Запах снега - Юрий Павлович Валин
— Точно. Это же не шахматы. Там ты головастый, предусмотрительный.
Ёха насуплено молчал. Наверное, снова обиделся. Дошли до Речной башни. Вместе с часовым погрели руки над жаровней. Снова темный проход, белизна заснеженной реки. В небе Луна и её Темная Сестра выкатились из-за облаков — к морозу.
Лит подумал, что за стенами сейчас несладко и сказал:
— Дженни уходить не хотела.
— Никто не хотел, — пробурчал Ёха. — Я слышал, как командирша речь говорила. Все местные хотели остаться. Может и зря ушли. Коллектив — это сила. Отбивались бы и отбивались. «Крестовых» в долину тоже не миллион приперся.
— Не гони. Леди своих людей бережет и правильно делает.
* * *Утро выдалось прямо-таки ледяным. Лит смотрел, как строятся укутанные в плащи «крестовые». Тем тоже было несладко, но сбивали шеренги плотно, словно знали, что эвфитона можно не опасаться. А может от холода друг к другу жались.
Ветер подвывал, врезался в лицо, хлопая капюшоном плаща. Словно уже месяц Волчьей Охоты наступил. Лит стоял посреди привычного перехода к Западной башне. Бойцов в замке стало заметно меньше, кроме погибших и раненых, ушло и четверо воинов — охранять женщин и детей. И великолепная рыжая лучница ушла. Тоже правильно — случись что, там, без защиты стен, трудновато придется. Где это Черное озеро? Не померзнут там случайно?
Торчал Лит один на стене, но одиноким себя не чувствовал. Справа, в Надвратной башне, сторожили двое стрелков, и Ёха, им для бодрости посланный. Слева Горец с арбалетчиком. В башнях им поуютнее, но все знают, что углежог холода не слишком-то боится.
Хм, в пору гордиться доверием. Вот еще бы с братом потолковать, похвастать.
Пригибаясь от ветра за зубцами, подошел Квазимодо.
— Не сдуло? Ветер ненормальный. Уж не колдуют ли наши знакомцы? Ты глянь туда, ближе к реке.
Лит протер слезящиеся глаза и взял дальнозоркую трубу. Лагерь мигом прыгнул ближе. Чуть ли не каждую «крестовую» морду можно разглядеть. На бугорке ближе к реке толклись какие-то люди, но чем заняты, разобрать было трудно.
— Может и колдуны, — сказал Лит. — Только их войско еще раньше нас соплями изойдет.
— Это точно. Только надо бы нам запомнить, сколько этих искусников.
— Шестеро, вроде.
— Ну вот, шестерых будем искать, — Ква поправил черную широкую повязку на глазнице, словно она могла согреть. — Еще такое дело, углежог. Леди вам вчера не сказала, но у наших гостей зелье имеется, и они его сегодня собираются нам показать. Хотели приберечь на будущее, да больно мы упрямимся.
Литу мигом стало жарко:
— Так рухнет же замок.
— Вряд ли, не так много у них зелья. Если нам, конечно, не соврали.
— Судя по тому, как хорошо помер, тот «крестовый» оказался разговорчивым, — пробормотал Лит.
— Да, сообразительный попался, — согласился одноглазый. — Я думаю, не врал. Но главным у них лорд Эйди. Старый хитрец может и передумать. Но если с огненным зельем полезут, нужно тех рисковых людишек получше разглядеть. Они поважнее, чем погодники и сумасшедший старик.
— Понял. Смотреть буду.
— Вот уважаю я тебя, углежог, за понятливость.
Завыл, дребезжа в студеном воздухе рог.
— Наконец-то двинулись, — Квазимодо похлопал себя по плечам рукавицами, надетыми поверх боевых перчаток, — сейчас согреемся.
Началось все, как и накануне — «крестовые» не без труда взбирались по дороге, неся лестницы и наскоро сколоченные щиты. Но сегодня светило солнце, косые лучи сияли со стороны реки. Должно быть, стрелкам в Надвратной и Восточной башнях будут глаза слепить. Впрочем, Восточную башню всего один человек и охраняет — там по обледеневшему склону взобраться невозможно.
Лит размышлял — когда же «крестовые» успевают новые лестницы сколачивать? Во рву, среди заснеженных трупов, жердей, брусьев и досок столько, что вполне можно было бы в Тинтадже у Дженниного дома новый забор сладить и весь дворик навесом накрыть. Эх, вернутся когда-нибудь мирные времена?
Одного неосторожного «крестового» успели подстрелить, пока осаждающие большие щиты устанавливали. Из-за защиты начали отвечать арбалетчики, но вреда большого не нанесли. И стрелы, и «болты» летели дурно, что при таком ветре не удивляло.
Лит сообразил, что ветер усиливается. Щеки словно ледяным ножом резало. Тьфу, зря брился. Вдоль рва несло поземку, порыв ветра опрокинул один из несуразных щитов «крестовых».
Вдоль стены пригибаясь шла Леди, за ней топал Мин.
— Улетим сейчас, — прокричала Хозяйка. — Нужно было якоря готовить.
Ветер рвал её меховой жилет, надетый поверх щегольской куртки. Пышный капюшон трепало, но молодая женщина улыбалась:
— Крепкий ты парень, лесоруб. Ква рассказывал, ты и купаешься зимой?
— Бывало. Приболею порой, так хорошая вода помогает, — неловко признался Лит.
— Ничего, с Доком поговоришь. Он у нас главный колдун по болячкам. А сейчас назад посматривай. Сигнал к отходу с дозорной башни дадут, но в таком ветерке можешь и не услышать. Отходишь сразу, не задерживаясь. Понял?
— Понял, — проорал Лит.
Мин, пытавшийся выглядывать между зубцами, принялся возмущаться:
— Слушайте, я так камнями швыряться не могу. Они обратно прилетать будут. Вот, стурворм их пожуй,шапку вместе с ушами сносит.
— Ты придерживай, придерживай, — советовала Леди. — И главное, сам не укатись.
Они смеялись, и хотя болтовня была глупой, Лит тоже улыбался.
Ветер взвыл вовсе неистово. Лит, упираясь в столбик, оставшийся от перил, выглянул. Рядом, прикрывая лицо, приподнялась Леди. Внизу поднялся настоящий буран: в вихрях снега мелькали щиты и доски, все это билось о стену, сыпалось в ров.
Лит и Хозяйка поспешно присели под прикрытие зубцов. Над головой ревело. Лит угадал по губам Леди:
— Снова на Западную нацелились. Ничего, сейчас приутихнет…
Вой ветра оборвался в один миг. С отчетливым стуком свалился в проход припозднившийся обломок доски. Мин посмотрел на него и задумчиво сказал:
— Вся Новая деревня сюда перелетела.
— Не преувеличивай, — Леди отстегнула от пояса шлем. — Отстроим деревню и остальное…
За стеной темнела широкая, шагов в сто, полоса, тянувшаяся вниз по склону почти до самой дороги. Весь снег с нее, вместе с бурой травой, был сдут в ров у Западной башни. Снежная насыпь громоздилась едва ли не в половину высоты стены. Отсидевшиеся в стороне от бурана «крестовые» с криками волокли лестницы. Вот первый штурмующий рухнул как подкошенный, — это Мин воспользовался безветрием…
Бой вскипал вновь и вновь. Дрались в одном месте. Снежная насыпь перестала быть снежной, штурмующие лезли по трупам и раненым, пытающимся отползти в сторону. Стреляли лишь с флангов — с башен били по набегающим «крестовым», снизу немногочисленные арбалетчики пытались отогнать от бойниц стрелков «Двух лап».
А на стене кипело самое варево. Лит оказался в центре. Вернее, в середине стоял Горец с большим щитом. Прикрываясь щитоносцем, Леди слева, Лит справа — убивали атакующих. Стоял сплошной ор, хруст щитов, лестниц, копий и черепов. Взмахи топора, блеск неуловимой глефы — мертвые и живые катились вниз, на их место лезли другие. Лит работал одним топором — стояли очень тесно, да и хватало испытанного инструмента.
«Крестовые» были бесстрашными и упорными людьми, но дурными бойцами. Лит догадывался об этом и раньше. Не умели они убивать. А в «Двух лапах» их ждали люди умеющие брать жизнь.
Горец успевал заметить и закрыть почти все удары. Квазимодо, прячась под прикрытием стены, взводил арбалет, выпрямлялся, вроде бы без спешки, выбирал цель и разряжал свое оружие с двух-трех шагов. Сел-встал — врагом меньше. И конечно, Леди. Её знаменитую глефу Лит и раньше видел — висела в каминном зале на стене, казалась стародавним украшением. Вот только убийственней оружия на свете не бывает. В лицо и шею било острие, полосовало и обрубало кисти вражеских рук короткими экономными ударами. Работа, боевая работа. Безошибочная, неутомимая…
Носился по стене Ёха. Они с Батом сшибали лестницы тех, кто похитрее — норовивших забраться ближе к воротам. Ну, там падать было повыше. Завывал, швырялся камнями и смертоносными свинцовыми шариками Мин. Рубился бывалый ветеран Даллап…
И Лит работал. Особого умения и искусства у углежога не имелось. Да и опыт был скромный.
