Фиктивный брак с чудовищем - Алина Савельева
— Кожа самый большой орган тела человека. Если обтереть ее прохладной водой, то температура снизится гораздо быстрее, — ответила я, как мне показалось, довольно спокойно.
— Я совершенно в этом не уверен. Температура моих органов только повышается от твоего присутствия в моей кровати, — возразил мой тяжелый пациент, но не стал мешать мне промакивать гектары его мускул на груди влажным полотенцем.
Минут через десять началось действие препаратов, и Чудовище задышало ровнее, проваливаясь в сон.
Я пододвинула к кровати высокое ушастое кресло и уже в спокойной обстановке разглядывала комнату загадочного Чудовища.
Впрочем, исследование обстановки и предметов интерьера ни на сантиметр не открыла мне завесу его тайн. Ни одной фотографии — даже родителей или других родственников. Никакой мало-мальски милой безделушки, которая намекнула бы на то, что у Марка есть кто-то, о ком он хранит память. Ничего. Исключительно предметы его личного пользования и книги. Очень много книг.
Глава 20. Мария
Марк уже давно и крепко уснул, а я все еще не решалась покинуть его спальню. Хотя даже с моим опытом оказания первой помощи было ясно, что его травма далека от смертельно опасной. И оставалась я, очевидно, по иным причинам.
Во-первых, мне нравилось безнаказанно любоваться своим Чудовищем. Таких красиво сложенных мужчин мне раньше и не приходилось видеть полуобнаженными. Попадались только всякие болезненно худые и немощные. Даже на нашем пляже у пруда обладателей таких фигур не было.
Ну а во-вторых, я уже все губы искусала себе от дико вспыхнувшего любопытства — что же прячет Марк за второй дверью? Но страх держал меня в кресле еще достаточно долго.
Снова покосившись на Чудовище, я решила проверить, насколько чутко он спит. Робко протянув ладонь к его мерно вздымающейся груди, я легонько ее коснулась. Если что, совру, что проверяла температуру. Но Чудовище даже ноздрями не повело, совершенно никак не реагируя на мое прикосновение.
Зато я реагировала. Твердые горячие мускулы под ладонью мгновенно отозвались разгорающимся пожаром внутри. Во рту пересохло настолько, что, кажется, губы потрескались. Мне хотелось снова и снова прикасаться к нему, но еще больше хотелось, чтобы он снова прижал меня к себе, как тогда, в день свадьбы. Порывисто, страстно, горячо…
Встряхнув головой и отдернув руку, я вскочила с кресла и, еще несколько секунд понаблюдав за Марком, решительно направилась к второй двери. Однако меня ждало разочарование — дверь была заперта на ключ, и поиск его на ближайших полках ни к чему не привел.
— Убирайся! — внезапно глухо прорычало Чудовище, заставив меня подпрыгнуть на месте от испуга.
Сделав пару виноватых шагов к кровати, я хотела извиниться, солгав, что просто забыла, какая из дверей в санузел. Но оказалось, что оправдываться не придется. Истомин явно и не просыпался, рявкнув на кого-то во сне.
— Я пойду к себе. Если что-то будет нужно, позвони, — все же решила я проверить, спит ли он на самом деле.
Марк даже не шелохнулся. Болтает во сне? Может быть, стоит подежурить у его кровати и пошпионить? Хотя вряд ли он выболтает мне все свои секреты и планы. Речь людей, страдающих от сноговорения, как правило, бессвязна и нечленораздельна.
Утром меня разбудил шум в гостиной, расположенной этажом ниже, под моей спальней. Кажется, Чудовище снова в отличной форме. Регенерировал так быстро. что ли, дракон чешуйчатый? Бушует и спорит о чем-то с Антониной, которая, к слову, впервые при мне на таких повышенных тонах общается с работодателем. Или хозяином. Тут их взаимоотношений не разобрать без диплома психолога и ста грамм.
Быстро умывшись и переодевшись, я поспешила на помощь экономке в надежде, что Чудовище еще не довело до истерики бедную женщину.
— О нас подумайте, раз вы о себе думать не хотите! — услышала я возмущенный голос Антонины.
Она стояла посреди гостиной, уперев руки в пышные бока. В боевой стойке, видимо. Марк же раздраженно пихал какие-то папки в дипломат, явно взбешенный поведением Антонины.
— Я именно этим и занят двадцать четыре часа в сутки! — прорычал Истомин, щелкая замками своего делового кейса.
Вскинув голову, он заметил меня, и его брови нахмурились еще больше.
— Доброе утро, а что здесь происходит? — решила спросить я, раз меня заметили.
— Маруся! Ну хоть ты ему скажи, что нельзя так много работать с его травмой! Совсем себя не бережет, окаянный! — обрадовалась Антонина моему появлению.
А мне-то что? Нехай пашет, если хочет. Я ему кто, чтобы… Ах, да. Я же ему жена. А как любящие жены должны себя вести в таких случаях?
— Марк, ты остаешься дома, и это не обсуждается, — упрямо задрав нос, я почти цитировала самого Марка.
Точнее, скопировала его интонацию, с какой он раздает приказы налево и направо.
У Чудовища брови чуть не покинули пределы лица от моей выходки. Очень трудно было не рассмеяться, глядя на его вытянувшуюся в изумлении физиономию.
— Ты права, милая. У меня нет времени ничего обсуждать, поэтому прошу меня простить, мне пора бежать, — осторожно, словно ступая по минному полю, подбирал слова Марк, чтобы не послать меня при свидетелях куда подальше.
Я уже неделю замужем, а только сейчас поняла, что в эту игру можно играть вдвоем. Не только Марк может мной манипулировать, нажимая на кнопки совести и долга перед отцом и Андреем.
— Ты никуда не поедешь, Марк. У тебя целая оранжерея помощниц и куча руководителей на местах. А управлять ими можно и из дома, — не собиралась отступать я, все дальше шагая в эту западню.
На кой черт мне понадобился этот фарс, я и сама себе объяснить не могла. Но наблюдать за охотником, попавшимся в собственный капкан, было весело. Я даже осмелилась подойти к Чудовищу и протянуть руку к его галстуку, ослабляя узел.
— Маруся, позволь напомнить тебе, что у меня куда больше опыта управления большой компанией, — прищурился Марк, но его тон стал куда более мягче, чем еще секунду назад.
Мне пришлось повернуться спиной
