Эйнемида III. Надежда на весну. - Антон Чигинёв
– Боги, я глазам не верю... – выдохнула девушка. Хресий криво усмехнулся в ответ.
– Погляди, кто мне попался на Карнинской дороге, – сказал он. – Неплохая добыча.
Начисто позабыв о царском достоинстве, Кинана с радостным возгласом бросилась к вновь прибывшим.
– Алкет! Келесс! Как вы здесь?!
– Это всё наш Алкет, – рассмеялся Келесс. – Как пошёл слух, что ты сбежала из дворца, он сбежал тоже – ко мне. Ну и подбил идти к тебе.
– Было ясно, что ты двинешь в эти края, – сказал Алкет. – Вот и мы сюда и двинули, ну а там, в какой-то деревне, гонца твоего встретили.
– А что ваши семьи? Вас же взяли на поруки...
Юноши переглянулись.
– Гриел, наверное, потому и не пришёл, – ответил Алкет. – Он в войске и не хочет подводить дядю, а может просто моего письма не получил. Нам с Келессом проще: родные скажут, что мы сбежали, а разбираться никто не станет. У твоей мачехи война в стране, не хватает ещё со знатью перессориться.
– Мой отец прямо сказал: по родственнику надо иметь в каждом лагере, – ухмыльнулся Келесс. – Сама знаешь, какой он. Так что, я тут с родительского благословения... Ну что о нас-то говорить?! Ты-то героиня! Знаешь, что у нас про тебя рассказывают?!
– Да, раз уж зашла речь… Знакомьтесь: Белен – начальник пехоты, он келенфиянин, Аркипп – мой советник, оба были со мной в Эгоре. С остальными командирами познакомлю позже. Белен, Аркипп, это Алкет и Келесс, мои друзья.
Мужчины приветствовали друг друга, как показалось Кинане, настороженно. Ну ничего, хорошая пирушка, и лёд будет сломан. Был бы для этой пирушки повод.
– Ладно, у нас будет время поговорить, – решительно оборвала она собравшегося было заговорить Келесса. – Хресий, есть ещё новости?
– Да, – кивнул бывший разбойник. – От Ордеи двигается войско, будет здесь через три-четыре дня.
Вот и всё. Конец размышлениям и догадкам. Началось. Даяра, храни нас всех.
– Сколько? – не выдавая своих чувств, деловито спросила Кинана.
– Тысяч десять-одиннадцать, видели значки Тезаридской и Бесской стратий, с ними кавалерия: гиппеи и гиппотоксоты. Судя по всему, нас опасными не считают, основное войско осталось на юге.
– А сколько у нас? – спросил Алкет.
– Четыре тысячи семьсот, – ответил Аркипп, едва Кинана взглянула в его сторону. – Одна стратия, городские ополченцы и добровольцы из местных. Из кавалерии – отряд Хресия, пятьдесят человек.
– Это плохо, – обеспокоенно сказал Келесс. – Их вдвое больше, так ведь?
– Больше, чем вдвое, – усмехнулся Белен. – У нас половина не воины, а крестьяне и пастухи...
– Кто их командир? – спросила Кинана.
– Селяне упомянули некоего стратега Лаиха, – Хресий нехорошо усмехнулся.
– Лаих... – выдохнула царица. – Что ж, его я разобью с особым удовольствием.
– Ты так уверена в победе? – удивился Алкет.
– Нам она нужнее. Будем готовиться к встрече, а пока давайте обедать. Пиомен, вели, пожалуйста, принести ещё мяса.
***
С самого начала похода Лаих – точнее, уже стратег Лаих – пребывал в исключительно радужном настроении. Всего двадцать один год, а царь уже поручил ему войско! Советовали правда некоторые, вроде Аттала и этого выскочки Гермия, послать Сосфена, но это же каким дураком надо быть? Все же знают, что старик за Кинану, удивительно, как вообще его не казнили сразу?! Нет, Аминта сразу понял, что лучше его, Лаиха, для этого дела не найти. Лаих одержит победу для своего царя. Пока всего лишь над отребьем, увязавшимся за ненормальной Кинаной, но лиха ли беда начало? Он разобьёт врага, приведёт изменницу на верёвке и заложит первый кирпич в основание своей будущей славы, а сразу после победы, его ждёт ещё одна радость, его ждёт Феано. При этой мысли Лаих не удержался и погладил браслет обещания на своём тонкое запястье.
Феано, по-герийски – «луна», самая красивая девушка в Герии, что бы не говорили другие. Лаих мечтал о ней с тех самых пор, как ещё девочкой встретил при дворе, и уже через каких-то пару недель она станет его. Вот это будет событие! Он, Лаих, вернётся победителем, на глазах у всех получит награду из рук царя, потом роскошная свадьба и счастье, счастье, счастье... Да, он слышал, что девушка, будто бы, строптива и до сих пор вспоминает этого Хресия, но мать объяснила, что это всё глупости, детская влюблённость. Если он предстанет во всём великолепии, во главе победоносного воинства, чьё сердце перед ним устоит? Замухрыжка Хресий забудется, как страшный сон, а Лаих с Феано будут жить в вечной любви и счастье. Интересно, кто родится первым, девочка или мальчик? Если мальчик, то его будут звать, конечно, Аминта, а вот девочка, надо подумать... Может Талая? Нужно посоветоваться с матушкой...
– Меня беспокоят эти холмы, стратег, – скрипящий голос Ликофоона грубо вырвал Лаиха из сладких мечтаний, и молодой военачальник неприязненно покосился на говорившего. Мало того, что ему навязали этого низкородного ипостратега, точно ребёнку дядьку, так он ещё и постоянно лезет с советами, словно его кто-то просит. Решительно, некоторые люди совсем не понимают, где их место.
– И чем тебя напугали эти холмики? – скривив губу, спросил Лаих. – Великаны за ними не прячутся, мы бы заметили.
– Великаны нет, а вот конницу за ними можно спрятать вполне, – невозмутимо ответил Ликофоон. – Если оттуда подойдёт отряд, мы увидим это слишком поздно. Они укрепились в лагере по центру, а с севера и юга у них очень удобная позиция для флангового удара. На севере холмы, на юге – подлесок.
– У них нет конницы. У них и войска то нет, одни пастухи да грязекопатели. Будут сидеть в лагере, пока мы не придём и не выковыряем их оттуда.
– Не только: у них полная стратия...
– У них нет стратии, – с нажимом перебил Лаих. – Или ты забыл царский приказ? Отряд, предавший царя, недостоин зваться герийской стратией и будет распущен, а его значок – сломан. Это не стратия, а обыкновенный мятежный сброд.
– Они об этом не
