Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2015. Спецвыпуск «Клуб публицистов премии им. Владимира Гиляровского»
Ровно в 23.00 по Берлину локомотив дал предупреждающий гудок и состав, задрожав всей своей массой, стал медленно набирать ход. В соседнем купе зазвучала гитара, и пара мужских глоток стала орать на весь вагон песню о дембелях. Затем послышался женский голос, скорее всего проводницы, который пытался урезонить начинающих свои гастроли молодых армейских певцов. Как ни странно, это удалось, и тот же голос через минуту я услышал в нашем купе. Он предложил чай и постельное бельё.
После отхода поезда вновь прибывшие пассажиры стали закидывать ненужные вещи в багажные отсеки, о чём свидетельствовало хлопанье по вагону нижних сидений, а вскоре послышались и характерные хлопки открывающихся бутылок. По всему вагону поплыл запах дорожных припасов русскоязычных пассажиров. Эти припасы надо было съесть до границы, и народ спешил. Мне очень часто приходилось мотаться на поездах на соревнования, в командировки и просто путешествуя. Во время поездок старался есть в ресторанах, когда был на нуле – сидел на чае либо кофейном суррогате. Поэтому, выпив свой чай, я застелил свою постель на нижнее, ближе к хвосту поезда, место. Выше меня уже взгромоздился Ангелок, а на ближнем к локомотиву нижнем месте устроились молодые. При этом они толкали друг дружку и хихикали. Я стал убирать складной стол у окна, но Ангелок стал что-то лопотать быстро-быстро по-французски. Я попытался ему объяснить, что можно упасть и нехило приложиться об этот стол, но он на ломаном русском объяснил, что уже упал, но из-за того, что стола не было. Он спросонья подумал, что стол на месте, и стал смело спускаться. Итог был плачевным, он показал синяк на правой ноге – похоже, растянул, причём сильно. Я понял, что без стола ему никак, и лёг спать.
Ночью поезд резко затормозил. Я понял, что граница… И тут что-то, словно большой мешок с пищевыми отходами, упало у меня прямо перед лицом на стол, а затем на пол. В этот момент проходящая открывать двери пограничникам проводница, от испуга залепетавшая на немецком, зашла с молитвами в купе и включила дежурный неяркий свет. Первым, что я увидел, был Ангел, упавший с небес на стол, а после – еле сдерживающихся от хохота Марека и Магду, они видели это второй раз и уже привыкли. Даже тени удивления не было на их лицах. А больше всего был удивлён я: Ангелок, плохо говоривший по-русски, сыпал сейчас отборным чистейшим матом, даже без акцента.
Я не знаю, как выглядят ангелы. Я их не видел. Но как выглядит падший Ангел, знаю теперь точно.
Лаки
Сын пришел с улицы и на диван выложил маленький белый с серой мордочкой комок, похожий на грязный комок снега. Я был заядлым собачником. Кошки для меня ничего не значили в моей жизни. Даже двуногие занимали мало в ней места, так как я все же предпочитал женщин, а не кошек. Я поднес руку к комку. Его голубые, как бескрайнее небо, глаза вдруг стали красными и он, как змея шипя, кинулся в атаку на мою руку.
– Ладно, оставляй, – сказал я сыну, – похоже, наш человек!
– Я знал, что тебе понравится, – засмеялся сын.
Лаки, как назвал котенка сын, очень быстро освоился в квартире. Он сразу понял, где лоток с туалетом, а где миски с едой и водой. И был он просто вездесущ. Не было такого места в квартире, куда бы он не залез. Единственное место, которое он не любил, это были ванная и туалет. Он панически боялся воды, видно, кто-то преподнес ему уже опыт пребывания в ней. Но даже этот страх не мешал ему запрыгивать на угол ванны и смотреть, как она наполняется водой. Больше всего ему нравилось забираться вверх по шторам и коврам. Он так и сидел на шторах, раскачиваясь на них, как на качелях. На ковры он забирался по их изнаночной стороне, та, которая смотрела на стенку. Делал он это с такой скоростью, что можно было подумать, что ковер простудился и заболел странным заболеванием под названием «бегающий фурункул».
Время шло, котенок рос, и через месяца три из белого комочка встал вырисовываться сиамский кот. Лаки потемнел и приобрел характерный окрас. Но самым характерным для него были его красные глаза. Если что-то было не по нему, сразу глаза наливались кровью и он без размышления шел в атаку. Кого он атаковал и во сколько объект атаки был больше самого Лаки, ему было до фонаря. Он просто шипел и атаковал. Атаковал зубами, передними и задними лапами. Любил он и поохотиться на всех проживающих в доме. Он прятался за угол и нападал на мимо проходящих. Причем ни пинки, ни тапочки, летящие за ним вслед, никак не отражались на его лояльности. Он был охотник, и этим сказано все.
Идешь надевать свою куртку, а с нее кошачья лапа уже атакует твои волосы или голову. Заправляешь постель, и вдруг простыня начинает шевелиться и кусать тебя за пальцы. Нагибаешься за ботинком, а из него торчит кошачья голова. Надо срочно куда-то лететь, достаешь чемодан, только откроешь, а там уже новый жилец. При этом полностью занимает это новое жилье и не подпускает к нему никого. А про сумки и пакеты с покупками и продуктами я уже и не говорю, распаковывать их приходилось с боем.
Ему было месяцев шесть, когда я вернулся с работы, а меня никто не атаковал. На «Лаки» котенок не отзывался, как и на «кис-кис» и на все остальное. Я спросил сына, где котенок. Юрик сказал, что в доме. Тут я заметил открытый балкон, и одно из окон на нем было настежь открыто. Мы жили на втором этаже, рядом с балконом росла большая вишня, с которой мы постоянно летом собирали урожай, не выходя из дома. Котенок мог спокойно по ней убежать на улицу. Я поискал его в квартире, потом пошел искать на улицу. Нигде не было. Часа через два позвонила соседка из квартиры напротив и попросила срочно забрать кота…
Лаки и вправду выпал или по дереву сполз, но оказался на улице. Кот был он домашний, поэтому и поспешил обратно. Он зашел в постоянно открытый подъезд и поднялся на второй этаж. Соседка напротив пошла в это время вынести мусор, Лаки увидел приоткрытую дверь и заселился в новую квартиру. Каково же его было удивление, когда незнакомая тетка с ведром попыталась занять его хоромы. Со слов соседки, у него сразу покраснели глаза, и он ринулся на нее, она еле успела закрыться в туалете. Там она просидела ровно два часа. Кот от двери не уходил. Это было жаркое лето, и духота сморила кота. Он заснул возле двери в туалет. Этим и воспользовалась соседка и позвонила к нам домой.
Хозяева
Накрываю на стол. Беру стул за спинку и пытаюсь выдвинуть из-под стола, чтобы сесть и пообедать. Стул словно приклеен к полу. Дома, кроме котов и меня, нет никого. Заглядываю под стол… На соседнем стуле лежит мой сиамский, или, как модно теперь называть, тайский кот, лапой вцепился в мой стул и держит его. Положить на стул 10 кг гирю и попытаться выдвинуть из-под стола – эффект получился бы тот же.
Ночью слышу разговор из кухни. Встаю, иду смотреть: крыша у меня поехала или и вправду незваные гости. На кухонном столе сидят два моих кота и смотрят плазму. Один из них лежит на пульте от телевизора. Мой приход их нисколько не смутил, они даже головы не повернули в мою сторону.
Вечером сварил себе гречку, чтобы утром не возиться. Оставил на плите, горячая ещё. Ночью проснулся от запаха не варёной, а жареной гречки. Иду на кухню. В раковине сидит один кот и лижет кран, словно пытается воду извлечь, а другой на варочной панели греет себе бок. Крышку с кастрюли он уже снял, включил панель и запахи ловит от гречки, которая уже жариться стала. При виде меня сразу на стулья под стол.
Сын попросил селедку «под шубой» сделать, а дочь – свёклу с орехами. Кидаю свёклу в кастрюлю, заливаю водой и ставлю вариться. Сам пошёл в магазин докупить продуктов. Прихожу. Вода в кастрюле даже не закипела. Плита выключена. Включаю плиту снова и в комнату телек смотреть. Через час возвращаюсь на кухню в надежде, что пора уже вынимать свёклу… Плита выключена. Одно порадовало – вода закипела. А из-под стола внимательные глаза моих двух разбойников, словно глаза учеников в школе, когда кнопку учительнице на стул подкладывают и ждут.
Я вот сижу и думаю: а моя ли это квартира? Может, я тут в гостях у этих замечательных двух пушистых непосед…
Надежда Колышкина
Надежда Ивановна Колышкина – писатель. Автор книг «Небесная вертикаль» (2007), «Когда мы были…» (2013), серии «Споры богов»: «Пир вместо войны», «Тьма над бездной», «Игры героев и гениев» (2014), «Реальность миражей» (2015).
Родилась в Вологодской области в семье военного в 1946 г. В возрасте 10 лет переехала с семьей в Одессу, где и закончила школу. В 1965 году поступила в Томский госуниверситет на историко-филологический факультет. В 1967 г. перевелась в МОПИ им. Крупский, который закончила в 1970 по специальности «Русский язык и литература».
С 1970 по 1974 служила лит. секретарем детской писательницы Зинаиды Шишовой. С 1974 г. по 2001 г. работала в издательстве «Прогресс», куда пришла корректором, а завершила работу ведущим редактором литературы по истории.
