Пляска одержимости - Елизавета Коробочка

Ямато пропустил колкость мимо ушей и послушно последовал за Одой, вновь поманившего его за собой, и кивнув на прощание Масаки. Тот странно смотрел на него, словно что-то знал, но никак не мог рассказать, и это озадачивало. Хотя, с другой стороны, не каждый день ты видишь, как твой отец готовится к ритуальному самоубийству. Да, наверное, рассудил Ямато. Скорее всего он вспорет себе брюхо. Это было логично — умереть, как самураю.

Вдвоем они уселись на энгаве напротив тренировочной площадки, и Ода шумно вздохнул, с хрустом потягиваясь. Для своего возраста он выглядел достаточно бодро, и, не знай Ямато о болезни, ни за что бы не подумал, что тот находится одной ногой в могиле. Такова была жизнь… И он прекрасно знал это чувство, когда облик и нутро различались. Столько таких людей встретил на пути, да и сам был таким же… когда-то.

Теперь же… Нет. Теперь все соответствовало.

— Я слышал, твое последнее дело обернулось удачно.

— Было тяжело, но мы справились.

— «Тяжесть» никогда не имеет значения, когда имеешь дело с удачливыми людьми, — глухо хмыкнул Ода.

— Прошу прощения?

— Как ты думаешь, почему Окамура нанял тебя повторно после того провала около пяти лет назад?

Ямато честно подумал — ничего толкового в голову не приходило — после чего пожал плечами.

— Из-за навыков?

— Твои навыки хороши, несомненно. Но у тебя есть еще одно качество, за которое любой наниматель оторвет с руками, — и, ткнув Ямато пальцев в грудь, Ода усмехнулся. — Ты удачлив.

— Сомневаюсь, что меня можно таким назвать. Учитывая все произошедшее…

— Да, учитывая его, — с усилием кивнул старик. — Видишь ли, Такигава-кун, несмотря на то, что с тобой произошло, ты не только выжил, но и вернул себе воспоминания, помог разобраться Окамуре и Вашимине с их проблемой в лице девочки-искина. Что бы не происходило, тебя либо спасали, либо ты сам находил способ выбраться из ситуации. Мало кто может похвастаться тем, что обстоятельства так часто складываются в его пользу… Гм. Есть сигаретка?

Взглянув на старика с сомнением, Ямато сузил глаза.

— Вам можно?

— Ох, ну хоть ты не начинай, — наигранно горестно вздохнул Ода.

Вместе они закурили; Ямато все еще таскал с собой самый дешевый табак, какой мог найти, а Ода отчего-то и не возражал. Может, на смертном одре все одинаковым казалось. Ямато не знал. Шутка ли! Постоянно оттуда сбегал. Сидеть в тишине было приятно, и он размышлял о сказанном. Конечно, в таком ключе его и правда можно было назвать удачливым. Он избегал смерти столько раз, что уже сбился со счета. Но ровно как и Харада, это привело лишь к новым нервным тикам и фобиям. Можно ли было назвать ее удачливой? Она ведь тоже выбралась. Тоже осталась жива.

Хотя, подумалось Ямато, сравнивать было некорректно.

Он лишь покривил ртом.

— Окамура тоже удачлив, — добавил Ода, чуть помешкав. — Нет ничего лучше тандема из нанимателя и наемника, на чьей стороне Бэнтэн.

— Вы так уверены?

— Есть… основания полагать.

Ода рассмеялся так громко, что Ямато стало почти неловко. Они не настолько хорошо друг друга знали, а в итоге старик увидел в нем что-то, что заставило его говорить настолько искренне и откровенно. Впрочем, какая разница? Ямато это скорее льстило. То, что хоть кто-то, черт возьми, так к нему относился. Просто как к человеку, с которым можно было поговорить. Без грандиозных планов, интриг, без всего.

— Впрочем, надо будет, сам тебе поведает. А то вдруг я на старости лет свихнулся и чушь несу. Он — удачлив, несомненно, потому что продолжает делать то, что делает, и все еще жив. Кто бы не пытался его прикончить, Окамура всегда выходил сухим из воды. Неважно, сколько раз тебя пытаются убить. Важно лишь то, что с тобой случается позже. Ты и он до сих пор живы. У тебя лишь шрамов прибавилось, но ты не стал калекой, даже память вернул. Чем не удача?

Возразить было сложно.

— Вы встречались с ним? — глухо поинтересовался Ямато, и Ода со смешком покачал головой.

— Нет. Чего нам встречаться? Мы взрослые люди, абсолютно незнакомые. Ну, если так можно выразиться, конечно… Если он тебе расскажет, ты поймешь. А я думаю, он скоро это сделает, потому что видит параллели между нами, и сегодня ты мне кое в чем поможешь, — вновь захихикал. — Знаешь, признаюсь тебе, я ведь бывал на том свете. Не буквально, конечно, но работа чистильщиком не в самые спокойные времена давала о себе знать. И эти мимолетные свидания со жнецом… Как и смерть брата… Лишний раз доказали мне, что от живых нас проку больше, чем от мертвых. Поэтому, Такигава-кун, живи. Наслаждайся жизнью до самой последней секунды. А потом, когда мы с тобой встретимся в аду, ты должен будешь честно ответить мне: «это было весело», когда я спрошу тебя о твоем жизненном пути.

Хорошие слова. Когда встретимся…

Ямато молча пронаблюдал за тем, как поднялся Ода на ноги.

Да, в аду. Только туда им и дорога. Благими намерениями… Неважно, что планировал Окамура, во благо или зло. Ямато натворил слишком много дел, чтобы даже надеяться на прощение богов. Но вот людей? Еще мог. И этим он и собирался заняться, сейчас. Ведь Ода сказал верно: от живых них пользы будет намного больше.

И он постарается. Честно.

Смотря вдаль, на город, Ода некоторое время молчал. Ямато не прерывал тишину, лишь смотрел на него, выжидающе. Не зря же старик позвал его сюда лично. Или он говорил так с каждым? Он не знал. Но отчего-то именно этот короткий диалог казался ему личным, настолько интимным, что никто более подобного не удосужился. Словно свое бремя Ода Кенджиро передавал ему, но не как наказание, а с честью, подобно старому бойцу, что наконец нашел себе идеального ученика.

Жаль, что они встречались так мало.

— Знаю, ты удивлен, зачем я позвал тебя сюда, — проговорил Ода и кивком указал на стоявший позади кейс, в котором лежала катана аналогичная той, что сейчас держал в руках старик. — Но у меня к тебе есть небольшая просьба. Работа, если хочешь, я даже заплачу.

Ямато скосил взгляд назад, и затем обернулся обратно к Оде.

В его взгляде появилось недоверие. Догадка… Но он молчал.

— Мне хочется уйти так же, как я и жил. Поэтому… Не против ли ты сразиться насмерть?

И Ода расхохотался.

Это глупо, пронеслась мысль в голове у Ямато. Настолько глупо, что у него не хватало слов,