Сломанное Зеркало - Ирина Игоревна Голунцова
— Попросил доктора переместить нас. В поместье вряд ли имелось подходящее оборудование, чтобы помочь тебе.
— Меня что ли так Даби избил?
Вопрос остался без ответа, Кагами подумала, что Кохэй недоволен в принципе тем фактом, что они с парнем устроили драку. Но рискнув бросить на него взгляд, она сообразила, что проблема, видимо, куда серьезнее.
— Что?
— Ты потеряла контроль над причудой и чуть не убила себя. А заодно и Ястреба.
Чуть не убила?.. Кагами с трудом могла в такое поверить, поскольку лишь мысль причинить парню вред заставляла ее ужаснуться. И она ничего не помнила до тех пор, как сорвалась на Даби.
— Я не помню, — накрыв лоб ладонью, пробормотала Кагами. — Я не помню этого.
— Вспомнишь. Возможно…
Звучало малообещающе, Кагами предпочла промолчать, когда мужчина поднялся и принялся разбираться с капельницей. Он аккуратно вытащил иглу из руки девушки, его движения казались медлительными и заторможенными. Переливание крови не прошло для него бесследно.
— Ты… в порядке? — осторожно уточнила девушка.
Он не спешил отвечать, что заставило ее почувствовать себя еще более неуютно. Только когда Кохэй вернулся обратно в кресло и тяжко вздохнул, он продолжил разговор:
— Это неправильно. То, как я к тебе отношусь. Я пытаюсь видеть в тебе своего ребенка, но… ты ведь не мой ребенок. И поэтому я чуть тебя не потерял. Побоялся… опять.
Слова мужчины не имели для Кагами смысла, она в недоумении смотрела на него, ожидая разъяснений, однако он довольно долго молчал, чтобы заставить ее нервничать.
— Я родился таким, — вдруг произнес Кохэй и указал на свое лицо, вероятно, имея в виду увечья. — Это… это причуда моей матери. Она передалась мне, и во время родов ей было больно. Понятное дело, процесс невероятно болезненный. Тьма помогает снизить боль, вырабатывая в организме огромное количество эндорфина. Но это снижает контроль над причудой… Ее причуда изувечила меня. Я родился таким. Она… наверное, была бы хорошей матерью, однако не выдержала того, что сделала со мной и наложила на себя руки. Во всяком случае, так мне сказали.
От услышанного Кагами стало не по себе. Она предполагала, что шрамы появились у мужчины в последствии использования причуды, а не из-за чужой тьмы.
— Меня отдали в приют. Все говорили, что у меня опасная причуда. Дети дразнили из-за шрамов… Я настолько боялся своей силы, что предпочел отстраниться от нее, не использовать. Скрывал эту силу, говорил всем, что попал в аварию, сумел… сумел начать нормальную жизнь, отучившись на врача. У меня даже была семья… Думал, все будет хорошо. У меня родился сын. Мы с женой были молодыми родителями, но счастливыми… Вплоть до того момента, пока не выяснилось, что сын унаследовал мою причуду.
Тень скрывала лицо Кохэя, однако его пустой взгляд заставил девушку вздрогнуть. Такими же глазами и Таками смотрел на смерть. Неужели и у нее теперь был этот взгляд? Опустошенный, стеклянный и до дрожи пугающий отсутствием каких-либо эмоций.
— Первое применение причуды и убило его. Разорвало… а заодно и детей, с которыми он поссорился. Я лгал жене о том, что был беспричудным. Она… это…Я знал, знал, что рано или поздно придется поговорить с ней… с ними обоими, но боялся… что она уйдет от меня, узнав… и все эти годы лжи… Я разрушил свою семью. Добровольно сдался полиции, и мне грозило до трех лет. Потому что я скрывал причуду и лгал о своих способностях, плюс… Жить мне было после этого не за чем. Я проклинал свою причуду и хотел отказаться от нее, сделать все, чтобы это проклятье кто-то забрал. И этот кто-то нашелся.
— Я… мне жаль, — сказать большего Кагами не могла себе позволить, она и не знала о прошлом Кохэя, лишь только то, что он рассказывал. Похоже, она вообще ничего не знала о людях, которые ее окружают. — Тот, кто решил забрать причуду… это Все-за-Одного?
Кохэй только кивнул.
— А как о тебе узнал?
— Обо мне говорили в СМИ. Все-за-Одного предложил работать на него, сказал, что может научить меня контролировать причуду… мне тогда было все равно, что делать. Все родственники жены и она возненавидели меня, я был погружен горем, и был готов на все, лишь бы в итоге избавиться от своей причуды. Тогда я не понял, почему Все-за-Одного сразу не забрал мою причуду, а сейчас подозреваю, что он также опасался ее. Он не знал, как она ведет себя, чем является, поэтому убедил работать на себя, дал мне хоть какую-то цель в жизни.
— И в итоге ты стал одним из преданных людей?
— Я ему не предан, я ему благодарен. Фактически он стал моей целью, моей жизнью, он показал, что моя причуда при правильном обращении может многое сделать. Он обещал… его цели показались мне идеалистическими, потому что он хотел прийти к тому, чтобы в обществе не боялись причуд. Чтобы не было хороших или плохих причуд, и каждый человек мог не бояться себя и своей силы. Чтобы его не оценивали по причуде.
Не сортировали, как мусор для утилизации. Последнее предложение Кохэй адресовал непосредственно ей, и Кагами понимала, к чему он клонил. Ведь ее причуду никто не воспринимал всерьез, и ей пришлось переступить через мораль и собственную гордость, чтобы банально выжить и добиться лучшей жизни.
— Со временем я действительно понял, что моя причуда великолепна. И отдавать ее Все-за-Одного казалось кощунственным и неправильным, потому что… я очень часто представлял себе, что было бы, научи я сына своей причуде. А когда я узнал о тебе, герое Беркуте, которая появилась внезапно с идентичной Ястребу причудой, это насторожило. И вызвало любопытство. Комитет не сильно старался, чтобы скрыть твое прошлое, и я ухватился за эти ниточки, и вот нашел человека с возможностью копировать чужие причуды.
— Ты… увидел во мне возможность… увидел во мне ребенка? То есть… преемника? Так что ли? — почувствовав, как в груди вспыхнул маленький огонек злости, Кагами нашла в себе силы принять сидячее положение. — Поэтому доводил меня преследованием и в итоге довел до того, что комитет решил списать меня?
— Так сложились обстоятельства.
— Смерть Куросаки — тоже обстоятельства?! — не сдержалась Кагами. — Ты намеренно натравил Стейна на него!
— Стейн никого не слушал, и увидел в отряде Ястреба героев, у которых руки по локоть в крови. Тебя я предупредил в больнице, чтобы ты была готова защитить себя.
Кагами промолчала. Злость злостью, но вот сил не хватало повысить голос еще
