Предназначение человека. От Книги Бытия до «Происхождения видов» - Сэмюэл Уилкинсон
В дополнение к гормонам и генам с агрессией оказались связаны и паттерны мозговой активности. В 1990-х годах психолог Адриан Рейн просканировал мозг заключенных, отбывающих наказание в калифорнийских пенитенциарных учреждениях. Все испытуемые в количестве сорока одного человека обвинялись в убийстве. Рейн также сделал снимки мозга сорока одного «здорового» мужчины – по возрасту все они совпадали с представителями первой группы, но никого из них не обвиняли в убийстве. По сравнению со «здоровой группой» мужчин у заключенных наблюдалась повышенная активность в субкортикальной и лимбической областях мозга (зоны, помогающие регулировать эмоции). Это наблюдение привело Рейна к выводу, что убийцы, как правило, склонны испытывать более сильные эмоции[223]. Возможно, аномально высокий уровень активности в этих областях мозга сказался на мыслях, заставивших этих мужчин совершить убийство.
Возникает сильный соблазн сказать, что высокий тестостерон, определенная вариация «гена воина» и сверхактивная лимбическая система (как и любой другой биологический фактор) неизбежно становятся причиной агрессивного поведения. Подобные суждения, доведенные до крайности, принято называть биологическим детерминизмом. Согласно им, наше поведение определяется биологическим устройством, а не культурой, средой или личными решениями. Во многих исследованиях (хоть и не во всех) повышенный уровень тестостерона часто ассоциировался с криминальным поведением[224]. Кроме того, 91 % заключенных в США – мужчины[225], и тот же паттерн характерен для статистики насильственных преступлений: если верить глобальной статистике, приведенной ООН в 2019 году, мужчины в ответе более чем за 90 % совершенных преступлений и за 81 % убийств[226].
В 1994 году картиной мира, предлагаемой биологическим детерминизмом, воспользовались адвокаты Стивена Мобли, обвиняемого в убийстве молодого менеджера пиццерии. Улик против него было достаточно много, да и сам Мобли несколько раз признавал свою вину. В попытке смягчить приговор и заменить смертную казнь пожизненным заключением адвокаты предложили выстроить стратегию защиты, ссылаясь на принцип биологического детерминизма. Они утверждали, что, поскольку многие в роду Мобли были преступниками, его криминальное поведение обусловлено генетикой, а значит, причины преступления следует объяснять биологией. Как показал анализ нескольких поколений генеалогического древа Мобли, отдельные представители по крайней мере четырех поколений совершали акты насилия и агрессии, в число которых входили изнасилование, убийство, вспышки ярости, алкоголизм и супружеское насилие[227]. Затем его адвокаты привели цитату из исследовательского отчета, недавно опубликованного в престижном журнале Science, как подтверждение того, что вариант гена MAOA-L («ген воина») связан с агрессивным поведением[228].
И все же тот факт, что биология играет ключевую роль в человеческом поведении, не означает, что агрессия неизбежна. Наше поведение не предопределено биологически (казалось, что судьи, рассматривающие дело Мобли, были с этим согласны, и все же ходатайство о принятии научных свидетельств, смягчавших вину Мобли в этом вопиющем насильственном деянии, было отклонено). Люди намного более сложные и переменчивые существа, чем кастрированные цыплята, и когда нормальному представителю вида вводят тестостерон в надежде повысить уровень гормона, он, как правило, не становится от этого более агрессивным.
Последнее утверждение справедливо даже в тех случаях, когда у мужчин наблюдается аномально низкий уровень тестостерона – например, в случае расстройства, известного как гипогонадизм, или недоразвитие половых желез. Мужчины, страдающие от этого заболевания, – это своего рода мужчины-каплуны. При использовании тестостерона в ходе клинического лечения агрессивное поведение как побочный эффект проявляется крайне редко[229]. Более того, связь между уровнем тестостерона и различными измерениями уровня человеческой агрессии остается довольно незначительной[230]. Возможно, среди тех, кто совершает насильственные преступления, уровень тестостерона действительно превышает норму, но при этом нельзя забывать, что подавляющее большинство тех, у кого эти показатели выше средних значений, не совершают насильственных преступлений[231]. На самом деле в последнее время у нас становится все больше доказательств, что это агрессивное поведение приводит к повышению уровня тестостерона, а не наоборот. Другими словами, причина того, что у лиц, совершающих насильственные преступления, наблюдается высокий уровень тестостерона, отчасти связана с тем, что вовлечение в криминальную деятельность ведет к возрастанию количества тестостерона, циркулирующего в организме. Более того, в некоторых ситуациях тестостерон может подниматься и падать просто в силу ожиданий человека и его отношения к своим действиям[232].
Природа и воспитание
Не существует ни гена, ни набора генов, известного нам, который приводил бы к агрессивному поведению. Конечно, некоторые люди более предрасположены к агрессии, чем другие, в силу биологических причин или факторов, связанных со средой. Но биология – это не приговор. Генетические различия и биологические факторы, рассматриваемые сами по себе, лишь в незначительной степени ответственны за агрессивное поведение[233]. Как сказал Ричард Рэнгем, антрополог из Гарварда и эксперт по вопросам агрессии, гены могут «подталкивать к [агрессивному] поведению», но «редко определяют его»[234].
Важную роль играют как культурные факторы, так и те, что связаны с воздействием внешней среды. Одно из первых исследований, позволивших получить бесспорные свидетельства влияния культуры на человеческую агрессивность, провел в 1970-х годах антрополог Ричард Сайпс. В то время человеческую агрессию было принято рассматривать по принципу «влечение – разрядка». Агрессия уподоблялась гидравлической жидкости, давление которой со временем усиливается, в результате чего она выплескивается наружу. Этот всплеск может принимать множество форм, в том числе и экстремальную – форму тотальной войны. Впрочем, теория предполагала, что сообщества, вероятно, сумеют найти способы, позволяющие мальчикам и мужчинам освобождаться от своих агрессивных влечений без риска кого-то убить. Агрессивные виды спорта[235] (скажем, американский футбол или бокс) могли бы стать альтернативной отдушиной и заменой войны. Однако если бы модель «влечение – разрядка» работала правильно, мы бы могли ожидать, что в обществах, где популярны агрессивные виды спорта, будет меньше войн. Другими словами, если бы агрессивное поведение было преимущественно биологическим, то во всех культурах наблюдался бы приблизительно одинаковый уровень агрессии, будь то в форме войны или агрессивных видов спорта.
Сайпс решил проверить свою теорию на примере ряда сообществ. То, что он обнаружил, решительно опровергало представление об агрессии как о влечении, которое необходимо высвобождать. Среди самых воинственных сообществ 90 % практиковали агрессивные виды спорта, при этом в наиболее мирных сообществах их практиковали лишь 20 %. Это навело Сайпса на мысль, что агрессивное поведение могло произвести своего рода воспламеняющий эффект, подобный раздуванию огня ветром. Опыт Сайпса также может говорить о том, что ведение войн поощряет и другие формы агрессивного поведения в обществе. Результаты исследования противоречили модели «влечение – разрядка» и свидетельствовали в поддержку «культурной» модели человеческой агрессии. Сайпс показал, что агрессивное поведение прежде всего заучивается[236].
Утверждение Сайпса, что агрессия может быть результатом заученного поведения, согласовывалось с результатами, которые в ходе исследования получил психолог из Стэнфорда Альберт Бандура. В 1960-х годах Бандура и его команда провели серию экспериментов, в ходе которых маленькие дети наблюдали за тем, как взрослые вели себя по отношению к кукле Бобо (круглодонная кукла-неваляшка с низко расположенным центром масс, которая возвращается в исходное положение при попытке ее повалить). Половина детей следили за тем, как взрослые на протяжении десяти минут проявляли в отношении куклы агрессию (шлепали, били ногами или кулаками). Другие наблюдали, как взрослые на протяжении десяти минут просто играли с другими игрушками, не обращая на куклу внимания. Потом детей оставили одних, и уже взрослые наблюдали за тем, как те играют. Любой, у кого есть дети, прекрасно знает, что случилось потом. Дети, на глазах у которых взрослые вели себя агрессивно, проявляли высокий уровень физической и вербальной агрессии; дети, наблюдавшие за мирными и спокойными взрослыми, агрессии практически не проявляли[237].
За последние несколько десятилетий социологи собрали огромный массив данных, показывающих, как можно научиться агрессивному поведению[238]
