Псих из Крашти - Мара Вересень
— Злобное умертвие, которое героически сразил, благородно отказался от платы, и теперь тебя разыскивают, чтобы её вручить?
— Смешно, но там был только тощий гуль и собирающая пышные пионы дочка торговца с такими же пышными… пионами. Пришлось сразить и ее. Вернее, она меня сразила, когда бросилась искать укрытия.
— Укрыл?
— Вместе с пионами.
— Совет да любовь.
Пи дернулся. Вместе с лошадьми. И все трое опасливо поплевали через плечо. Благо, не в сторону Аманды.
— Я в этом саду, так-то, не первый гулял, а братцы настаивают, что урожай моих… хм… рук дело.
— Большой урожай?
— Вот-вот дозреет. Главное, яблочко от темной яблоньки, вот они и… намекают.
— Тест на кровь и силу?
— Дикие люди, — Пи и лошади одновременно закатили глаза, — слушать не хотят.
— Убери уже эту хрень, раздражает, — не выдержала Аманда, намекая на синхронное зрение, и уставилась на темного поверх лошадиных спин.
— На дорогу выйдем и… — Пи и лошади скосили глаза, кокетливо приопустив ресницы, намекая, чтобы их, его, еще чуток поуговаривали.
— Сейчас, — решительно сказала Аманда.
— Сейчас нельзя. Никакой магии. Ты ведьма или где? На траву глянь.
Аманда, нечаянно залипшая на усики тьма-вязи, выглянувшие из-под воротника на шее Пи, мигом сделала вид, что смотрела на горизонт, и тут же перевела взгляд на чуть поникшую под ярким солнцем зелень.
Среди обычной сорной растительности то тут, то там мелькали кустики серой и серебряной полыни, зонтики зверобоя, покачивались черно-лиловые головки чертополоха. Кругами, повторяя изгиб дороги.
— Вдовья плешь?
— Она самая.
— Тогда там, у дороги, сигналка должна была стоять.
— Раньше стояла.
— И что здесь было?
— Может, кладбище старое, может, торговцев порезали, или так, место дурное.
— То есть вот эти пологие холмики вполне могут быть чьими-то могилами?
— Очень даже они и есть. В Крашти такие места красной наговоренной солью засыпают. Во-первых, защита, во-вторых, долго ничего не растет и видно издалека.
— А если не помогает?
— У меня есть меч, — радостно засиял Пи. И лошади.
Первую храбрую мошку, севшую на лоб, Аманда прихлопнула с особенным удовольствием. В голове даже зазвенело слегка. Охранный круг из полыни, зверобоя и чертополоха расступился. Аманда, шагнувшая вперед и приподнявшая ногу, чтобы ступить на дорожную насыпь, съехала второй ногой в рытвину, пошатнулась, это ее и спасло.
2
Большая часть яиц просвистела мимо, частично распределившись по лошадиной морде и боку, частично канув в траве. Зомбокобыла Аманды (надо ей кличку какую дать, что ли?) выпростала из пасти длинный, очень длинный серо-синий язык и слизала стекающее по лбу к пасти подношение с кусочками скорлупы. Потянулась к заляпанной гриве и принялась выкусывать из нее, как кошка блох, и шею вылизывать.
Пустая корзинка с полотенцем, вышитым страшноватыми красными петушками, сиротливо валялась на обочине. На дороге стояла квадратная поселянка средних лет с угрожающе-добродушным лицом. Однобровь выгибалась чайкой, рот был приоткрыт не то в немом изумлении, не то в изумленном онемении.
Пи сделал лицо барельефом. Лошади так-то тоже старались, но свежие яйца сбивали настрой. Зомбоконь темного, которому яиц не досталось, потянулся и лизнул кобылу в глаз. Та двинула крупом, конь пнул Пи, некромант оступился, нарушив торжественность глядем и нелепым пируэтом.
— А вы кто такие будете? — отмерла тетка, упирая мощные руки в сдобные бока, тем самым повышая градус доброжелательности.
Пи залип на теткину бровь. Его собственные тоже как-то подозрительно стремились воссоединиться, правда, под другим углом. Лошади смотрели, не прекращая подбирать яйца что со шкуры, что с земли, хотя этим тварям вообще-то натурально есть не полагается.
— Путники. Мимо идем, — ответила Аманда, выбираясь на дорогу.
Штаны, надетые на Аманду, в глазах поселянки сразу определили ее в ранг блудниц, потому тетка, презрительно окинув веду взором, уставилась на темного. Что любопытно, штаны Пи, тоже совсем не просторные, снискали в теткиной душе куда большее расположение.
— Вы уж простите, маджен, что я так-то, — всем телом, особенно верхней частью и бровью, кокетничала поселянка. — От неожиданности это. Утро, птички вон, солнышко, а тут монстра из кустов лезет, да еще и с компанией. А я на рынок. Поздновато, но нарочно в день пошла, а то на лугу по рассвету, бывает, чуды всякие бродят.
— Чуды? — уточнил Пи. Стараясь не дергаться от знаков внимания, поманил лошадей целиком на дорогу и убрал у них со лба дурацкие печати.
— Ага. То ли тень, то ли видений, то ли и вовсе умертвий. А обережный круг какие-то недалекие навроде вас… — Пи выжидательно посмотрел, но тетка не поправилась, и Аманда против воли испытала к ней уважение. — Какие-то недалекие, того, помяли. Староста уж и заявку в Корре отписал, чтобы поправили, а там до нас дела нет. Вот и приходится то оглоблей, то яйцами.
Тетка, выразительно поведя бровью, посмотрела на проторенную лошадьми прореху. Осыпавшиеся цветки припозднившегося с цветением зверобоя лежали ярко, заметно, приглашающе. Любая чуда таким предложением поспешит воспользоваться при случае.
Надо думать, на рынок поселянке уже было незачем. Не начала бы оплату требовать за упущенную выгоду.
— Вот помощница моя и поправит, — благородно предложил Пи. — Она любит порядок. Даже метлу за собой возит.
— Я?
Но метла в креплениях для копья была, прореха желтела, уже четыре пары глаз, включая лошадиные (видно, наговор так и не снялся), смотрели с укоризной.
Аманда могла до хрипа доказывать, что она не эльф и траву растить по заказу не умеет, но даже тут выходило немного сомнительно, поскольку доля эльфийской крови в наличии имелась.
Быстрее будет поправить, действительно, протоптали же.
Юркнув за лошадиные крупы, она посмотрела на контур с изнанки, помня, что Пи предостерегал от активных действий. Вернулась, покопавшись в сумке, нашла флакон укрепляющего средства (для волос, но разница?), щедро оросила протоптанное и, подключив тот самый, доставшийся от эльфийской крови светлый дар, попросила примятую траву…
— Вставай, — пафосно изрек Пи с дороги.
В землю рядом с руками Аманды вбуравилась зеленоватая молния. Трава вздыбилась, порскнув в лицо желтыми лепестками. Зеленоватое же свечение, местами переходя в густой фиолетовый, очертило луг. По нервам дернуло, контур замкнулся.
Пока Аманда выбиралась обратно, вполголоса перечисляя ингредиенты для слабительного, Пи благосклонно принимал благодарности.
