Тот самый сантехник 10 - Степан Александрович Мазур
— А что там брать? Мы всё за неделю скупили!
— Ну, может что на дальней полке завалялось? Закатилось или свалилось.
— Что свалилось, то сам пей. Прав батя. Не хватит! Лучше бы мы овраг тот перекопали на предмет наличия медалей прадеда. А мы чем занимались?
— Отдыхали… очень, — припомнил Пёс, но лишь потому, что в один из дней отдыха дрова запасали.
Могила посмотрел с укором.
— Тьфу на вас! — повторил младший брат старшему и всё же пошёл убедиться.
Вдруг новая поставка?
А к столам, уже укрытым скатертями всех цветов и фасонов, мать из дома уже посуду таскает. Тарелки, вилки, ложки, фужеры. Всё перемыто, натёрто до блеска. Но главное — рюмки. А те дома — разные. Главное, чтобы не сбитые по краям и без трещин. А на двадцать они миллилитров, пятьдесят, сто, сто пятьдесят или почти двести — то уже дело десятое. С разных лет накопились, как и бокалы с фужерами, а выбросить жалко. Ибо в деревне и старая кружка — всё же кружка. В хозяйстве всё пригодится.
— Не хватит! — выставив на стол все мутные бутыли, повторил Йети.
— А я и говорю — не хватит! — повторил Даль, очень переживая, что дочь не только умная, но ещё и скромная. А такую ещё замуж умудриться выдать нужно. — А соседи что скажут? Что зажмотили? Как потом людям в глаза смотреть? Да нас же на сенокосе заплюют!
— Твоя правда, там же одни Мотрюки как с Нижних Петюхов придут, ведра как не бывало. Ебальники, что корыта. Открывают, да заливают.
— Полищуки ещё. Не морда, а бензоколонка. Сосут бутылки с завидной регулярностью. Закусят то, что на хлебушек поместится, а пьют как верблюды на водопое. Это сразу полтора ведра долой. А ещё — Игнатенко. Да там один Гаврила чего стоит!
— Не хватит, — взявшись за сердце, повторил Йети. — Ой, чую, не хватит!
— Эй, алкаши! — донеслось от маленькой, но вёрткой женщины в праздничном платье, которое на Новый Год только и доставала. — Чего вам не хватит? А ну-ка за шашлыки взялись дружно!
— Твоя правда, Катерина Матвеевна, — поддержала её мать Раисы, следом на стол соленья подтаскивая. Прямо в ведре. А там квашенная капуста из погребка, что с прошлого года осталась. И банка подмышкой с огурцами. Маринованными, да с перчиком. — Им лишь бы выпить. Чуть зазеваешься и все праздничные блюда в закуску превратят. Не сегодня, мужички. Только не сегодня! Рая у меня одна дочка, и чтобы никаких драк. Всё чтобы прилично было, вразумили?
Прайети, Йети и Даль тут же переглянулись. Вроде никто никогда драки не планирует. Все как-то само выходит.
— Я возьмусь, — перехватил инициативу по мясу Петро, который и без того на печке взялся шурпу варить. А мангал рядом сложить не долго. Один раз лишь отвлечься, чтобы дров в баню подкинуть.
И вроде все в заботах теперь. Суетятся, бегают туда-сюда. Перекурить некогда. Как муравьи трудятся. Но едва женщины в доме скрылись, как Йети с Далем переглянулись, и заговорщики подмигнули друг другу.
— Ну что, кум, по маленькой?
— Маленькую я ещё на выходе из дома опрокинул. Ты давай что побольше, а то уйду!
— Ха, уйдёт он! — тут же подскочил с лавочки Прайети, вручив мужикам каждому по алюминиевой кружке. А едва за ручки взялись, зажигалкой чиркнул. — Если с праздника не унесли, то зачем приходил?
Далю так сразу пламя брови лизнуло. А более опытный Петро и Йети лишь усмехнулись и сдули его одним богатырским выдохом:
— ХА!
Дружно встретились кружки со звоном железа.
— Ну, значится, за детишек. Чтобы побольше в семье приплод был, — нашёл пару секунд для тоста Василий Макарович.
Махнув, мужики разогрелись, выдохнули, занюхали рукавами и Петро вернулся к шашлыкам и шурпе, а патриархи к своим переживаниям.
* * *
В салоне же подъезжающего к деревни японского внедорожника звучали более философские вопросы.
— Народ, а что появилось раньше, курица или яйцо? — неожиданно спросила Валя, которой надоело сидеть посередине, между двумя подругами. В основном потому, что не на кого было локти сложить.
— Курица! — воскликнула Катя, отлипнув от окна лбом. — Иначе как бы появилось яйцо?
— А я думаю, что яйцо, — добавила Раиса, которая на родные места смотрела с ноткой ностальгии.
Вокруг все цвело и благоухало. Ни комаров ещё, не до такой степени земля прогрелась. Но и тепло уже. Достаточно для того, чтобы загорать и ходить в босоножках.
— Стасян, а ты что думаешь?
— Яйцо, — ответил безапелляционно начитанный газетами Сидоренко.
— Почему?
— Потому что все динозавры несли яйца. А птицы — это потомки динозавров. Каждый уцелевший динозавр, по сути — это птица. В том числе и курица. Значит, курица появилась из яйца… динозавра. Вопрос считаю закрытым.
Валя прозрела. Катя напиталась новыми знаниями. Раиса фыркнула, а Боря пытался вспомнить дорогу и спросил:
— Стасян, налево сейчас же?
В первое посещение деревни они всё больше плутали, так как живой навигатор сбоил, ссылаясь на отсутствие памяти после контузии.
— Налево… Прямо, — наставлял на путь истинный Сидоренко. — А теперь вон до тех синих бочек.
— Это не бочка, это… женщина в синем платье, — присмотрелся Боря, который читал заметно меньше, зато бонусом мог рассмотреть сетки в кустах на рыбалке с катера.
— А сзади смотришь, как будто бочки стоят, — поделился наблюдением Сидоренко.
— Пышная просто. Встала отдышаться.
— Замаскировалась, считай, — подытожил Стасян, который как раз прятался хреново, от того и не стал снайпером. Но и как пулемётчик хлебнул не слабо.
Раиса взяла телефон в руки, чтобы позвонить маме и ей тут же пришло сообщение. Подхватила телефон, зачитала и высказалась:
— В каком плане подписать петицию об отмене развала СССР? Что это даст? — и повернувшись к Боре, спросила. — Разве можно провернуть корову обратно через мясорубку?
— Я не знаю. Каждый сходит с ума по-своему, — пожал плечами Боря. — Как по мне, так надо не о прошлом сожалеть, а будущее строить, которое всех устроит. Но как это связано с тем, на кого мы направим ракеты, я не совсем понимаю. Зачем ракеты? Надо просто придумать оружие, которое убьёт всех плохих, а
