Война менестреля - Владислав Адольфович Русанов
Возможно, это Горние Сады?
Но в «Деяниях Вседержителя» они описывались совсем не так.
А вдруг, рядом с нашим существуют другие миры? Миры, где всё происходит по-другому. Там можно забыть все ошибки и начать жизнь заново. Только будет ли это жизнью? Невольно в памяти всплыли строки, то ли где-то прочитанные, то ли услышанные: «…стелется сизый дым, воды несёт речка, страшно ходить живым по этим святым местечкам».
— Знаете, какой ваш главный недостаток, пран Ланс? — заговорила Жоанна. — Вот самый главный.
— У меня их так много, что я затрудняюсь выбрать. — Пожал плечами альт Грегор. — Каждый из недостатков важен и каждым я дорожу.
— А хотите я вам скажу?
— Хочу! Буду признателен!
— И дело не закончится смертельной обидой?
— Нет.
— Честно?
— Честное благородное слово.
— Ну, так знайте. — Она прищурилась. — Вы совершенно не умеете принимать помощь.
Ланс развёл руками. Вздохнул. Ну, что тут скажешь?
— Да, я не умею принимать помощь, — ответил он. — Так уж вышло.
— Это плохо. Это очень плохо.
— Знаете, прана Жоанна. Когда-то давно я глядел на мир широко и доверчиво распахнутыми глазами. Казалось, что все люди добры по отношению ко мне. Я не ждал подвоха и с радостью принимал и оказывал услуги. Но шли годы. Окружающим меня людям удалось убедить меня, что я всем должен, а мне не должен никто. Что за любую помощь, даже в самой малой малости, я должен расплатиться сторицей. Я стал избегать отношений с людьми, если они не оговорены ясно и чётко, как договор между кондотьером и нанимающей стороной. Только самым близким друзьям позволял помочь мне, и то не просил. Только если сами предлагали. Но прошло ещё немного времени, и я увидел, что помощь друзей тоже небескорыстна. Нет, они не просили меня в ответ одаривать их золотом или убить кого-то на дуэли. Просто они лепили меня по своему желанию. Как скульптор лепит статую из влажной глины, отбрасывая ненужные куски и тщательно выравнивая и выглаживая те, которые он счёл полезными. Так и они делали всё возможное, чтобы Ланс альт Грегор стал не таким, каким он нравится Лансу альт Грегору, а таким, каким он нравится им. Тихонько, исподволь меня заставляли отказываться от привычек и увлечений, пытались изменить черты моей натуры, благодаря которым я стал тем, кто я сейчас.
— А кто вы сейчас? — Неожиданно спросила трагерка, прервав течение мысли альт Грегора.
— Смею надеяться, что я — самый известный и самый востребованный в двенадцати державах менестрель. Маг-музыкант, которого знают и помнят при дворах короля Унсалы и герцога Аркайла, великого князя Трагеры и дожа Вирулии, великого герцога Кевинальского и княгини Айа-Багаана…
— Это всё внешне. А внутренне? Кем вы себя ощущаете внутренне?
Вот тут Ланс задумался. И правда, кем? Уж вряд ли той высокомерной знаменитостью, какой видят его многие окружающие.
Он решил ответить честно.
— Внутренне я — уставший и запутавшийся человек. Немолодой, не пышущий здоровьем. Желчный и язвительный. Человек, потерявший друзей. Музыкант, лишившийся слушателей. Поэт, сочиняющий не самые сильные стихи. Я потерял свои музыкальные инструменты, которые стоят целое состояние, осталась только флейта-пикколо, подаренная айа-багаанским моряком. В жизни моей нет определённых целей. Есть венчанная жена, но я даже не представляю, где она может скрываться. Есть девушка, которую я люблю, но она сейчас находится в руках мятежников, в Вожероне. Мои друзья сражаются против моей державы, в которой я был приговорён к смертной казни с заменой на каторгу. Мне не на кого положиться, не у кого просить помощи. Но я не отступлю и не сверну. Я пойду до конца, даже если буду точно знать, что повстречаю смерть. Так кто же я? Бывший менестрель? Бывший наёмник? Бывший человек? Нет. Я — Ланс альт Грегор. Моя судьба — только моя. Мои ошибки — только мои. И мои победы будут только моими. Вам понравился ответ? Думаю, что не очень. Но другого у меня нет и не будет.
— Вынуждена вас огорчить, пран Ланс, но всё, что я услышала, это, конечно, красиво, трагично и выдаёт в вас очень-очень свободного и гордого человека. Настоящего аркайлского дворянина, наследника древнего Дома и тому подобное. — Хитро прищурилась Жоанна. — Но на самом деле вы — ёжик.
— Кто? — опешил альт Грегор.
— Ёжик. Если угодно, чтобы вас называли строго — ёж. Зверушка есть такая. Разве вы не слышали?
Ланс едва не выругался, как самый последний наёмник. Ну, что за чушь она несёт? Это у женщин принято так — издеваться над любым мужчиной, оказавшимся поблизости? Ёжик… белочку ещё вспомнила бы. Тоже полезный зверёк. Но в следующее мгновение он уже хохотал. А ведь, в самом деле. Жоанна подобрала удивительно точное определение.
— Вы закрылись от всего мира, — продолжала она созвучно его мыслям, — иглами из насмешек, показной гордости, независимости, холодности и надменности. Столкнувшись полдюжины раз с подлостью и предательством, вы решили, что вес мир таков же, как эти несколько человек, которые пытались использовать вас. Но вы же взрослый, убелённый сединами человек. Опытный воин. Прекрасный менестрель. Отличный товарищ и надёжный соратник. К чему вам эта самозащита? Опустите иголки. Позвольте помочь вам.
— Ну, хорошо… — начал сдавать позиции альт Грегор. — А зачем вам это?
— Мне? Вот уже не задумывалась. Просто хочу помочь.
— Так не бывает. Даже когда хотят «просто помочь», имеют в виду какую-то свою выгоду. Пусть даже неосознанно. Вот, к примеру, разговаривая со мной незадолго перед боем о трагерских менестрелях и их подлости, вы рассчитывали найти человека, который прикрыл бы вам спину, случись что.
— Пожалуй, да… — немного подумав, кивнула Жоанна. — Учитывая, что трагерские менестрели — самый настоящий змеиный клубок, я могла ожидать всего. Лобо альт Эскобан набросился на вас, но с
