Матабар III - Кирилл Сергеевич Клеванский
Не то, чтобы Арди проникся снобизмом касательно образования, но речь мутанта-сапожника звучала совсем не как у сапожника, а скорее как у Бажена…
Бажен!
Точно!
Может быть он сможет что-то придумать с отработкой в Питомнике… Иорский ведь что-то такое рассказывал о том, что отработки распределялись по курсам, правда Арди, тогда, за ненадобностью не особо-то утруждал себя запоминанием.
Впрочем, сейчас не о том.
— Мы проверим.
— Обязательно, — кивнул «юноша» и вернулся к работе, всем своим видом демонстрируя, что разговаривать дальше он не собирается.
Милар похлопал удостоверение по открытой ладони, убрал корочки обратно во внутренний карман пиджака и направился в сторону открывшегося прохода.
Арди, опираясь на посох, направился следом. Вместе с напарником они вошли в тесный коридор, а стоило им переступить порог, как стена за их спинами вернулась на место, а над головой зажглись Лей-лампочки без абажуров.
— Однажды Старьевщик где-то ошибется, — прошипел Милар, явно недовольный прошедшими… переговорами.
— А почему его еще не прикрыли?
— Потому что, по факту, законов он не нарушает, — отмахнулся капитан. — Держит, официально, лавку антиквариата. Все законно, чинно. А то, что у него вход замаскирован, ну так запрещающего закона нет. Сапожник тот, — капитан сделал недвусмысленное ударение. — действительно работает сапожником. А то, что он охранник — еще доказать надо. Да и покровителей у Старьевщика достаточно, чтобы мы не могли до него, без железного повода, дотянуться. А повода этого…
— Вы, дорогой мой капитан дознаватель, не получите, — прозвучал смутно знакомый голос.
Пройдя короткий коридор, Милар с Арданом вновь оказались в лавке. Только теперь вместо туфель здесь, на подвесных полках, в шкафах, под стеклянными куполами, на бархатных подушках на подставках, на подвесах и креплениях, порой даже просто на стойках на полу лежало, стояло, висело и хранилось… все.
Свет падал из узких полосок окон, вдоль которых стучали сапожками, ботинками и туфлями толпы горожан, на такое количество самых разнообразных предметов, что сперва даже голова закружилась.
Арди увидел черепа каких-то зверей, инкрустированные кристаллами и камнями, соседствовавших с книгами, чьи переплеты больше походили на странного рода картины, а те, в свою очередь, опирались на шкатулки, усыпанная янтарем, а порой и вовсе — просто сбитые из обрезанных досок, держащихся на ржавых гвоздях.
Здесь имелись связки перьев, перетянутые конопляными, уже совсем «шерстяными», веревками. Какие-то глиняные черепки могли абсолютно спокойно лежать рядом с золотыми монетами размером с детскую ладонь. Палочки, изрезанные странными символами, нисколько не терялись на фоне драгоценных жезлов и, даже, пары посохов, на чьей поверхности сияли печати, сравнимые по сложностями со стационарными щитами.
Сабли, кортики, револьверы, шпаги, даже мечи, топоры и два боевых молота — они занимали отдельную стену и шкаф. С трещинами, зазубринками, местами помятые или побитые ржавчиной, они устало вздыхали глядя на… два автомобильных диска, приставленных к их стойкам.
Такое впечатление, что вместо лавки здесь просто устроили свалку. Но свалку очень странного толка, где вместо мусора хранилось все, что только может прийти на ум. Не очень трезвый, кстати, ум.
— Старьевщик, — качнул так и не надетой шляпой Милар. — Или лучше…
— Лучше без имен, — лучезарно улыбнулся стоявший за прилавком господин.
В прошлый раз, когда Ардан встретился с данным странным человеком на венчании Императора, тот выглядел весьма колоритно. И, как оказалось, Старьевщик так выглядел всегда, а не только в честь торжества.
Все те же красноречивые усы, завернутые в две длинные трубочки, увенчанные острыми стрелками. Твидовый костюм ярко фиолетового цвета сменился на практически кислотно-зеленый, черные кожаные перчатки уступили место красным с рифлением вдоль пальцев, а поверх них новый набор колец. Ничуть не менее дорогих и массивных, нежели прежде.
Лицом, как и запомнил Арди, Старьевщик напоминал выдру. Вытянутый в районе носа череп, маленький подбородок, широкие скулы и общее ощущение некрасивости, но некоей фривольности. Будто рядом с этим человеком все остальные казались закованными в цепи и лишь он один парил свободней вольной птицы.
Образу не мешал даже высокий цилиндр в цвет перчаток и широченный, абсурдный галстук того же оттенка, но в белый горошек.
— Господин Эгобар, — ловко, ничуть не менее ловко нежели Ригланов, Старьевщик скинул цилиндр и, прижав тот к груди, слегка поклонился. — Я смиренно надеялся, что вы, все же, посетите мою скромную персону, но, увы, вы так сильно задержались, что я уже успел позабыть по какому поводу вас ждал.
Милар, обходя выставленные предметы антиквариата, выглядел скорее раздраженным, нежели заинтересованным.
Арди же, сняв шляпу, подошел к прилавку и протянул руку. Старьевщик улыбнулся ему беззаботно и легко. Если улыбка Анвара напоминала змеиную или лисью, то Старьевщик улыбался так, как улыбаются лишь дети, на чьих устах пляшет все счастье этого мира.
Вместо того, чтобы пожать, Старьевщик вытянул ладонь чисто по-женски, будто готовился к тому, что ему поцелуют тыльную сторону, а затем, неловко, потряс Арди за указательный палец.
— Очень рад, очень рад, — закивал странный человек. Он отложил цилиндр на прилавок и… плюхнулся на стул.
Стул, стоявший в нескольких метрах, но стоило Старьевщику начать «падать», как предмет мебели взбрыкнул встревоженным конем и, чуть ли не заржав, бросился в сторону своего владельца. Проскользнув по паркету, он успел как раз вовремя чтобы поймать своего хозяина и не дать тому упасть.
— Чем обязан? — спросил Старьевщик.
Арди пару раз моргнул и встряхнул головой. Второй раз в своей жизни, помимо дедушки и Атта’нха, он сталкивался с Эан’Хане.
Милар, проводивший задумчиво-встревоженным взглядом оживший стул, убрал руку в карман. Не к револьверу, а туда, где хранил связку сигнальных медальонов.
Арди не был уверен, что в данном жесте имелся какой-то практический смысл. Если бы Старьевщик хотел…
— Этот стул когда-то давно принадлежал Сидхе Весеннего Рассвета, — внезапно произнес Старьевщик с прежней, радушной интонацией. — Сидхе подарил его князю из числа подданных Галесского царя в знак признательности за то, что княжеский сынишка угостил Сидхе яблоком. По преданиям ребенок, что проведет
