Тайное местечко - Виктория Викторовна Балашова
— Здрав будь, Княже Центральных земель наших, Главомысл из Рода Ястреба.
Князь приветствие выслушал, но отвечать не стал, чем немного сбил с толку ребят, они то считали, что ответит. Ну, он там что-то не понял, но они-то при чём? Ладно, начальству виднее.
Тогда, после, уже от себя Остап решил добавил, немного дерзкое, видя, что Князь молчит и бровки сводить изволют:
— Звал нас? Мы пришли, как смогли быстро.
После ребята остались стоять молча глядя на Князя. А тот не ожидал увидеть таких простых молодых убийц, что пришли с открытыми лицами, не пряча глаза. Стоят открыто и головы высоко держат, вины не чуя. Да ещё и дерзят. А ведь преступление их тяжко, не могут ведь они не понимать какое наказание ждёт их по Кону.
И только Никодим, что скрипнул зубами на выходку Остапа, услыхал тихий, почти подавленный Лексой смешок.
Всё же Князь, хоть и был сбит с толку оговорами и обвинением и представившей ему картиной, заговорил в том же тоне:
— Кто убил Трофима Домого?
— Не могу знать, Княже, — решил дурачиться и дальше Остап, а Олеся, кажется обомлела окончательно. Что творил Остап? Он при этих словах вытянулся во фрунт, шаркнул ножкой и… Да, вид имел лихой и придурковатый.
— Идиот! — Не сдержавшись прошипела она в спину Остапу — Прекрати немедленно.
— А чего он? — Таким же шёпотом не разжимая губ прошелестел Остап.
Надо ли говорить, что Князь, как и Лекса и Никодим обладали абсолютным слухом, и естественно всё слышали, жаль, до конца не смогли оценить выступление Остапа. Только Лекса опять хмыкнул, благо, лицо ему держать было не нужно. Эту ухмылку услыхал и князь, и вот тот очень удивился перемене вида Лексы, раскаянием или виной тут уже и не пахло. Перед ним стоял вполне уверенный в своей правде соглядатай, его цепной пёс, что кажется знал то, что не известно хозяину.
«В какую игру он меня опять втянул, как мальчишку?»
Пронеслась наконец-то здравая мысль у Князя, но расклад был уже не в его пользу. Его роль ему пришлось отыгрывать до конца. Вот и получилась его фраза чётко по сценарию глупости сцены, благо хоть не на всё лобное место, услыхали только рядом стоящие:
— А чего я?
Тут уже не сдержался и Никодим, что хоть и был зол на мальчишку, но знал тоже больше Князя.
Князь опомнился, взял себя в руки, и … придумал следующий вопрос, отличающийся краткостью:
— Говори, как дело было!
Тут уже Остап не решился играть шута:
— Мы остановились в трактире…
— Где?
Удивился новому слову Лекса:
— В этом, дорожном доме Трофима, попросили его сразу о мене, так как у нас не было денег, мы предложили снадобье, которое было у нас. Трофим обменял нам небольшую часть, а вечером предложил поменять ещё для его знакомца, который приехал к нему. Мы отдали ему снадобье, попросив быть нашим представителем, а сами ушли гулять. Когда же вернулись, Трофима нигде не увидели, решили подождать его у кустов, отошли от входа дальше во двор, но наткнулись на тело в кустах, даже не успев понять чьё оно, так как в желании помочь, успели только наткнуться на камень, что был в крови. Тут мы услыхали, как кто-то кричит про убийц и призывает их хватать. Оказалось, что это про нас, ну мы ж не двигались, вот нас и связали, потом ждали в подсобке, пока не приехал нас опрашивать Козьма, которому мы это всё рассказали. Он нас велел привезти сюда, где нас опрашивал уже Лекса. Потом мы сидели в тюрьме, а после, Лекса велел, чтобы нас отпустили, сказав, что они во всём разобрались, и мы не виноваты.
— Никодим тебе родич?
— Да, он Глава моего Рода.
— Какие у него дела с Лексой?
— Я не знаю.
Простецки пожал плечами парень. И столько было в этом жесте естественности, что и Князь понял, что эта история слишком странная, чтобы быть неправдой. Он перевёл взгляд на Лексу, и готов был поклясться, что под капюшоном сверкаем торжествующая улыбка, а глаза смеются над ним.
— Объяснись.
Нашёл в себе силы играть по правилам этого прохиндея Князь, добавил, чтобы держать марку, что так и надо:
— Как ты понял, что они не виноваты?
— Княже, — начал меж тем Лекса, обозначив поклон головы, перегибать палку не следовало, свою награду он уже получил, и хватит, — обстоятельства дела мне доложил через вещуна Козьма, что прибыл на место незамедлительно, узнав о случившемся от уведомителя, прискакавшего от супруги Трофима. Задержанных он опросил там же, и по его словам они и не знали, кто пострадал тогда, только при нём догадались. Их описали, как плохо владеющими зрением, увидел их над телом приёмыш Трофима, скорбный умом паренёк, что не разбираясь, сразу стал звать подмогу, так как знал, что там находился его опекун Трофим. Как они били камнем Трофима он не видел, как пришли тоже, увидел только над телом с камнем, который, по их словам они подняли, чтобы отодвинуть и посмотреть, что с лежавшим. Вещи все были у Трофима при себе. Под ним валялась крынка со снадобьем, а в карманах были деньги, серебрушка, как утверждал Остап от мены и еще мелочь, то возможно деньги Трофима.
— Дальше!
— По приезду задержанных в город, я приступил к допросу обоих по-отдельности, с применением реагёра. Оба говорили только правду, ну или очень сильно в то верили, что не может быть. Мною были опрошены все причастные, а кто был далеко, опрошены побратимом Федо́м. Никодим действительно приходил в первый раз, так как не знал, кто именно замешан в этом деле, ведь он не был знаком с Остапом, который не из этих мест, и к Никодиму шёл представляться и проситься под его руку, как сродственник угасшей ветви. Странно было бы, если бы Глава Рода не пришёл узнать про своего, согласись, Княже. Никаких улик в пользу обвинения ребят не было найдено ни мною, ни Козьмою, ни сразу, ни опосля. Тогда я принял решение ждать. А неделю назад и получил подтверждение, что они ни в чём не виноваты, и сразу уведомил Никодима и выпустил ребят, проводив к Никодиму, ибо они город не знали, и Никодима тоже, вот и передал с рук на руки.
— А каких улик и подтверждений ты ждал?
Смирился уже Князь с ролью… Со своей ролью, что
