Калмыцкий эпос - Джангар

Этому вопросу также уделил внимание калмыцкий поэт Аксен Сусеев в специальном исследовании — «Поэтика „Джангариады“».

Настоящее издание, как и первое юбилейное 1940 года, дает двенадцать песен из цикла «Джангариады». Русский перевод выполнен поэтом Семеном Липкиным.

Несколько слов о превосходном переводе С. Липкина.

Перед переводчиком стояла труднейшая задача: не только передать близко или точно содержание и изобразительные средства ойратско-калмыцкой эпопеи, но и создать для читателей своим переводом то впечатление, которое получали и получают слушатели в национальной обстановке от исполнения своего джангарчи. Иначе сказать, переводчик должен был как бы воплотиться в джангарчи и словесными средствами, единственными в его распоряжении, создать необходимое впечатление, то есть передать и идейнопоэтические образы, и напев вместе с речитативом джангарчи, и своеобразное музыкальное оформление песен — звукопись.

Надо сказать, что С. Липкин удачно справился со стоящей перед ним задачей и дал не просто перевод, а, можнс сказать, самостоятельное эпическое произведение. Нам кажется, что этот успех во многом содействовал широкой известности «Джангариады» не только у нас в СССР, но и за рубежом.

Если в некоторых случаях в литературной обработке «Джангариады» и можно найти отступления от оригинала, то они вполне закономерны и оправдываются теми задачами изучения устного творчества народов СССР, которые ставит советская фольклористика, исходя из крупной общественно-воспитательной роли народного героического эпоса.

ДЖАНГАР

Вступление

Это было в начале времен,В стародавний век золотой.Вечности начинался расцвет.Величавый брезжил рассветВеры бурханов святой.Джангар жил в эти дни.Круглым остался он сиротой.Так о нем говорят:Таки-Зулы-хана он семенем был,Тангсык-Бумбы-хана внуком он был,Узюнга великого сыном он был.Узнал он рано войну,Ужас прошел по отчизне его:В лето второе жизни егоВторгся жестокий мангас в страну.В третье лето вступив едва(Аранзалу — его коню —Было в то время только два),Джангар сел уже на коня.Поскакал он, броней звеня,Трех крепостей разрушил врата —Трехгодовалый сирота,Гулджин-мангаса себе покорив.В четвертое лето вступив,Четырех крепостей вратаРазрушил нойон — сирота,Дердинг Шар-мангаса покорив.Пятого лета вступив на порог,Пять шулмусов он превозмог,Пять владык захватил в полон.А когда вступил нойонВ пятое лето жизни своей, —Полонил его Шикширги,Заложником сделал его.Но едва лишь нойон достигШестого лета своего, —Шести крепостей он разрушил врата,Шесты сломал сорока пик.Властно расширив свои рубежи,Покорив Алтана Цеджи —Владельца башни золотой,Поставил его главойНад правым полукругом своихБесчисленных богатырей.

Когда же седьмого лета достиг, —Ханом семидержавным он стал,Зваться великим и славным он стал.

В те времена, когда скакалВетра быстрее конь Аранзал,Пика не только пестрой была —Пестрая пика острой была,А Джангар молод и славен был,Самим бурханам равен был, —Четыре хана в жены емуПредложили своих дочерей.И простые нойоны емуПредложили своих дочерей.Джангар и слушать не хотел,Ни с чем они удалились прочь:В жены взял Ном Тегиса дочь —Меж Востоком и Югом ханство его, —Как измерить пространство его!

Про землю Джангра так говорят:Это была Бумбы страна —Искони так звалась она.Из коней обретались тамАранзалы одни, говорят.Из людей обретались тамВеликаны одни, говорят.Сорокаханная эта страна,Обетованная эта страна.После двадцати пяти летНе прибавлялись там года.Смерть не вступала туда.Люди не знали в этой странеЛютых морозов, чтоб холодать,Летнего зноя, чтоб увядать.Осень сменялась там весной.Ветер — колыханьем был.Дождь — благоуханьем был.

Тысячам тысяч счастливых людейТесен был простор степнойВ пятимесячный путь шириной;Точно пуп небес и земли,Высилась лысая там гора,Видимая издали.Там океан Ерген ШартыгПодобно синему кругу лежал,К северу и к югу бежал.Прохладная Домбо-рекаТолько Джангра поила водой.Летом бурлила она и зимой,Размывая берега.

Рассказывают о Джангре так:Был повелитель истинный он.Желтых четыре истины[1] онСоединил в своих руках.Держава была нерушима его.Слава неудержимо егоГремела на просторной земле.

Словно марево поутру,Золотому подобно шатру,Мудрого Джангра сверкал чертог.

Так о нем говорит знаток:Однажды Джангровы богатыриВели беседу между собой:«Нойону-повелителю мы,Нашему правителю мыПостроим Джангру дворец такой,Которому равного в мире нет!»

Собрав тогда в единый кругХанов всех сорока двух,Ханов всех четырех ветров, —Джангру решили воздвигнуть кров,Выбрав место для него:На океанском берегу,На целомудренном лугу,В тени омываемых тополей,Неувядаемых тополей,Среди двенадцати синих морей,Севернее восточных лучей,У правого подножья горы.И когда настала пора,Ханы всех четырех ветровЖелтых с собой привезли мастеров.Выбрали прежде всего мастераИз месяцев самый святой,Самый священный день из дней,Чтобы работа пошла верней.Кораллами выложили ониОснование дворца.Не было кораллам конца.Стены воздвигли из жемчугов.Разукрасили ониИзображеньем львиных клыковСтены северного, угла.Разукрасили ониИзображеньем тигриных клыковСтены полуденного угла.

За сто без году прошедших летРассказывающий дела,На сто без году грядущих летПредсказывающий дела, —Молвил Алтан Цеджи — мудрец:«Строить нойону дворецДо самого неба высотойБыло бы затеей пустой:Слишком желанье велико,Слишком до неба далеко.Надо воздвигнуть нойону кровНа три пальца ниже небес!»

Шесть тысяч двенадцать мастеров,Выделыватели чудес,В искусстве соревнуясь своем,Выбиваясь из сил, наконецВыстроили Джангру дворец.То пятибашенный был дворец,То разукрашенный был дворец.Опоясан был дворецКатауром, словно конь.Стеклами красными, как огонь,Сзади был облицован дворец.Спереди был облицован дворецСтеклами белыми, как облака.

Покрыта была, говорят,Шкурою пегого быкаСеверная сторона,Покрыта была, говорят,Шкурою сизого быкаПолуденная сторона,Чтобы зимующим в Бумбе-странеНа северной сторонеЭта зимовка была легкаСреди кумыса и молока,А полудённая сторонаМаслом и жиром была полна.Внешние четыре угла

Нежные раскрывали глазаИз огненно-красного стекла.Внутренние четыре углаСиняя сталь облегла.

Чудом был всесветным дворец.Был десятицветным дворец,Был девятиярусным он.Неисчислимым и яростным онДжангровым угрожал врагам,Поражал их своей высотой —Тополёвый и золотой.

Ветер знамя на нем развевал.Если знамя чехол покрывал,То, и невидимое, оноЖелтому солнцу было равно.Если же обнажалось оно —Было семи солнцам равно!

С месяцем в полнолунье схож,Смелых повелитель и вождь,Смертных покоритель и вождь,Недругов повергший в прах,На престоле золотомО сорока четырех ногахДжангар великий восседал,Месяцеликий восседал.Шелковый был халат на нем,Шили одни лишь ханши его,А скроила раньше его,Ножницами вооружена,Шестнадцатилетняя жена.

Расправляя усы свои,Словно ласточкины крыла,Восседал он в ставке своей,Посвящая богатырейВо все мирские свои дела,Во все святые свои дела.Вопрошающим:     «КаковаХанша — властительница страны,Повелительница страныШестнадцатилетняя жена, —Та, что Джангром привезенаВ те времена, когда скакалВетра быстрее конь Аранзал,Пика не только пестрой была —Пестрая пика острой была,А Джангар молод и славен был,Самим бурханам равен был?» —Ответствуют:     «Такова она:Глянет налево — станут видныВ сиянии левой щекиМелкие рыбки левой реки.Глянет направо — станут видныВ сиянии правой щекиМелкие рыбки правой реки.

Крови алее губы ее,Снега белее зубы ее.Белый на голове убор.Если верить молве, уборШило множество ханских жен…Шелк волос ее так заплетен,Чтобы соответствовал онЩекам, напоминающим кровь.Щегольские у каждой щекиШелковые шивырлыкиКолыхались, говорят.

Колыхались, говорят,На мочках нежно-белых ушей,На белую шею бросая светСероватых зеркальных лучей, —Серьги из чистого серебра.Кто видел шариковый пометВерблюжонка двухлетнего, тотВеличину серег поймет!

Если властительница начнетДевяносто одну струнуГуслей серебряных перебирать,Если ханша начнет играть, —Почудится: в камышахЛебединый летит хоровод,Хоровод лебединый поет,Отдается пенье в ушахУток, летящих вдоль озер,Уток, звенящих вдоль озерНа двенадцать дивных ладов,Разных, переливных ладов».

Если же спросит народ:«Кто, не сбиваясь, поетВ лад прекрасным гуслям таким?» —Ответим: «Это — бесценный Мингйан,Прекраснейший во вселенной Мингйан,Прославленный голосом своим!Между избранными он —Избранный запевала давно,Равных ему не бывало давно!»

Сказывают, был главойНад правою сторонойДжангровых богатырейБайн Кюнкян Алтан Цеджи,Богатырь, безо всякой лжиРассказывающий делаЗа сто без году прошедших лет,Предсказывающий делаНа сто без году грядущих лет.Сведущий во зле и добре,Он восседает на ковреПо правую руку вождя.Важно, с места не сходя,Он разрешает мирские дела,Он разрешает святые делаСвоей обетованной страны,Своей сорокаханной страны.

Сказывают, был главойНад левою сторонойДжангровых богатырейСтарший сын Менген Шикширги —Улан Хонгор, Алый Лев,От которого, оробев,Бежали бесчисленные враги.Он родился от ханши Зандан Герел.Множеству дротиков и стрелПодставлял он грудь свою.Страха не ведал в боюЭтот прославленный исполин.Джангру подчинил он одинЗемли семидесяти держав!

Гюзан Гюмбе с ним вместе сидел.Он при стесненном усесте сидел,Занимая места двадцати бойцов,Он при свободном усесте сидел,Занимая места сорока бойцов.Он славился силой великой своей,Черной, холодной пикой своей,Слоноподобным своим конем,

Словно ночь, вороным конем.Некогда в споре с Цеджи самимПобедил он, рассказавО деяниях вер и державЗа тысячу и один год.

Справа от Алтана ЦеджиСавар Тяжелорукий сидел.Среди людей великаном он был,Соколом неустанным он был.Закаленная в пламени сеч,Не сходила с могучих плечОстрая секира длинойВ восемьдесят и одну сажень.Стоила тысячу тысяч юртРыжая кобыла его.Сбрасывал он любого с коня, —Так велика была сила его!

На левой, рассказывают, сторонеТретье место занималТемноволосый Строгий Санал,На своем серо-лысом конеЗа нойоном последовал он —За владыкою мира всего,Булингира — отца своего —Дорогого сына лишив;Нойоншу славную — мать свою,Бурханам равную мать свою —Торжественных поминок лишив.Свою богатую странуМудрого нойона лишив,Свою красавицу женуВозлюбленного супруга лишив.

Множество таких силачей,Шесть тысяч двенадцать богатырей,С избранными из черных людейСемь во дворце занимали кругов.Кроме того, седых стариковБыл, рассказывают, круг.И красноликих важных старухБыл, рассказывают, круг.Жены нежно-белые тамТоже составили круг.Словно плоды спелые, тамДевушки составили круг.

Диких степных кобылицМолока потоки лились.Разливались озера арзы,Радующей взоры арзы.

Долго пировали там,Пить не уставали там,Стали красными наконецНежные глотки богатырей.Загудел многоуглый дворец.Желтые полчища силачейСтали кичиться силой своей,Озираться стали вокруг,Вопрошая соседний круг:«Ужели сражений для славы нет?Сайгаков — и тех для облавы нет?Ужели для боя державы нет?Ужели врага для расправы нет?»

Песнь первая