На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева
– Ладно, – тряхнул головой Андрей. – Хватит, так хватит. Только…
– Ты заткнёшься, наконец?! – Эркин обхватил его локтем за шею и потащил с седла.
Фредди, ухмыльнувшись, стукнул Бобби по крупу. Тот рванулся вперёд, и Андрей оказался на земле.
– Двое на одного? Да?!
Эркин крутанул Принца на месте, но Андрей успел поймать его за ногу и дёрнуть. Эркин дал стащить себя на землю и ловко подсёк Андрея. Дав ему подзатыльник, так что Андрей ткнулся носом в землю, Эркин отскочил на шаг и встал с невинно насмешливым выражением. Андрей встал, принял боевую стойку. Фредди незаметно высвободил ноги из стремян, и, когда они прыгнули друг на друга, с седла нырнул между ними, повалив сразу обоих так, что они оказались под ним. Он был сверху, но первым вывернулся из общей кучи Эркин, успев по дороге дать Фредди коленом в живот.
– Ловок! – Фредди попытался встать, но тут же полетел на землю от подсечки Андрея.
Бычки напились и разбрелись по берегу, сами ушли к воде кони, начинало темнеть, а они всё дрались, валяя и кидая друг друга. Первым выбился из сил Андрей. Он откатился в сторону и встал на ноги, с интересом ожидая результата. Фредди сгрёб Эркина, прижал того к земле и вдруг сам оказался зажатым в неудобной и очень болезненной позе, когда шевельнись только и что-нибудь да сломаешь себе. Подержав его так немного, Эркин разжал захват.
– Крепок. Здесь редко когда молчат.
Фредди встал, отряхнулся. Эркин ещё лежал на спине, раскинув руки и ноги, и поза эта была столь беззащитной, что Фредди, ещё в запале борьбы, не удержался, замахнулся и ударил ногой, целясь в рёбра. Андрей ахнул, но Фредди уже летел на землю, а Эркин стоял в трёх шагах, откровенно смеясь.
Фредди, кряхтя, встал. В последнем падении он не успел спружинить и сильно ударился.
– На земле тебя не уложишь.
И простой ответ Эркина.
– Ты приёмов этих не знаешь, вот и всё.
– А что, – Андрей заправил выбившуюся рубашку, – это все… умеют?
– Рабы-то? Кто как, – пожал плечами Эркин. – Да и не всерьёз дрались, – поглядел на небо, вокруг. – На ночёвку здесь оставим, что ли? Они уже ложатся.
– Нет, – мотнул головой Андрей. – Погоним.
– Давай, – согласился Эркин и, засвистев, пошёл к бычкам, несильными точными пинками, поднимая лежащих. – Андрей, за Подлюгой следи!
– А то! – Андрей увернулся от рогов Одноглазого. – Я т-тебя, тварина! Фредди! Резеду лови! Наши на свист идут.
– Поймал! – взмыл в седло Фредди. – Пошли, ну, пошёл! – он хлестнул смотанным лассо Шефа.
Сбив стадо тесным гуртом, они погнали его к месту ночёвки. Бычки упрямились, пробовали крутиться на одном месте. И ругань становилась всё злее, а удары сильнее.
– Подлюга, тварь беломордая! – орал Эркин. – Назад!
Подлюга развернул было в его сторону рога, но получил такой удар ремнём по морде, что счёл за лучшее отступить и вернуться в стадо. Подскакавший Фредди огрел его по крупу.
Уже в полной темноте они загнали и успокоили взбудораженных поздним перегоном бычков.
– Андрей! – Эркин чуть не сорвал голос и откашлялся. – Мотай на стоянку, жрать хочется, – сказал он, перемешивая русские и английские слова.
– А ты? – обернулся Андрей.
– Посвищу им. Мотай.
– Ага! – и Андрей ускакал в темноту.
Эркин повернулся к Фредди.
– Сейчас круга три дадим, поголосим малость, и успокоятся.
– Почему вы… так говорите? – Фредди натужно выговорил: – Stoyanka.
– Лагерем звать? – усмехнулся Эркин.
Фредди задохнулся, как от удара под-дых, беззвучно открывая и закрывая рот. Эркин покосился на него и задумчиво продолжил:
– Страшное это слово. Я когда в имении был, так надзиратель заметил, что боимся мы, и начал… дразнить нас. Пош-шёл в лагерь! – прохрипел Эркин, изображая пьяного, и уже своим голосом. – Мы от страха дёргаемся, а ему смешно.
– Вы… знали о лагерях? – глухо спросил Фредди.
– Про лагерников знали. Что попал к ним в камеру, живым не выйдешь. А они… надзиратели к ним в камеры только вдвоём и с автоматами заходили. А они белые, отбиваться нельзя. Ну и всё… И слухи всякие ходили…
– Stoyanka, – медленно повторил Фредди. – Что это означает?
– Ну-у, – Эркин замялся, подбирая слова, – ну, место, где ночуем, куда возвращаемся, но не дом, а…
– Ладно, – кивнул Фредди. – Понял, parking. – и про себя памятным с детства: дом-костёр, а вслух: – Поём?
– Давай.
Они разъехались, пробуя голоса. И круг за кругом. Низкий гудящий голос Фредди и глубокий чистый Эркина сходились и расходились, не мешая друг другу, хотя каждый пел своё.
– Ну, всё. Улеглись, – Эркин негромко посвистел, и его Принц сам повернул от стада, увлекая за собой Резеду.
Андрей встретил их пытливо настороженным взглядом, но ограничился коротким:
– Попрело всё.
– Сойдёт, – Эркин разулся и, тяжело вздохнув, сел к костру. – Да, где же метки у них? Мы которую неделю с ними, а не видели.
– В ушах, – коротко ответил Фредди, усаживаясь напротив, и, увидев их изумлённые лица, захохотал.
– Ах, чтоб их поперёк, – Андрей озадаченно выругался. – В уши мы не заглядывали. Зачем так?
– А чтоб не переклеймили, – отсмеялся Фредди. – На бедре, когда шерсть отрастёт, можно поверх новое клеймо наложить и всё, иди доказывай, чей он. А в ухе не зарастает. И новое положат если где, то всё равно подмена видна.
– Хитро придумано, – покрутил головой Андрей, раскладывая варево.
– Джонатан где-то вычитал об этом, ну и решил попробовать.
– Ага, то-то мы ещё гадали, чего он к ним в уши лазил, когда приезжал, – засмеялся Эркин.
– Смотрел, как держится, – пояснил Фредди, принимаясь за еду.
– Мг-м, – Андрей уже набил полный рот.
На этом дискуссия временно прекратилась: рты у всех заняты.
Андрей дожевал и заглянул в котелок.
– Кому ещё?
– Себе, – откликнулся Фредди, отставляя миску.
Эркин молча мотнул головой.
– Как хотите, – пожал плечами Андрей, берясь за котелок.
Эркин стал разливать кофе.
– Сахар не клал?
– Ты ж его спрятал, – огрызнулся Андрей.
– Лень вьюк поворотить? – Эркин встал и пошёл к вьюкам.
– Там кисет полотняный, захвати, – сказал ему вслед Фредди.
– Чего? – обернулся Эркин. – Что там?
– Кисет. Мешочек такой с завязками. Белый.
– А! Я думал, это твоё, не переложил.
– Ну, так что? Забыл, где оставил?
Эркин повозился у вьюков и вернулся к костру. Ловко бросил на колени Фредди белый туго набитый мешочек и положил у костра их, уже затёртый мешочек для сахара.
– Спря-атал! – передразнил он Андрея. – В другой вьюк положил, и всё.
Андрей доскрёб котелок, отставил его и собрал миски.
– Давай.
– Погодите, – Фредди распустил завязки, взял сковородку из-под лепёшек и вытряхнул на неё содержимое мешочка.
Увидев конфеты, Андрей захохотал.
– Что? – еле выговорил он сквозь смех. –