Кодекс Императора II - Виктор Молотов
— Хорошо, — киваю я.
— Если честно, то я думала, что мы вовсе этот тоннель не найдем.
Усмехаюсь и отвечаю:
— Этому тоннелю столько лет, что если его до сих пор не нашли, то уже и не найдут. Его еще шестьсот лет назад строили. Открою тебе маленький секрет — этот тоннель там далеко не один.
— Наши еще удивлялись, что это не тоннель, а целая…
— Потише, — перебиваю я.
— Но вы понимаете, это нереально…
— Все возможно, это делалось еще в те времена, когда Австрийская империя не так пеклась о своих границах. Делалось на далекое будущее, если они опять решат, что им мало земель и покажется, что у соседа земли бесхозные и урожай на них зреет гораздо быстрее.
А именно так думали австрийские военные в прошлый раз. И свято верили, что идут воевать за лучшее. Но нет, земля везде одинаковая, вопрос лишь в том, как ее использовать.
— Да там может целая армия пройти. Если бы Фридрих Шестой об этом узнал, то его бы уже сердечный приступ схватил.
Хорошо, что я предварительно позаботился проверить эти покои на предмет прослушки, поэтому не опасался, что нас услышат. Алину могут услышать разве что местные слуги, стоящие у двери возле этих покоев, но для этого она должна кричать во весь голос — как никак нас разделяют пять комнат.
После завтрака я отправился собираться, все-таки в гостях стоит выглядеть прилично.
Особенно после того, как я без сожаления отдал людей, напрямую замешанных в казни невиновных граждан Австрии. Каждый из них так или иначе был связан с Виктором Степановичем Разумовским. Ведь показатель этого, что приказ о казни был вынесен слишком быстро, всего за пару дней, хотя обычно подобное разбирательство, особенно с участием иностранных граждан, по протоколам занимает не один месяц.
Ускоренная процедура являлась прямым нарушением закона. Все девятнадцать человек хорошо осознавали, что вредят своей империи, но все равно это сделали… ради собственной выгоды, ведь канцлер предложил каждому хорошую награду. Мои источники говорят, что угроз не было, и каждый пошел на это по доброй воле.
Сейчас их будет ждать та же участь, на которую они обрекли неповинных людей.
В покои зашел один из слуг, постучался в мою комнату и после разрешения вошел.
— Император приглашает вас на ужин, — ровным тоном сказал он.
— Сообщите ему, что я приду, — спокойно отвечаю я.
— Прошу прощения, но он не спрашивал. Император вас пригласил.
Я посмотрел на мужчину с вызовом и продолжил:
— А я дал свое согласие. Не думаю, что у вашего императора настолько высокое положение, чтобы вызывать меня.
Слуга поклонился и поспешил выйти. Конечно, ему велели передать, и проблем со мной он не хотел.
— Много людей за нами следит? — спрашиваю Алину.
— Да половина дворца. Но действую профессионально, — отвечает она и откусывает красное яблоко.
— Понятно.
— Должна признаться, теперь понимаю, что вы имели ввиду, когда говорили — Австрийская империя изменилась. У нас люди похуже работают.
— О, нет, у нас тоже работают профессионалы. Просто обычно они заняты всякими глупостями. Люди в империи довольно талантливые, но им не хватает грамотного руководства, которое ставило бы перед ними правильные задачи.
Вечером я отправился к австрийскому императору.
Он ужинал в большом зале за длинным столом. Мне было накрыто напротив него. И после того, как официальная часть с первыми блюдами закончилась, Фридрих Шестой сказал:
— Все претензии с вас сняты по этому вопросу. Вы выполнили свои обязательства.
Он постучал пальцами по столу и продолжил:
— Как вы это провернули?
— У каждой империи свои секреты. Само собой, ваши меня не интересуют, пока вы соблюдаете заключенные между нашими странами договора.
— О каких договорах идет речь? — со сталью в голосе спрашивает он.
— По подписанному договору от одна тысяча восемьсот тридцать второго года вы не имеете права пользоваться портальной магией или аналогичными технологиями для пересечения границы с Российской империей, как и мы не имеем подобных прав. Этот договор был скреплен тридцати двумя магическими печатями, и вы его нарушили. Поэтому я хочу знать, правда это или мои люди ошиблись. Я своим людям доверяю, они не могли допустить ошибку. А если могли, то вам придется это доказать.
Прежде, чем начать обвинять меня в нарушении этого договора, Фридриху Шестому понадобится доказать, что он сам не делал того же ранее.
— А на каком месте я должен испугаться или понервничать? Или я сейчас должен начать выдавать секреты своей империи? — усмехается он.
— Полагаю, Федора вам также не удалось смутить этим вопросом. А вот с Гришей могло получиться. Жалко, что он знает меньше, чем даже мне хотелось бы. Это не самый умный брат, о котором можно мечтать.
Фридрих Шестой молчал. Но по глазам было видно — что-то задумал.
— Полагаю, если вопрос урегулирован, то я могу быть свободен? У меня есть свои дела в Российской империи, — спрашиваю я.
— Урегулирован, но сегодня после ужина состоится ежегодный Осенний бал. И вы приглашенный гость, — отвечает император.
Хм, а почему бы и нет? Я здесь справился достаточно быстро, и возвращение в столицу Российской империи терпит один день. Конечно, мне не хотелось бы оставаться без весомого повода, но политика есть политика.
Фридрих Шестой по-прежнему не сдается и пытается загнать меня в угол. И для меня эта игра максимально опасна — в этом дворце нет моих сторонников, здесь меня могут спокойно убить… и император понимает, что я это понимаю.
Будет логично, если я испугаюсь за свою жизнь и сбегу, так бы поступил любой нормальный человек. Но слухи об этом слишком быстро распространятся, что ударит по моей и без того небезупречной репутации. Все это понимают, и мой отказ будут еще долго обсуждать в прессе.
— С радостью приму ваше приглашение, — отвечаю я и пожимаю плечами. — Посмотрим, насколько лучше в Австрийской империи умеют устраивать приемы, — усмехаюсь. — Или хуже. Хотите, потом расскажу о своих впечатлениях?
— Вот и отлично, — улыбается Фридрих Шестой. — Но предупреждаю вас — будьте осторожны, вы не у себя дома.
— Я планирую стать императором. Знаете, у нашего рода есть такая поговорка: «В любой стране, где ступает нога Романова, для него безопасно, как в собственном доме».
— Это
