Ямской приказ. Том 3. Ключ - Владимир Прягин
— Да уж, блин…
Почесав в затылке, я снова прокрутил в памяти слова Хильды и зацепился за последнюю фразу:
— Плохую новость ты рассказала. А хорошая будет?
— Надеюсь, да. — Она улыбнулась, как мне почудилось в темноте. — Отголосок совсем уж смутный, но всё-таки. Если продолжать аналогию с тетрадным листом, то на нём, по-моему, есть… Сказала бы — клякса, но это не совсем то. Скорее — участок, который не на виду…
— Слепое пятно?
— Угу. И оно заметно лишь стороннему взгляду, внешнему наблюдателю, вот что важно. Я это пятно чувствую, а аборигены — вряд ли. Они с ним находятся в одной плоскости, поэтому и не видят.
— Короче, ты засекла неведомую фигню, которая скрыта от змееглазых.
— Запиши мне эту формулировку, — хмыкнула Хильда. — Использую в отчёте, если отсюда вырвемся.
— Не «если», а «когда». Депресняк отставить, товарищ штурман.
— Нет, я хочу поныть, чтобы ты меня успокаивал и задабривал.
— Фиг тебе.
— Так и знала.
Я быстро прикинул в уме, что мы можем сделать. По сути, вариант был только один. И Хильда, тоже понимавшая это, спросила со вздохом:
— Надо лететь к пятну? Вот прямо сейчас?
— Лучше не тянуть, — подтвердил я. — Ночью удобнее, чтобы без лишних взглядов. И чтобы выиграть время, пока змееглазые не очухались. Ты сумеешь взять пеленг? Или тебе надо отдохнуть подольше?
— Я постараюсь сразу.
— Это пятно опасное? Как ты чувствуешь?
— Не могу сказать. Я вижу его извне, а что там внутри — не знаю, надо смотреть. И раз ты уверен, что лучше не откладывать, я готова.
— Тогда по коням.
— Ой, Тимофей, из нас с тобой конники, как…
— Не надо подробностей. Взяла и опошлила красивый момент.
Мы вылезли из машины, чтобы пересесть с заднего сиденья вперёд. Хильда мгновенно юркнула на штурманское место и захлопнула дверцу. Я сел за руль и спросил:
— Успела? Никто за попу не укусил?
— А вот не скажу. Сиди теперь и волнуйся.
Управляющий контур пребывал в том же состоянии — лететь можно, прыгнуть на ось нельзя. Я взялся за штурвал, и машина нехотя поднялась над землёй. Под корпусом что-то лязгнуло — тихо, но подозрительно.
Городок смотрелся вполне нарядно. Окна светились без электрического оттенка, а ближе к центру вытягивались цепочки уличных фонарей. Не хотелось думать, что где-то там уже могли шляться и змееглазые.
Хильда тем временем вслушивалась в пространство. Поколебавшись, указала рукой в сторону от города:
— Вон туда. Миль двадцать примерно.
Я развернул машину, мы взяли курс. Пару раз мелькнули огоньки деревень, а затем внизу воцарилась полная темень. И тем контрастнее на безоблачном небе сверкали звёзды, складывались в узоры, маняще-яркие.
— Невероятно красиво, — тихо сказала Хильда. — Очень хорошо понимаю, почему у себя на родине ты учился на космического пилота.
— Со школы ещё мечтал, чуть ли не с первого класса. Смотрел ночью на созвездия, как загипнотизированный. И книжки читал запоем, фантастику про полёты к другим планетам, плюс научпоп. Кино смотрел тоже, само собой.
— А такие фильмы делают прямо в космосе?
— Бывает и так, но чаще — в студии, с компьютерной графикой. Сейчас компьютеры уже мощные, получается зрелищно. И даже реалистично, если снимают, например, про Венеру или про Марс. Ну, про ближний космос. Хотя мне больше нравятся не такие сюжеты, а космооперы. Типа сказок, где дело в космосе происходит. Про рыцарей с бластерами и звёздных принцесс. Можешь издеваться.
— Тоже мне, удивил. Как будто я и сама не знала, что ты — мальчишка с соответствующими фантазиями. О принцессах, значит, мечтал…
— Герцогиня тоже сойдёт. Ну, чисто на безрыбье.
— Нет, Тимофей, на такую детскую провокацию я уже не поддамся. Придумай что-нибудь похитрее.
Машина рыскнула, я выправил курс и поинтересовался:
— А ты какие книжки читала? Ну, если не считать занудных учебников?
— Они не занудные, я любила учиться.
— Блин, с кем я общаюсь…
— А кроме них — про любовь, конечно.
— Ага! И принца ждала на белом коне?
— Во-первых, при чём тут конь? А во вторых, я, как любая приличная северная девчонка, мечтала о мореплавателе, суровом красавце. Но за неимением такового теперь сойдёт и балбес, учившийся на пилота. Смирюсь, поплакав в подушку.
Ответить я не успел — в этот раз машину тряхнуло уже всерьёз. Флюид рассерженно завихрился, и я, удерживая штурвал, спросил хмуро:
— Дай угадаю — мы долетели?
— Кажется, да, — подтвердила Хильда, прислушиваясь. — По моим ощущениям, мы прямо над пятном, и фон забурлил…
— Держись.
Я всматривался во мрак, разбавленный лунным светом, пытаясь найти место для посадки. Фары я не включал, чтобы нас никто не заметил издалека. Внизу темнели пригорки, облепленные кустами.
Что-то серебристо блеснуло чуть впереди — на склоне очередного холма, как мне показалось в первый момент. Но я тут же понял — это не склон, а покатая крыша дома со слуховым окном, в котором отразилась луна.
Направив туда машину, я рассмотрел и двор с подъездной дорогой. Чьё-то загородное именье, похоже. Других домов по соседству не наблюдалось, а этот выглядел совершенно необитаемым — не светились ни окна в доме, ни фонарь над крыльцом. От жилища веяло запустением, хотя внешне всё было целым и невредимым.
— Как будто время остановилось, — шепнула Хильда. — Чуть-чуть похоже на ощущение в доме, где жил шпион, но здесь что-то другое, более основательное и… Более равнодушное, что ли…
Мы приземлились на ровную площадку у парадного входа, вслушались, но вокруг стояла ватная тишина, в которой застревали все звуки.
Выбравшись из машины, я достал телефон и включил фонарик — густые заросли вокруг дома теперь обеспечивали нам природную маскировку. Белый прохладный свет, мазнув по капоту, рассеялся по площадке, лизнул крыльцо. Я нахмурился — меня смущала не только здешняя атмосфера.
— Что ты ещё заметил? — спросила Хильда вполголоса, подойдя ко мне.
— Здесь асфальт лежит, а я что-то не припомню асфальтовых трасс в окрестностях. Это ни о чём, конечно, не говорит пока, но… Давай-ка глянем…
Слева от дома приткнулась прямоугольная постройка без окон, зато с двустворчатыми металлическими воротами, открытыми настежь. Мы подошли, и я посветил
