Модно, сексуально, бессознательно. Психоанализ стиля и вечной проблемы «мне опять нечего надеть» - Паскаль Наварри
Никого это в заблуждение не вводит, но незаметно такая концепция прокладывает себе дорогу: всемогущий ребенок-король становится, несмотря на свою внешность, всего лишь объектом соблазнительной роскоши. И так же незаметно в этом жанре рекламных образов ребенок превращается для взрослых в своеобразный парциальный нарциссическим объект, миниатюрное воплощение желаний взрослых людей. В конце концов, опять же, несмотря на подчеркнутую привлекательность внешности, это ведет к отрицанию специфичности и зависимости детства.
Реклама детской одежды дизайнера Джорджио Армани, предназначенная для Испании, также прекрасно иллюстрирует это отрицание, которое, не переставая создавать несомненно эстетичные образы, тем не менее обесценивает состояние ребенка: две девочки с накрашенными губами, едва ли достигшие десятилетнего возраста (одна из которых – маленькая азиатка), появляются в шортах и бикини.
Эта реклама вызвала протест в Мадриде со стороны руководителя службы защиты несовершеннолетних, обвинившего ее в потенциальном подстрекательстве к сексуальному туризму (mod.blog, lemonade.fr от 12 марта 2007 г., парижские дефиле). Под предлогом создания все более и более привлекательных линеек одежды для молодежи наши модные рекламщики, как и наше общество, любопытным образом отрицают притягательность детей как объектов обольщения и объектов, доставляющих удовольствие для глаз: они действуют так, словно это обольщение не имеет большого значения, в то же время как никогда прежде манипулируя его побудительной силой…
Дети, с которыми реклама обращается как с полноценными взрослыми, опираясь на линейки одежды и силу соблазна, вопреки своей кажущейся избранности оказываются в положении, когда очень мало кто считается с их потребностью в защите от обольстительной силы их образа. И даже если отвлечься от проблемы сексуального туризма, не слишком ли быстро мы забыли о том, что большинство случаев сексуального насилия происходит в семье?
В том виде, который сейчас склонна принимать притягательность моды для молодежи, то, что касается уважения к самым маленьким и самым незащищенным, все больше и больше отходит на второй план, рискуя совсем исчезнуть.
Всеобщая «моложавость»
Неужели в наши дни стало так трудно быть взрослым, что все мы проявляем чрезвычайный интерес ко всему, что можно назвать детским и молодежным? Во всяком случае, так, видимо, думает Франс Борель: «Если общества проводят в жизнь геронтократию, понятие красоты выворачивается наизнанку и, вопреки всему, связывается со стремлением оставаться молодым. Наш век – яркое и грозное подтверждение тому»[88].
Действительно, все происходит так, словно взрослый возраст рассматривается только с точки зрения изнуряющей ответственности, потери динамики и старения и так, будто его прерогативы и удовольствия находятся на грани исчезновения. Таким образом, мода иногда культивирует в молодежи стремление всегда оставаться юным, пробуждающее у некоторых женщин и некоторых мужчин желание походить на подростков, а теперь даже на детей.
В плане гардероба, если оставить в стороне косплей, недавно завоевавший популярность у отдельных японцев постподросткового возраста[89], то мода в своем отношении к телу и, в целом, к внешнему виду, вероятно, развернулась лицом к молодежи, ассоциируемой с новыми формами свободы, вследствие бреши, пробитой движением панков[90] и их шокирующим имиджем в 70-е годы прошлого века.
С появлением стиля гранж[91] идея свободы движения скатывается к свободе инфантильной провокации и свободе распущенности: манера одеваться как «бедный, замызганный пацан», в стиле «окрашенные или намазанные гелем волосы, одежда, купленная в комиссионном магазине или даже найденная на помойке, рваные и эпатажные костюмы» кажется иногда последним криком моды.
Сегодня эта одежда, переработанная модельерами и fashion addicts, умело разорванная, в шикарном варианте стиля гранж несет на себе отпечаток детского протеста, природа которого кроется в подавлении черт анальной стадии психосексуального развития, и отпечаток подросткового возраста, богемы на манер поэта Рембо и поведения, находящегося на полпути от бунта к нигилизму.
Не подталкивает ли вторжение моды на территорию отрочества и детства к тому, что молодые люди в качестве ответной реакции откатываются на еще более ранние стадии развития? Это могло бы объяснить их любовь к таким широким джинсам багги, что туда легко мог бы поместиться подгузник, тем более что сейчас их носят без ремня и так, чтобы были видны трусы.
Возможно, что еще лучше иллюзию возвращения в детство мода выражает посредством того, что еще более открыто демонстрируется в сфере сексуальности. И вот на свет появляются секс-игрушки, гламурный аспект которых продвигает дизайнер Соня Рикель: новые вибромассажеры и разные фаллоимитаторы стали сексуальными аксессуарами, которые ужасно похожи на игрушки. Впрочем, можно найти секс-игрушки, которые продаются в автоматах, «похожих на машины, массово выплевывающие в торговые галереи ужасные гаджеты для детей ценой в 1 евро»,– отмечает журналистка Флоранс Амалу[92].
В этом контексте следы детской сексуальности, встроенные в прелюдию взрослой сексуальной связи, склонны становиться частью целого, чему способствует внешнее сходство детской игрушки и секс-игрушки.
Таким образом, не превращается ли желтая уточка, которую вы кладете в детскую ванночку, в фаллоимитатор для взрослой девочки (доходит до того, что ее делают непромокаемой, для того чтобы можно было опустить ее в ванну). Мастурбация становится прототипом «молодой» и не закомплексованной сексуальности, «классические» же сексуальные отношения превращаются в объект, вызывающий скуку и усталость. Вы больше не покидаете территорию детства, вы растягиваете и колонизируете ее…
И уже не начало отроческой сексуальной и любовной жизни вызывает зависть в новом идеале модной молодежи, а детство, избежавшее любой формы подавления и способное безгранично расширять реестр влечений.
Что активирует эту ностальгию, слияние, порождающие и усиливающие вкус «того же самого», так это то, что, на более глубоком уровне, детство и отрочество возбуждают в нас желание стать новыми, желание стать теми, на кого бросят новый взгляд, взгляд, который, как мы более или менее бессознательно полагаем, придает смысл нашему существованию. Но готовы ли мы пожертвовать всем, чтобы поймать тот взгляд, которым на нас смотрели в момент нашего появления на свет?
7
Жертвы моды
Не является ли очаровательная девушка, которая на моих глазах садится в трамвай, fashion victim [жертвой моды]? На ней надето абсолютно все, что в этот самый момент характерно для тренда лета 2007 г.: начиная с широкой повязки на волосах и заканчивая греческими сандалиями, не говоря уже об облегающих брюках до середины икры и черном ремне из лакированного винила, который станет абсолютно незаменимым модным аксессуаром следующей зимой. Она – само совершенство, на нее обращают внимание, в ней чувствуется стиль!
Я легко представляю себе одетых таким образом Софи и Personna Grata: в своих блогах эти молодые женщины превращают свое состояние жертвы
