Девочка из черного мрамора - Ася Александровна Плошкина
На противоположном берегу мелькнула и тут же исчезла среди деревьев стремительная фигура в кислотно-зеленой куртке. Тамара наморщила нос. Она уже знала, кто это. Артем, который каждый день гоняет по приусадебному парку на горном велосипеде, сунув, как всегда, в уши эйрподс и вращая педали с такой быстротой и яростью, словно его кто-то преследует. Пару раз они сталкивались на дорожке, петляющей между деревьями, и Тамаре приходилось отскакивать в сторону, чтобы не попасть под колеса. А Самбуров, не сбавляя скорости и делая вид, что не видит ее, пролетал мимо. Тамара не сомневалась, что, останься она на его пути, он бы просто сбил ее с ног и поехал дальше. Придурок. Пусть уже сядет на свой велосипед и катится отсюда навсегда. Скатертью дорожка, вот честно!
Тамара потянула на себя дверь, прошла через холл и пошла вверх по лестнице, на ходу открывая инстаграм и пролистывая ленту. Она тысячу лет ничего не постила. Соцсети существуют исключительно для хвастовства: чтобы одни рассказывали о том, как хорошо им живется, а другие завидовали. Именно такой механизм здесь работает. И поскольку хвастаться Тамаре в основном было нечем… Но в этот раз она решила, что завораживающий осенний пейзаж вполне стоит того, чтобы вывесить его в инстаграм. Потом рассеянно покрутила фото туда-сюда, нажала на собственную геометку, чтобы посмотреть, что еще здесь выкладывали.
Постов было не очень много. Шестиклашки спамили групповыми фото, кто-то неизвестный сделал пару пейзажных снимков из окна, причем с заваленным горизонтом. Затесались в эту ленту и жители соседних деревенек: Тамара увидела частный сектор с разнокалиберными домиками, продуктовым магазином и прудами с платной рыбалкой. Ну и конечно, тут нашлась Лера, куда же без нее. На одном фото она позировала в парке на фоне беседки, глядя куда-то в сторону и придерживая борт красивого приталенного пальто с блестящими пуговицами. На другом сидела на ступеньках школьного крыльца, положив на колени учебник английского. Третьим снимком оказалось селфи после пробежки, и к нему крепился скриншот из приложения, который сообщал, что Лера пробежала десять километров.
Тамара фыркнула. Она к этому моменту уже добралась до своей комнаты, скинула ботинки и пальто-кокон в серо-бордовую шотландскую клетку и повалилась на кровать. Зачем-то перешла в Лерин аккаунт, хотя прекрасно знала, что, скорее всего, испортит себе настроение, и пролистала поток фотографий, на которых та танцует, сидит в седле, болтает загорелыми ногами в лазурном океане, обнимает родителей в роскошно обставленной гостиной.
Подписчиков было около пары тысяч, а подписок совсем мало – семьдесят человек. Прокрутив список, Тамара обнаружила кружочек с физиономией Артема. Он был в капюшоне и темных очках, но узнать его было легко. Тактак. Значит, уже подписались друг на друга, сладкая парочка. У Самбурова фоток оказалось совсем мало. Велик, большая черная машина – видимо, папина, – бассейн у загородного дома, спортзал, собственные руки, обмотанные боксерскими перчатками… Красивые пальцы, подумала вдруг Тамара, но тут же прокрутила дальше, стараясь делать это аккуратно, чтобы случайно не оставить лайк и не выдать себя. Вот парочка темных селфи, сделанных в сумерках снизу вверх, так что лица, окруженного капюшоном худи, толком и не разглядеть. Вот еще одно селфи, уже в зеркале: рука хвастливо приподнимает майку, показывая кусочек загорелого рельефного пресса. Ох!
Тамара поторопилась крутануть ленту обратно вниз и нажать на ссылку в шапке профиля: она вела на страницу «ВКонтакте». Там информации тоже почти не было. Горсть фотографий – среди них, кстати, нашлась парочка интересных городских пейзажей, сделанных пару лет назад. Три десятка громких, злых, кричащих треков – Slaves, Linkin Park, Red, Stigmata, NoizeMC, Оксимирон, Falling in Reverse и тому подобное. В списке родственников только отец, Олег Самбуров. И на его пустой странице, куда он не заходил больше месяца, указано, что он в разводе. Хотя среди немногочисленных фото, на которых отмечали Артема, нашлось одно, где он сидел за ресторанным столиком и с одной стороны от него восседал крупный мужчина с короткой стрижкой – вроде папа, а с другой, нежно приобнимая его за плечи, стояла миниатюрная темноволосая женщина. Судя по всему, мама. Снимок не такой уж старый – значит, родители Артема развелись совсем недавно.
Тамара вернулась на его страницу, полистала стену. Записи из спортивных пабликов, подборки музыки, комиксы, советы по обработке фотографий… Тамара задержалась на репосте из группы под названием Path of the Man: «Женщина априори не может быть равна мужчине. Она живет инстинктами. Ее интеллект на порядок ниже. Ее мыслями управляют гормоны. Она не ровня тебе, нужно это понимать и строить отношения именно с этих позиций или отказаться от них вообще». Чуть ниже был еще один репост из той же группы: «По натуре все женщины предательницы. Они не могут любить. Их интересуешь не ты, а твои ресурсы, запомни это». Единственный лайк под записью был от Олега Самбурова.
На стене и в подписках Артема было еще много такого. Группы про мужской путь, мужские права и мужские движения, посты о том, какие женщины развратные и меркантильные, как они загнали мужчин под каблук и как с ними нужно быть «альфой» и постоянно показывать, что ты главный. На этой ноте Тамара страницу Самбурова решила закрыть и поняла, что в своих первоначальных предположениях не ошиблась: придурок. Полный идиот.
Телефон загудел и показал сообщение от Сони:
«Я почти закончила. Через четверть часа буду ждать тебя на ступеньках здания».
Тамара подскочила, посмотрела на время: почти двенадцать. Чуть не забыла, что сегодня, в субботу, они договорились с Соней поехать погулять в Зеленоградск – небольшой туристический городок на берегу Балтийского моря. Соня вроде как выросла в этих местах, а Тамаре все равно нечем было заняться, разве что снова рисовать. Но рисовать можно и на прогулке. Так что она сунула наполовину изрисованный альбом в рюкзак, туда же забросила пауэрбанк, салфетки, планшет и кошелек и, одевшись, пошла вниз.
Глава 15. Наш благотворительный интернат
– Привет! – Соня неуверенно помахала.
Сегодня на ней были грубые ботинки родом, кажется, еще из СССР и жуткое коричневое пальто с бордовым кантом и непонятной оборкой на груди.
– Я забыла, как называется эта штука? – не удержалась от вопроса Тамара.
– Это пелерина. – Соня с достоинством поправила очки.
– Точно, – кивнула Тамара, вспоминая, что видела это слово в какой-то книге из школьной программы по литературе. Привет, девятнадцатый век.
