, что вы ясновидящий? – спрашивает Том.
– Обычно я себя так не называю, но в мире принято именовать таких, как я, именно так.
– И что, вы прямо видите людей насквозь? Разве такое возможно?
– Дай мне свою руку.
Том издает смешок и протягивает руку Дэлмару. Тот кладет поверх нее свою и закрывает глаза. Мы все молчим, затаив дыхание.
– Ты любишь играть в мяч. Я вижу тебя с мячом.
– Ха, а какой парень не любит играть в мяч?
Но слова Тома проносятся мимо Дэлмара.
– Еще ты любишь гонки. Без ума от экстрима.
– Это, конечно, впечатляет, но трудно найти парня, которому не нравятся гонки.
– Ты пострадал из-за этих гонок.
Том больше не вмешивается со своим комментарием. Он слегка хмурит брови и начинает внимательно слушать Дэлмара.
– Я вижу смерть. Смерть твоего близкого человека. Вы очень похожи с ним. Это твой брат.
Услышав последнюю фразу, Том резко отдергивает руку, словно от раскаленной кастрюли. По его выражению лица можно понять, что теперь он уже нисколько не сомневается в способностях Дэлмара.
– Спасибо за сеанс, Дэлмар, – тихо произносит он.
– А вы можете про меня что-нибудь сказать? – резко говорит Андреа.
Дэлмар протягивает руку, Андреа с усилием дает свою руку в ответ.
– Что ты хочешь узнать?
– Как бы это банально ни звучало, но я хочу приоткрыть завесу своего будущего.
Дэлмар вновь сосредотачивается. Я перевожу взгляд на Андреа, та округленными глазами смотрит на Дэлмара, словно боится услышать что-то плохое.
– Твоя жизнь будет не такой длинной, как у твоих сверстниц… В ней будет много боли и испытаний, но ты с этим справишься, потому что ты очень-очень сильная.
Внезапно Дэлмар прерывается, его словно что-то остановило. Андреа вовсе теряет самообладание от волнения.
– Я вижу свадьбу.
– Свадьбу?!
– Да. Ты выйдешь замуж. Ты будешь самой счастливой и самой любимой невестой.
Андреа разочарованно выдыхает.
– Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой. Но это невозможно, Дэлмар.
– Как это невозможно? Я ведь вижу это в твоем будущем. Мне не свойственно ошибаться.
– И за кого я выйду замуж? Кто же этот смелый человек?
– Я не скажу тебе этого. Совсем скоро ты сама узнаешь.
Мы провели несколько беспечных дней в Харви-Бее. Нам было необходимо немного отдохнуть от дороги, длинных перелетов. Каждый новый день практически не отличался от предыдущего: мы вставали рано утром, завтракали, помогали Мардж ухаживать за птицами, готовили вместе еду, прогуливались по пляжу, по городку, в котором выучили наизусть практически каждый закоулок, а вечером баловали свои неугомонные желудки вкуснейшим ужином, болтали обо всем, иногда всей дружной компанией смотрели фильмы. Мы стали настоящей семьей.
Но этот вечер стал особенным. Дэлмар решил познакомить нас со своими друзьями: Элис и Патриком.
Мы выбрались в небольшое кафе с громкой, заводной музыкой и ошеломляющим разнообразием спиртных напитков.
Элис и Патрик – муж и жена, в браке почти двадцать лет, и столько же лет они знакомы с Дэлмаром. Они вместе много лет работали на одном из предприятий городка и вот уже долгие годы сохраняют прекрасные отношения.
Так совпало, что на этой неделе к друзьям Дэлмара приехали их знакомые из Франции, Ксавье и Марин. Эта парочка заслуживает определенного внимания. Ксавье – художник, у него своя мастерская, и его картины на родине пользуются определенным успехом. Можно сказать, что он знаменитость. Марин, его тихая, скромная вторая половинка, работает учителем младших классов. У нее типичная внешность француженки. Бледная кожа, большие светло-голубые глаза и острые скулы. Черты лица настолько правильные и утонченные, что кажется, будто оно сотворено скульптором.
– Так вы потом отправляетесь в Новую Зеландию? – спрашивает Ксавье. – Мы всегда мечтали там побывать. Но нам с Марин часто не везет с путешествиями. В Риме мы отравились пастой! Отравиться пастой в Италии – это все равно что попасть в снегопад в Африке. А когда мы исследовали Бали, наш автобус сломался на полпути, и нам пришлось идти четыре часа до ближайшего населенного пункта.
– А недавно мы были в Камбодже, и нас обокрали, – говорит Марин.
– А у вас когда-нибудь воровал еду лемур? – спрашивает Том.
– Нет, к счастью.
– Значит, у вас все еще впереди.
Мы смеемся и делаем по несколько глотков красного вина из виноградной лозы долины Баросса.
– Патрик, я тебя не узнаю, дело близится к ночи, а твой бокал до сих пор не опустел. Что с тобой, старина? – спрашивает Дэлмар.
– Сегодня мне противопоказано много пить, потому что завтрашним утром мы отправляемся на экскурсию.
– Что за экскурсия? – интересуется Мардж.
– Фрейзер, – отвечает Элис. – Грешное дело побывать в Харви-Бее и не провести ночь в палатке на острове Фрейзер.
– А что это за остров? – спрашивает Фелис.
– Это самый большой в мире песчаный остров, там так красиво, что дух захватывает.
