Запах снега - Юрий Павлович Валин
Было мгновение, когда «крестовые» почти прорвались. На стене стояло уже четверо: ревел окровавленный здоровяк с секирой, на диво ловкий мечник теснил Даллапа. У Леди зацепили глефу. Лит оказался грудь к груди — не стряхнешь, с костистым ободранным воином…
Нечленораздельное рычание, ругань, понятная и не очень.
Леди отпустила глефу, сбила с ног мечника резким ударом в колено. Свистнул, выхваченный из ножен, пристегнутых за плечами, короткий, хищно изогнутый вперед, меч-кинжал. Не рубила Хозяйка — резала-подрезала. С воплями падали раненые. И вопли покалеченных пугали больше, чем смерть.
— Аааа!!! Кишки мои! Помогите…
— Во имя Светлого! Дерьмо гадючье!
— Куда, недоносок⁈ Дышло тебе в…
— Даешь еще сотню! А, троцкист поповский, засвербело⁈
Лит поднатужился, сшиб сразу двоих. Эти полетели вниз, во двор. Еще один, с начисто снесенной нижней челюстью запрокинулся обратно за стену…
Ква в упор всадил «болт» в грудь огромному копейщику, тот, хрипя, повалился прямо на шпиона, сгреб ручищами в драных рукавицах. Сверху навалился еще один «крестовый», пытался наугад ткнуть кинжалом. Этого сковырнул глефой Ёха. С раненым копейщиком управился сам одноглазый. Вскочил с дагой в руке:
— А-а, «плечо» сломал! Ну, держись, голышня форнутая!
Лорд-шпион, лишившийся своего редкостного арбалета, теперь резался под стать Хозяйке. С тесаком и дагой лез в самую гущу, верткий, неуловимый, бил в стыдное, и в животы. Остальные защитники тоже поднажали. Дюжина «крестовых», успевшая подняться на стену, истаяла. Последнего Лит и Ёха в два железа сбили за зубцы. Бат угодил камнем по затылку одному из уже откатывающихся «крестовых»…
— Сели все! — скомандовала задыхающаяся Леди.
Лит присел за стену, между зубцами свистнул «болт». Стрелки «крестовых» принялись за свое.
— Помню, на одном перевале мы как-то с горцами схватились, — прохрипел Даллап. — Славная была бойня, но все ж попросторнее, чем здесь.
— Это у Соколиного перевала? У меня там отец дрался, — пробормотал Горец, отирая с изрубленного щита кровавые ошметки. — И какой осел вас тогда стравливал?
— Война — малорентабельное дело, — заметил Квазимодо, разглядывая лопнувшие «плечи» арбалета. — Убытки, убытки и опять убытки.
— За счет Короны новый в Глоре закажешь, — сказала Леди, осторожно выглядывая за стену.
— Так это ж надо самому экземпляр выбирать, — заметил безутешный шпион.
Лит вспомнил о тех «крестовых», что во двор рухнули. Оба валялись под стеной. Из спины одного торчал «болт».
— Второго я успокоил, — объяснил выглянувший из башни Мин и почему-то облизнулся.
— Порезался? — поинтересовалась всё замечающая Леди. — Вот скажи, мой друг, откуда такая мода с ножом в зубах выскакивать?
— Аша про старинных пиратов рассказывала, — стыдливо признался коротышка. — Они зловещие. Мне тоже чуть побольше зловещести не помешает. Потому что я короткий, и сразу не ясно, что я…
— Очень даже ясно, — отрезала Леди. — Кому было приказано сидеть, и издали всех бить? Неправильный ты артиллерист.
— Виноват. У вас тут все как-то неясно складывалось, и я сунулся на всякий случай.
— Иди, наблюдай, стратегический резерв.
Квазимодо, не глядя, ткнул дагой в бок застонавшему «крестовому», что валялся у разрушенных перил, прислушался:
— Опять лезут, что ли?
— По местам, — приказала Леди…
Эта атака была слабее. «Крестовые» толклись во рву, оттаскивали раненых, прикрываясь щитами. Ставили лестницы, но тут же отскакивали от падающих камней. Наконец, полезли. Первый упал от стрелы…
Коротко и пронзительно свистнули с башни донжона.
Леди махнула в ответ:
— Видим! Горец, займитесь пока гостями.
Лит успел заметить, как она с одноглазым отбежала по стене. Квазимодо выхватил дальнозоркую трубу, и они принялись разглядывать что-то на дороге.
Тут Литу пришлось отвлечься — по лестнице взбирался нехорошо ругающийся мечник. Лит рубанул по шлему, сразу отшатнулся под защиту щита. Горец крякнул:
— Башка чисто яблоко гнилое.
— Железо на шлемах паршивое, — объяснил Лит, и обрубил наконечник копья, норовящего ткнуть в лицо…
К Надвратной башне, пригибаясь, бежало десятка два «крестовых», — волокли лестницу и еще что-то. Бежали довольно суетливо.
Лит, готовясь принять очередного самоубийцу, краем уха слышал, как Леди сказала:
— Четверо.
— Да, — согласился одноглазый, не отрываясь от дальнозоркой трубы. — В два приема бочонки переносят. Не доверяют своим, колдуны великие. Кэт, не пора ли нам…
Из Надвратной башни вылетел Ёха:
— Порох у них! Подорвут ворота! На вылазку нужно! Контратаковать!
Леди в два прыжка оказалась возле северянина. Сгребла цепко:
— Уймись, стратег.
К Надвратной башне, на ходу выгребая из мешочка отборные свинцовые шарики, пролетел Мин. Квазимодо уже запрыгнул в дверь башни.
Завыл рог во славу Светлого. У подножья холма строилась свежая сотня. Рысили всадники.
Лит с некоторым удивлением обнаружил, что завывание рога поубавило решимость штурмующих — они отбегали от заваленного рва, и даже лестницы с собой утаскивали.
— Отходим! — вполголоса приказала Леди, пихая перед собой упирающегося Ёху.
— Я глефу оставил!
— Так стрелой лети.
Северянин кинулся обратно в башню, а Леди кивнула Литу:
— Пошли, лесоруб. Быстренько, быстренько…
Лит спустился по лестнице, машинально перешагнул через труп. Леди, Даллап и Горец, оглядываясь, отступали к донжону. Из Западной башни выскочили оба стрелка. От ворот катился Мин, за ним бежали Ква и Ёха — северянин был с глефой, зато без шапки.
— Только одного колдуна мы уложили, — расстроено доложил Мин.
С Речной стороны и от Южной башни тоже спешили отступающие стрелки. Арбалетчик на ходу принялся собирать чужие «болты».
— Брось, не время! — рявкнула Леди.
Стрелок влетел в дверь.
— Все здесь? Энгус, все ушли? — заорала Хозяйка так, что уши заложило.
— Все, — донесся голос сверху.
— Вы там за парапет падайте, — Леди потянула мощную, окованную железом дверь, принялась задвигать засовы. — Ну-ка, вглубь все отступили…
Глухо ухнуло… Лит почувствовал, как дрогнул каменный пол под ногами, и сел под стену, дернув за руку Горца. Тот тоже присел. Эхо грохота лезло в уши, казалось пол вновь и вновь сотрясается. В дверь и стену забарабанили камни и обломки досок.
Леди молча кинулась наверх, Квазимодо за ней, остальные переглядывались — должно быть, из-за тусклого светильника лица воинов были бледны.
— Это еще ничего, — вслух сказал Лит.
— Что, еще хуже бывает? — неуверенно поинтересовался Даллап.
— Говорят, прямо как гром бухает, — уклончиво объяснил Лит.
Ёха, слава богам, промолчал.
Зато сверху крикнул, успевший глянуть в бойницу, Квазимодо:
— Нормально, ворота вынесло, но башня стоит. Дыму только много.
Спустилась Леди:
— Стрелки наверх к бойницам. Остальные переводят дух. Поесть-попить, оправиться. Время есть. Пока еще гости сами очухаются…
Лит успел поесть, сходить вместе с Ёхой и Батом на наблюдательную площадку. Обсудили последствия злодейского фокуса «крестовых». Ворота вышибло начисто, обломки их и повозки-баррикады долетели до южной стены. Снесло навес над конюшней. Больше повреждений видно не было, но Надвратная башня вяло дымилась.
— Маловат заряд оказался, — шепнул Ёха на ухо другу. — Может, у них и нет больше?
«Крестовых» пока видно не было. Господин Энгус, так и не уходивший с дозорной площадки донжона, сказал, что несколько ловкачей проскочило в Западную башню, но теперь носа оттуда не высовывают. Самый смелый из лазутчиков валялся у ступенек с «болтом» в груди. С донжона держать под обстрелом весь двор было весьма удобно. Пока что «крестовые» возились за воротами, видно силы накапливали. Оттуда был слышен стук и крики.
— Башню тушат, — сказала Леди, ненадолго появившаяся на дозорной площадке. — Это хорошо. Ремонт ныне дорог. А ворота мы все равно менять хотели.
Несмотря на насмешливый тон, выглядела Леди невеселой. Только зеленые глаза в прорезях шлема по-прежнему ярко сияли.
«Крестовые» попытались атаковать, когда уже начало смеркаться. В молчании
